Джеймс Купер - Избранные сочинения в 6 томах. Том 6.

Мы не оговорились. Великий генуэзец действительно был открыт в первых десятилетиях XIX века.

Разумеется, о Колумбе знал весь свет и в XVI, и в XVII, и в XVIII веках. О нем писались книги, ему воздвигались памятники, но подлинные документы, в которых запечатлена его деятельность, покрывались «хронологической пылью» в архисекретных тайниках испанских архивов. Сменилось десять поколений смотрителей и сто поколений крыс, но и в 1550, и в 1650, и 1750 годах ничто не нарушало могильного безмолвия этих архивов. И лишь в самом конце XVIII века туда проник испанский моряк и историк Мартин Фернандес Наваррете. В 1825 году он опубликовал подлинные документы, относящиеся к путешествиям Колумба. Среди этих документов был договор («капитуляция») Изабеллы Кастильской и Фердинанда Арагонского с Колумбом, подписанный 17 апреля 1492 года; этим знаменитым договором Колумбу жаловался титул «адмирала и вице-короля всех островов и. материков, которые он... откроет и приобретет... в морях-океанах». Фернандес Наваррете обнародовал один из наиболее ценных «колумбианских» документов — дневник первого плавания, ежедневные записи событий этого исторического путешествия. Дневник этот, правда, писан был не рукой Колумба. То была литературная переработка подлинных его записей. Автором ее был великий гуманист, друг сыновей и внуков Колумба, страстный защитник индейцев Бартоломе Лас Касас (1475—1566).

Скажем в скобках, что основной труд самого Лас Касаса, его «История Индий» (Индиями до XVIII века в Испании называли все земли Нового Света), в котором описывались чудовищные зверства испанских колонизаторов, пролежал в архивах триста двадцать лет и был опубликован только в 1875 году.

В 1826 году в Испании побывал и на месте ознакомился с новооткрытыми материалами знаменитый американский писатель Вашингтон Ирвинг. Спустя два года он издал книгу «История жизни Христофора Колумба». В те же годы в испанские тайные архивы допущен был Уильям Прескотт. Вероятно, мадридские чиновники ехидно посмеивались, выдавая Прескотту пропуск. Прескотт был почти совершенно слеп, а работать в темных и сырых архивах нелегко даже человеку с орлиным зрением.

Но в 1838 году Прескотт выпустил в свет книгу «История царствования Изабеллы и Фердинанда», и тогда испанские власти уяснили истинный смысл поговорки «Хорошо смеется тот, кто смеется последний». Слепой Прескотт перерыл «Гималаи» документов, многие из них собственноручно переписал и сделал новые открытия в архивном царстве.

Поднята была трехвековая целина, обнажились глубокие пласты, о которых ничего до той поры не ведомо было историкам. Легендарный образ Колумба, такой неясный и далекий, внезапно приобрел реальные очертания. Купер с огромным интересом следил за деятельностью «архивных следопытов» и лично знал Ирвинга и Прескотта.

Очевидно, именно Прескотт оказал на Купера решающее влияние. В первых главах романа Купер идет по следам Прескотта: действие романа, посвященного Христофору Колумбу, завязывается на канве сухих фактов, изложенных в «Истории Изабеллы и Фердинанда». А в тех главах, где описываются борьба Колумба за осуществление его проекта и плавание к берегам Нового Света, Купер следует за Ирвингом и Фернандесом Наваррете. И, хотя миновало более ста лет с тех пор, как роман «Мерседес из Кастилии» вышел в свет, он совсем не устарел. Однако «колумбоведение» ушло далеко вперед, и не вина Купера, если некоторые (и порой существенные) факты изложены им неточно или неверно. Невольные отступления от истины мы особо отметили в комментариях к этой книге. А чтобы ввести читателя в атмосферу той эпохи, когда жили и действовали герои «Мерседес из Кастилии», мы совершим небольшую экскурсию в Испанию конца XV века и попутно посетим родину Колумба Геную и королевство Португальское, где зародился его проект плавания в «Катай».

Колумб появляется только в четвертой главе романа. Первые три главы — это своего рода пролог к роману, и действие в этих главах происходит в 1469 году, то есть за двадцать три года до того, когда выходит на сцену великий генуэзец. 1469 год — знаменательная дата в истории Испании. В тот год положено было начало ее объединению: слиянию двух до той поры независимых королевств — Кастилии и Арагона.

Политическая карта Пиренейского полуострова была в ту пору очень пестрой. Кроме больших королевств — Арагона на востоке, Кастилии в центре и Португалии на западе, — существовали еще карликовая держава Наварра в северо-восточной части полуострова и мавританское царство (эмират) Гранада на юго-востоке.

В Кастилии, самом крупном королевстве, король не был хозяином даже в собственном своем дворце. Не только именитые феодальные магнаты, но и захудалые рыцари вели себя как независимые государи.

Примерно такое же положение было и в Арагоне. «Солью земли» магнаты и рыцари стали по очень простой причине.

Восемь веков на Пиренейском полуострове шла непрерывная война. Война эта велась с маврами, потомками арабов и берберов, и называлась реконкистой — «обратным завоеванием». Дело в том, что в начале VIII столетия арабы и берберы покорили всю территорию полуострова. Но уже в ту пору на севере Испании возникли очаги сопротивления завоевателям, и эти очаги, постепенно разрастаясь, дали начало северным испанским королевствам — Кастилии, Арагону, Наварре и Португалии. В XIII веке северяне основательно потеснили мавров: у них остались лишь юго-восточные области Испании.

Реконкиста требовала от северных королевств постоянных и напряженных военных усилий, и естественно, что плоды нелегких побед пожинали знать и рыцарство — сословия, которые возглавляли вооруженную борьбу с маврами. Дворянство захватывало лучшие земли на отвоеванных территориях, получало львиную долю в военной добыче, приобретало различные привилегии и права, действуя при этом рука об руку с церковью, которая также наживалась на войнах реконкисты.

Но в XIV веке путь в Гранаду воинам реконкисты преградили исполинские хребты Сьерра-Невады. Тогда герцоги, графы, маркизы и нетитулованные дворяне повели наступление на крестьянство и богатые города и вступили в борьбу с королевской властью.

Крестьяне — в прошлом рядовые солдаты реконкисты — кровью отвоевали себе в походах на мавров землю и свободу. А теперь рыцари «голубой крови» решили отобрать у них и землю и волю. Особенное усердие в этом проявили арагонские дворяне, которые, однако, посеяв ветер, пожали бурю, ибо довели некоторые области страны, в частности Каталонию, до всенародного восстания. Горожане отсиживались за своими крепкими стенами от рыцарских банд. Королям же приходилось балансировать на острие ножа и только благодаря взаимным усобицам в стане феодалов они удерживались на своих шатких престолах.