Фрэнсин Проуз - Изменившийся человек

Хорошо хоть Макс поправился после визита к отцу, снова стал бодрым и веселым. Так что Бонни имеет полное право озаботиться психическим состоянием Винсента.

Иногда утром, по дороге в офис, Винсент засыпает в машине, а вечером, когда он сидит в кресле в углу сада, Бонни приходится громко и долго звать его ужинать. Или же она сама идет за ним, а он сидит, запрокинув голову, с закрытыми глазами.

Бонни знает, что он немного выпивает, но этим его состояния не объяснишь. Может, он что-то принимает? Но реакции у него быстрые, сознание ясное. Он так собран и уверен, когда просыпается, так внимателен ко всем — ко всем, кроме Бонни. Будь он под кайфом, она бы поняла, хотя, конечно, слышала о детях, которые сидели на тяжелых наркотиках, а родители ни о чем не догадывались.

Может, дистанция между ними — это последствие того унизительного случая, когда она сняла очки. Может, Винсент как-то по-мужски смущен и считает, что сплоховал? Не ответил на предложенное. А может, она льстит себе, думая, что с Винсентом что-то не так в связи с ней?

Как бы то ни было, важно сейчас не то, как развиваются их отношения, а то, что он делает для Вахты братства. Его заваливают письмами, зовут на благотворительные ужины и светские приемы. Интервью у него просят чаще, чем у Мейера, впрочем, Мейера часто просят сфотографироваться с Винсентом или дать комментарий по поводу случившихся с бывшим наци перемен. Мейер всегда говорит, что он им гордится, а перемены в нем вселяют надежду.

У Бонни ежедневник тоже весь заполнен. Благотворители, которых она обхаживала все время, пока работает в Вахте братства, звонят и зовут на ланч. Завтра у нее ланч с Лорой Тикнор, которая все время намекает, что у нее полно новых контактов, новых благотворителей и готовых помочь волонтеров. Похоже, в этом году фонд впервые уложится в бюджет.

Это не то чтобы заслуга Бонни, но она гордится тем, что тоже помогала Винсенту превратиться из расчетливого авантюриста, для которого главное — выжить, в человека, который был бы готов умереть за Вахту братства. Ну и что, что Винсент сегодня утром отказывался вставать и орал на Бонни из-за закрытой двери. Он сказал, что плохо себя чувствует. Хочет устроить себе выходной. Он говорил точно как ее мальчишки, когда притворяются больными, чтобы не идти в школу. Но он действительно много работал, заслужил передышку. Бонни позвонила Роберте и, узнав, что никаких интервью на сегодня не назначено, сказала, что он может отдохнуть. Но только сегодня. Она не без удовольствия наврала Роберте, что у Винсента, возможно, начинается грипп.

Роберта заволновалась и спросила Бонни, сможет ли Винсент о себе позаботиться. В офисе все только и думают о грядущем выступлении Мейера и Винсента на «Шоу Чендлера». Роберта должна удостовериться, что собачка и пони готовы проделать все трюки.

Бонни отрывается от компьютера и решает-таки взять трубку. Что еще Роберте понадобилось?

— Алло!

Ответа нет. Вдалеке слышен шум машин.

— Алло!

Кто-то там есть. Что-то происходит. И Бонни это не нравится. Сначала приходит в голову худшее: один из мальчиков пытается с ней связаться, но не может, или еще хуже — его похитили, он сбежал и пробует прозвониться. Объявились приятели Винсента по ДАС? Но об этом она сейчас не может думать. Она вешает трубку и так старается забыть об этом эпизоде, что, когда через десять минут телефон снова звонит, ей и в голову не приходит, что это тот же человек.

— Алло!

Снова тишина. Снова шум машин.

Бонни слышит сирены. Очень долго соображает, что один и тот же звук слышен одновременно из трубки и с улицы. Значит, звонящий где-то рядом? Она миллионы раз видела эту сцену в кино, так всегда бывает перед тем, как в автомобиле взрывается бомба.

— Кто это? — говорит Бонни. — Кто звонит?

Паранойя накрыла бы ее с головой, но разум подсказывает, что, может быть, звонят кому-то другому. Зачем кому-то звонить Бонни и молчать в трубку? Она спрашивает в приемной, и Анита говорит, что звонил мужчина и просил именно ее. Оба раза он невнятно называл свою фамилию, и Анита его соединяла — ей показалось, что это кто-то из благотворителей.

Первый порыв у Бонни — запереть дверь и отключить телефон, но тут же — в противовес ему — ее тянет поехать домой, запереть дверь и отключить телефон. Уже шестой час. Она здесь с девяти. Она имеет полное право уйти, правда, придется поторчать в пробке на мосту Таппан-Зи.

Наверное, нужно бы сказать Мейеру и Роберте, что она уезжает. Но ей не хочется, чтобы они думали, что она прохлаждается, пока они вкалывают.

Бонни рада, что в лифте полно народа: не дай Бог оказаться там вдвоем с очередным кандидатом на роль таинственного собеседника. На улице ей встречаются человек десять, которые сошли бы за него. Она все время оборачивается. Как понять, что за тобой не следят, если все идут в одну сторону?

До гаража она добирается уже до того взвинченная, что даже хочет попросить служащего проводить ее до машины. Но как она это объяснит? Извините, не хотелось бы вас беспокоить, но какой-то извращенец дышал мне в трубку.

Бонни находит свой минивэн, выезжает из гаража, вливается в поток машин, и это занимает ее настолько, что она забывает о подозрительных звонках, мало ли, может, просто не туда попали, но тут мигающий огонек на приборной доске напоминает ей о мигающей лампочке на телефоне, но она снова об этом забывает, потому что по дороге к Вест-Сайдской магистрали огонек на приборной доске начинает мигать быстрее.

А может, она все придумала? Огонек периодически мигает с того самого дня, когда она впервые привезла Винсента домой. Он тогда сказал, что она может проехать еще тысячу километров, не особенно беспокоясь. Но огоньку на приборной доске это, похоже, неизвестно.

Когда она проезжает Ривердейл, машина уже почти стонет, педаль газа идет туго. А потом, через несколько километров после моста, раздается тревожное тиканье. И как назло, все происходит именно тогда, когда Винсента с ней нет. Наверное, специально для того, чтобы наказать Бонни, которой в глубине души стыдно — ей так же стыдно, когда она разрешает детям пропустить школу. Будь она утром построже с Винсентом, она заставила бы его поехать на работу и сейчас он был бы рядом, помог бы.

А теперь что ей делать? Съехать на обочину и вызвать ремонтную службу? Всякий раз, когда она включает поворотник, звук стихает и ей кажется, что она доедет до дома. Хорошо бы докатиться до своего крыльца и разбираться со всем этим из гостиной, а не на заправке в Йонкерсе. Но машина выбирает момент поудобнее, ждет, когда Бонни подъедет к мосту (съехать тут некуда), и тут уж начинает издавать действительно настораживающие звуки.

Только дай проехать мост, молит Бонни. На Таппан-Зи атеистов среди тех, у кого неисправна машина, нет. Она уговаривает бога поломок дать ей продержаться еще километров пятнадцать, а за это обещает вести себя хорошо и по дороге домой заехать в гараж ДЗ. ДЗ знает ее. ДЗ знает ее машину. Он с одного взгляда определит, что не так. Почему она этого не сделала, когда огонек замигал впервые? Почему люди не мчатся к врачу, как только начинают кашлять или когда сердце заходится впервые? Да потому что надеялась — все обойдется. Потому что у нее было дел по горло.