Галина Деревянко - Спросите Колорадо: или Кое-­что о влиянии каратэ на развитие библиотечного дела в США

— У меня есть замечание, — робко подняла руку я. — У меня нет плана.

— Планы были разложены в ваши персональные почтовые ящики еще вчера вечером, — строго сказала Жаклин, — именно с той целью, чтобы вы могли с ними заранее познакомиться, так сказать, переспать с этими планами, и иметь свежее решение к утру.

При слове «переспать» Гарри, который был сегодня одет в ту же футболку, что и вчера, густо покраснел. На меня, к счастью, никто не посмотрел, к тому же я-то была в другой, чем вчера, одежде, да еще и в водолазке — просто на всякий случай.

Гарри понял, что его уличили, и решил по принципу — лучший способ обороны — нападение — перейти в наступление.

— Я досконально изучил план за сегодняшнюю ночь, — веско заявил Гарри, — и мне он не понравился. После перепланировки у Жаклин остается вся часть ее комнаты, составляющая большую часть помещения, половину комнаты как занимали, так и занимают двое учителей из Лингво-института. Мы же — библиотекари, числом шесть, пятеро из нас работают в полную смену, должны делить три компьютера на всех, да еще и сидеть спиной к спине.

Я пересела ближе к Марине и уставилась в лежащий перед ней план. Мне он тоже не понравился.

— Тут все очень не по фенг шую сделано, — заметила я. — Мы все сидим спиной к дверям и смотрим в стены этих кубиксов. Русскому человеку сидение в кубиксах чуждо. Вот у меня есть одна знакомая программистская компания, их сюда из Москвы перетащили в полном составе, так их захотели в кубиксы рассадить, а они заявили, что лучше обратно в Москву уедут, у них там у каждого свой стол имелся. Тогда им сделала настоящие комнаты по периметру здания, с окнами и дверьми, а для американцев соорудили кубиксы посередине. И все счастливы. Я не знаю, может быть, это проблемы культур, но русскоговорящему человеку идея рассаживания по клетушкам чужда. Они в неволе не размн… то есть им в замкнутом пространстве плохо работается. Да и тяжело все время догадываться, что происходит в соседнем кубиксе — то ли там жуют что, то ли пьют. Можно нам один нормальный стол купить — для русскоязычной части справочно-библиографического отдела? Мы туда все наши словари кучкой сложим и будем сидеть лицом к лицу, а не спина к спине. То есть, конечно, мы можем сесть и так, как на этом плане нарисовано, но сколько лично я там просижу, я не знаю.

— Я поняла, — кивнула Жаклин. — Ты вернешься в Москву и устроишься на работу туда, где тебе дадут нормальный стол. Кому еще не нравятся стены?

Молли подняла руку.

— Я не знаю, смогу ли я найти работу в Москве, да и с рабочей визой могут быть проблемы… Но я против стен посреди комнаты. К тому же они препятствуют быстрой эвакуации. Я за фенг шуй.

— Да что вы привязались с этим фенг шуем! — рассердилась Жаклин, — принесите себе каждый по аквариуму с рыбкой, и все дела. У кого еще есть какие идеи?

— А что, если нам Жаклин из нашей комнаты перевести? — предложила расхрабрившаяся Наташа, у которой перспектива получения отдельного стола, пусть и разделенного на три части, притупила обычную бдительность. — Мы соорудим для Жаклин отдельный кабинет, и пусть она там сидит, и мы ей мешать не будем…

Идея была самая хорошая, да только Наташа сгоряча так и сказала: «кабинет» — что на английском обозначает маленький шкафчик в ванной комнате или на кухне. То, что мы называем кабинетом или офисом, в Америке является только офисом. В кабинеты кладут посуду и стиральный порошок.

Вся англоязычная часть аудитории немедленно грохнула от смеха, решив, что это такая шутка. Русскоязычная часть замерла в смущении. Жаклин медленно начала покрываться багровыми пятнами.

— То есть как… кабинет для Жаклин?.. То есть как — меня посадить в отдельный кабинет?..

Наташа наконец сообразила, что сморозила, и в ужасе закрыла лицо руками.

— Извини, Жаклин, — все еще давясь смехом, попыталась объяснить я. — Это так называемый ложный друг переводчика… ну, как магазин…

— Что ты имеешь в виду — как магазин?

«Мне действительно пора начать работать над моим английским, — смиренно подумала я. — Никто не понимает, что я имею в виду»…

— «Магазин» по-русски значит — место, где что-то продают. А периодические издания называются журналами. Причем все, а не только научные, как здесь.

Начальство понемногу успокоилось.

— Засунуть меня в кабинет… Ну надо же!.. Еще какие идеи у вас есть?

И тут черт опять дернул меня за язык.

— А давайте заодно вычистим всю библиотеку? Раз уж нам тут еще работать и работать? А то что же мы — третий этаж приводим в порядок, а на четвертом у нас такой свинарник! Окна, похоже, не мыли со дня открытия библиотеки! Невозможно определить, из чего подоконники сделаны!

Начальство явно притомилось, поэтому спорить не стало.

— Ты хочешь этим заниматься — занимайся. Делай что хочешь, Можешь даже включить это в твой план. И не забудь отчитаться о проделанной работе по очистке библиотеки!

— Есть! — гаркнула я. — А мебель можно покупать?

— Какую еще мебель?

— Кресла для читателей, журнальные столики, новые стенды…

— Хорошо, пиши план, принесешь мне на визирование… на эти цели денег должно хватить. И хватит на сегодня, сколько можно заседать, десять часов уже, библиотеку пора открывать…

Мы бодро помчались наверх, где уже топтались у двери недовольные первые посетители.

Первым делом я позвонила вниз, Марту, ответственному за работу уборщиков в здании, и высказала ему все, что я об этих уборщиках думаю. Он немного поломался, сказав, что не все так плохо — вот например, недавно в библиотеке мыли ковролин. Да, кивнула я, его действительно недавно мыли, то есть перед началом процедуры он был грязно-серым в крапинки и в пятнышки и сухим, а после окончания процедуры он стал темно-серым в крапинки и пятнышки, но совершенно мокрым. И пах плесенью. Других изменений в нем не обнаружилось. И подоконники, сказала я, хотелось бы все-таки узнать, из чего они сделаны. Просто из природного любопытства. В конце концов Март сдался и пообещал поговорить с уборщиками. С чувством выполненного долга я уселась за стол, и включила компьютер, чтобы считать почту. Писем привалило — тьма. Сначала я прочла письмо от сенсея с пометкой «Срочно». Он всегда отправляет письма с пометкой срочно, даже если срочности и никакой нет, но я всегда попадаюсь на эту удочку и читаю его письмо в первую очередь.

«Уважаемые каратэки, — писал сенсей. — Я очень рад сообщить вам, что в этом году сборы «Гасшуку» должны пройти еще лучше, чем обычно. Кроме наших горячо любимых сенсеев из Японии, нашим тренером на эти выходные будет и многократный чемпион Европы и Америки Кен Томас, обладатель пятого дана. Как большинство из вас знает, он раньше преподавал в нашем дожо, но несколько лет назад уехал в Европу и вернулся обратно несколько дней назад. Мы приветствуем сенсея Томаса и ждем всех вас на сборах!»