Джеймс Купер - Избранные сочинения в 6 томах. Том 6.

— Ну что ж, значит, ты видел и гору Этну, постоянно извергающую такое же пламя, хотя она расположена на цветущем острове, которому судьба явно покровительствует, а вовсе не гневается на него, как вы вообразили.

Затем Колумб принялся подробно объяснять матросам, что такое вулканы, ссылаясь на своих приближенных, с охотой подтверждавших каждое его слово. Он сказал, что это небольшое извержение — явление обычное, и если уж считать его за предзнаменование, то лишь за доброе: видно, сама природа решила осветить им путь в ночи!

После этого все, кто был на полуюте, спустились на палубу, чтобы своим примером и разумными речами предотвратить готовую вспыхнуть панику. В какой-то степени это удалось — во всяком случае, вулкан уже не пугал так матросов, — и главную роль здесь сыграли не офицеры, а Санчо и еще несколько моряков, уже повидавших подобные огнедышащие горы.

Вот с какими трудностями приходилось сталкиваться великому мореплавателю даже тогда, когда после долгих лет безуспешных ходатайств и просьб он получил наконец три жалкие каравеллы и приступил к выполнению своего грандиозного замысла, не имевшего себе равных во всей истории человечества.

Суда подошли к Гомере 2 сентября и простояли здесь несколько дней, устраняя последние неполадки и запасаясь всем необходимым, прежде чем окончательно покинуть пределы цивилизованного мира и пуститься навстречу неизвестности.

Прибытие эскадры Колумба производило большое впечатление на жителей островов, куда заходили каравеллы: в те времена судов было мало, и приход каждого из них становился настоящим событием. Колумбу всюду оказывали высокие почести, и не только потому, что он был представителем двух монархов, а главным образом из-за поразительного и таинственного плавания, в которое он отправлялся.

На всех близлежащих островах, включая Мадейру, Канарские и Азорские, было распространено мнение, будто где-то на западе находится материк. Островитяне твердо верили в его существование, в чем Колумб не преминул убедиться во время своего второго посещения Гомеры.

Пожалуй, самой интересной личностью на Гомере была донья Инеса Пераса, мать графа Гомеры. Она охотно принимала и своих соседей, и важных особ с других островов, являвшихся засвидетельствовать ей свое почтение. По случаю прибытия Колумба донья Инеса устроила пышный прием, на который пригласила не только адмирала, но и всех, кого он сам счел достойным этой чести. Мнимый Педро де Муньос, или Педро Гутьерес, — теперь Луиса называли то одним, то другим именем, — разумеется, оказался в их числе, да и остальных спутников Колумб подобрал с таким расчетом, чтобы они в изысканном обществе графини не ударили в грязь лицом.

— Я рада, дон Христофор, — обратилась Инеса Пераса к адмиралу, — что их высочества согласились наконец помочь вам в разгадке великой тайны, рада за нашу святую церковь, которая, судя по вашим словам, весьма заинтересована в успехе экспедиции, и за наших государей, и за всю Испанию… Но, если оставить в стороне высокие соображения, затронутые в нашей беседе, больше всего я радуюсь за дорогих мне обитателей наших Счастливых островов. Они убеждены, что на западе есть земля, и многие даже уверяют, будто не раз ее видели.

— Я уже слышал об этом, благородная сеньора, — ответил Колумб, — но, поскольку мы заговорили о том, что нас обоих интересует, я хотел бы сам поговорить с этими очевидцами.

— В таком случае, я попрошу одного достойного сеньора, чьи слова не вызывают сомнений, рассказать вам, что мы думаем по этому поводу и что мы, как нам кажется, видели. Прошу вас, сеньор Дама, поведайте адмиралу о неизвестной земле, которая раз в году чудесным образом появляется далеко в океане!

— Всегда рад исполнить любую вашу просьбу, донья Инеса, — отозвался один из гостей и приготовился начать свое повествование с охотой знатока всего таинственного и необычайного, который наконец получил возможность поговорить на любимую тему. — Прославленный адмирал, наверно, слышал об острове Сен-Брандан, что лежит лигах в восьмидесяти или ста к западу от острова Ферро. Его многие видели, но еще ни один мореплаватель не смог до него доплыть, по крайней мере на нашей памяти. [51] В XIII—XV веках ходили различные легенды о таинственных островах в Атлантическом океане, причем некоторые из этих островов легковерные картографы того времени наносили на свои карты. Таким мифическим островом был и райский остров Сен-Брандан.

— Да, я часто слышал об этом сказочном острове, сеньор, — ответил Колумб. — Но прошу меня извинить, я думаю, что такого острова, который моряки видели, но ни разу не могли достичь, просто нет на свете.

— Что вы, благородный адмирал! Вы ошибаетесь! Не говорите так! — перебил его сразу десяток громких голосов, среди которых можно было отчетливо различить голос самой доньи Инесы Перасы. — Его видели неоднократно, об этом все здесь знают! А доплыть до острова не мог ни один капитан, они сами так говорили!

— То, что мы видели, мы знаем, а то, что знаем, можем описать, — упрямо возразил Колумб. — Пусть мне скажут, на каком меридиане или на какой параллели расположен этот остров Сен-Брандан, или Сен-Барандон, и я берусь за неделю выяснить, существует он или нет.

— Я мало смыслю в меридианах и параллелях, дон Христофор, — ответил сеньор Дама, — но своим глазам я привык доверять. Я сам видел этот остров более или менее отчетливо в разные времена года и однажды в такой ясный день, что можно было различить даже его очертания и размеры. А как-то раз, помню, я видел этот остров на закате, когда солнце уходило за одну из его вершин.

— Такие слова, разумеется, заслуживают доверия, — с этим согласится любой мореплаватель. И все же, сеньор, я полагаю, что вы видели мираж, некую атмосферную иллюзию.

— Нет! Не может этого быть! Невозможно! — раздался прежний хор голосов. — Сотни людей каждый год видят остров Сен-Брандан, и каждый раз он так же внезапно и таинственно исчезает!

— Вот в этом и кроется ваша ошибка, благородные дамы и сеньоры! — воскликнул Колумб. — Вершину Тенерифе вы видите отсюда круглый год. Да и с корабля, даже если вы удалитесь от острова на сто миль в любую сторону, она будет по-прежнему видна, пока не скроется в тумане или облаках. Ибо земля есть твердь, она создана постоянной и не может исчезнуть, пока ее не поколеблет какое-нибудь страшное потрясение, нарушающее все законы природы.

— Возможно, вы правы, сеньор, без сомнения правы, но нет, правил без исключения! Вы же не станете отрицать, что в мире много загадочного и что веления судьбы часто непостижимы! для людей. Почему мавры так долго владели Испанией? Почему гроб господень до сих пор в руках у неверных? Или почему наши государи столько лет оставались глухи к самым убедительным вашим просьбам и предложениям пронести их знамена и святой крест до берегов Катая, куда вы только сейчас направляетесь? И кто знает, может быть, явления острова Сен-Брандан тоже ниспосланы провидением, чтобы побудить такого же отважного и благородного человека, как вы, когда-нибудь двинуться на его поиски?