Антон Леонтьев - Гордость и преступление

Джеймс был прав: королевский экспресс ушел скоро как девяносто лет назад и увез в своем роскошном вагоне, прямо к трону и короне, отнюдь не Сандрингемов.

— Ну конечно, они ведь не желают, чтобы с нами общались! — заявила старая герцогиня. — Точнее, сами не желают общаться с нами. И знаете почему? Потому что знают, что украли у нас то, что принадлежит нам по праву!

— Бабуля… — попытался вмешаться Джеймс, но, на его счастье, в гостиную, весело крича, влетел ангелоподобный мальчик, его сын и правнук старой герцогини. Появление ребенка спасло ситуацию: мальчик, забравшись на колени к герцогине, стал дергать ее за жемчужные сережки и выщипывать серебристый мех шиншиллы из палантина старой дамы.

Оставив бабулю играть с мальчиком, точнее, сына играть с бабулей, Джеймс, отойдя с Викой к одному из портретов, якобы желая ей что-то объяснить, произнес:

— Прошу извинить мою бабушку, она человек пожилой, а в таком возрасте обиды, нанесенные в юные годы, вдруг снова обретают силу.

— Но она права, — сказала тихо Вика, поймав себя на том, что любуется игравшей с правнуком герцогиней, самым ангелоподобным малышом и…

И даже его отцом, привлекательным, темноволосым, сильным мужчиной.

Заставив себя оторвать от него взор, Вика быстро произнесла, чувствуя, что сердце у нее вдруг забилось как бешеное:

— Сейчас на троне Англии могла бы быть она, а… А спустя всего несколько лет — вы! А потом ваш сын!

Джеймс, которого, судя по равнодушному выражению лица, подобные мысли не занимали, произнес:

— Открою вам секрет, о котором никто не в курсе: не лет, а месяцев. У бабушки диагностировали неоперабельную опухоль, от терапии она отказалась, так как считает, что и так прожила хорошую и долгую жизнь. В отличие от моего отца и моей жены, которые умерли молодыми…

Вика, поддавшись внезапному порыву, быстро опустила ладонь на руку Джеймса, почувствовав, какая она горячая.

И немедленно отдернула ее. Что она делает? Она, герцогиня Виктория Коннаутская, супруга младшего сына наследника британского престола.

— Мне жаль… Очень жаль…

А потому, вдруг чувствуя, что очарование непринужденной беседы прошло, сказала, что ей, увы , пора.

— Понимаю, обязанности… — вздохнул Джеймс. — Да и Джонни ждет. Передавайте ему привет. Мы с ним давно не виделись, он даже на свою свадьбу нас не позвал…

Чувствуя, что ей делается стыдно, Вика быстро заметила:

— Свадьба была камерная, все же младший брат принца Уэльского. Да к тому же не хотелось лишней шумихи, с учетом недавних скандалов…

— Которые теперь все забыли — благодаря вам! — улыбнулся Джеймс и вдруг взял ее за руку. Вику словно током пронзило, и она, понимая, что руку надо отдернуть, все же не сделала этого.

Не сделала.

— Вы у всех на устах, вы спасли королеву во время покушения. Вы появились в этой сногсшибательной коронетке на приеме во дворце. Вы не такая, как все. Вы так отличаетесь и от Кэролайн, по которой все недавно сходили с ума, но отвернулись от нее, потому что распознали ее эгоистическую сущность. Вы…

Он хотел сказать еще что-то, но смешался, а потом выдавил из себя:

— Джонни так повезло… Им всегда везет. Всегда…

К большому облегчению Вики, сын Джеймса, тоже Джеймс, свалился с кресла своей прабабки и, ударившись, залился слезами. Не помогли ни увещевания отца, ни появление гувернантки. И только когда Вика подошла к нему и, взяв на руки, стала по-русски напевать старую колыбельную, которую ей пела ее собственная бабуля , уже давно покойная, малыш стих, а потом быстро заснул у нее на руках.

Осторожно передав его на руки отцу, Вика услышала восхищенный комментарий молодого человека:

— Вот это да! Вы просто волшебница…

— Ребенку не хватает матери! — заявила старая герцогиня, и Вика поспешно попрощалась с ней.

Когда Джеймс унес сына из гостиной, чтобы уложить его спать, Вика вдруг произнесла:

— Вы тогда, на похоронах принцессы Мэри, в капелле Виндзорского замка, сказали мне…

Она смешалась и продолжила:

— Сказали, что «фирма» убивает людей. Что вы имели в виду?

Герцогиня вовсе не выказала удивления, словно Вика задала ей совершенно обыденный вопрос.

— То, что сказала. «Фирма», которой управляет моя кузина-королева, убивает людей. Не напрямую, а разрушая их жизни и души. Хотя кто знает, может, и напрямую. Ваша свекровь, которую вам не пришлось знать, ведь умерла, по мнению многих, по приказанию ее величества королевы! Есть и другие смерти, уж слишком выгодные.

— Что вы имеете в виду? — произнесла Вика, желая знать правду.

Но старая дама, вдруг сникнув, сказала:

— Берегите себя. Помните: если нужна помощь, двери моего дома открыты для вас. Вы могли бы стать хорошей матерью для Джеймса. Ну, и женой для его отца…

А потом она погрузилась в дрему, и Вика, выйдя из гостиной, столкнулась со спешившей к старой герцогине сиделкой.

Когда Пит сухо поинтересовался, как прошел визит к Сандрингемам, Вика ровным тоном ответила:

— Это был визит вежливости, не более того. Больше не поеду, ты был прав — там невыносимо скучно…

— А Джеймс был? — спросил Питер, причем таким тоном, что Вика поняла: если скажет правду, то ей не поздоровится.

— Да, но к нам не выходил — у него какие-то дела… Да, ты точно охарактеризовал: их дворец похож на музей ужасов!

Так она впервые солгала мужу, а тот, сразу повеселев и предложив заказать во дворец пиццу и устроить просмотр слезливых мелодрам, бросился на нее с поцелуями.

И все же, что имела в виду старая герцогиня Сандрингем, утверждая, что «фирма» под руководством ее кузины-королевы, бабули Питера, убивает людей ?

С бабулей в следующий раз Вика увиделась в королевской загородной резиденции Сандрингем, по названию которой отец бабули в свое время и учредил новый герцогский титул для отрекшегося от престола брата-короля.

Традиционно «фирма» отмечала в Сандрингеме Рождество, и традиции не изменили и в этот раз, хотя это было первое Рождество после смерти дедули.

Вика заметила, что бабуля хоть и держалась молодцом, облаченная в клетчатую юбку, твидовый жакет, с огромной бриллиантовой брошью на лацкане (квадратный «Куллинан IV» в 63 карата и прикрепленный к нему каплевидный «Куллинан III» в 94: королевский пустячок-с ) и в неизменном раритетном жемчуге вокруг морщинистой шеи, однако явно сдала за те пару недель, пока она с ней не виделась.

Микки и Сибби, которые никогда не пропускали Рождества в Сандрингеме, в этот раз не приехали: они оба, заразившись, видимо, друг от друга, слегли накануне с гнойной ангиной и принять участие в столь важном для бабули празднике, несмотря на рьяное желание, решительно не могли.