Варвара Еналь - Птица и охотник [litres]

– Штаны и рубашки, болван.

– Что, у меня рубашек много? Рубашка одна. Штанов двое.

Да, у него была одна рубашка, на особый случай. А так он обычно ходил с голым торсом. Иногда натягивал кожаный жилет, когда ходил в ночь ловить рыбу.

– Вот и бери с собой то, что есть. Мама Мабуса что тебе сказала?

– Сказала собрать вещи.

– Так что спрашиваешь?

Ог все так же сидел за столом, и перед ним по-прежнему стояла нетронутая кружка с пивом и полная мисочка рыбы. Что, охотники не едят рыбу? Нок бросила на него быстрый взгляд и опустила глаза. Теперь он ее хозяин, тем более не положено глазеть на него.

– Вот Нок, Травка и Еж, – громко пропела довольная мама Мабуса, – ты отправляешься с караваном, почтенный?

Охотник Ог поднялся, внимательно осмотрел всех троих и, не глядя на женщину, велел:

– Пошли. Пусть удача улыбается тебе всегда, Мабуса. И пусть золото не переводится в твоих мешочках.

– Да хранят тебя духи, охотник.

Было еще очень рано, и узкие улочки встречали прохожих тишиной и прохладой, поблескивая мокрым после дождя камнем. Где-то тявкали собаки. Рыбаки уходили в море затемно, потому сети с просушек были убраны, и на небольшой пристани, куда дети вышли вслед за охотником Огом, виднелись только пустые колышки. Лодки давно качались на волнах далеко от берега.

Нок оглянулась на беспокойную воду, тяжело бьющуюся о причал. Неужели она больше никогда не увидит море, бухты? Не увидит блестящей, проворной рыбы в сетях, высоких кораблей с острыми бушпритами и белыми парусами? И эти скалы, крутые и неприступные, навсегда останутся позади? И тихий храм духов Днагао?.. Хотя там, куда они придут, наверняка будет свой храм, но уже без добродушного жреца Дим-Хаара. А вдруг Ог живет в землях, где стоят храмы Всех Знающих?

Охотник шел немного впереди, стараясь замедлять шаг, чтобы дети поспевали за ним. Нок осторожно изучала его, но сколько бы она ни всматривалась в широкую спину, в огромный меч за плечами, в пряди черных отросших волос, выглядывающих из-под шляпы, не могла отделаться от страха. Именно это чувство внушал новый хозяин.

Мамы Мабусы она не боялась. Да, хозяйка могла наказать за нерадивость, отругать и хорошенько щелкнуть по голове. Но Нок всегда знала, чего можно ожидать от будущего. Все было понятным и предсказуемым. Все было обычным и простым. Мытье полов, прислуживание в таверне, беготня на рынок и на Песчаную косу.

И будущее тоже было понятным. Храм с красивыми жрицами, новые обязанности. Для рабыни стать храмовой жрицей считалось высшим счастьем – так думала Нок. Это гораздо лучше, чем надрываться на плантациях или таскать тяжести на рынке.

А теперь ни золота на ногах, ни золота в носу. Кто ж подарит дорогую сережку домашнему рабу? Да никто, это просто-напросто не принято.

Кроме того, новый хозяин с пронзительным, странным взглядом внушал ужас. Нок не могла понять почему, но все в этом человеке ее пугало. И то, как он смотрел, и то, как говорил. И даже то, как молчал.

А Ог не сказал ни слова с того самого момента, как они вышли из Корабельного двора. Еж хотел было провести рукой по бушприту кораблика на счастье, но не успел, потому что к ним сразу же кинулись два огромных черных пса, обнюхали, недобро сверкнув глазами. Охотник свистнул собакам, и они побежали рядом с ним, изредка косясь на троих новых рабов.

И все-таки Нок не могла понять, зачем Огу покупать детей? Ладно бы купил взрослых, сильных рабов для дома. Наверняка, у него есть плантация или большой дом. Ведь за убийство драконов платят ему немало, значит, он не бедный. Взрослые рабы очень даже нужны в хозяйстве.

А какой толк вот с Ежа, например? Полы мыть он умеет, это да. Но ни дров толком не нарубит, ни воды с колодца не натаскает. Так, мальчик для побегушек. И стоят такие мальчики мешок серебра за десяток. А Ог заплатил за Ежа мешок суэмского золота. Или все три мешка полагались за Нок, а остальных охотник взял в придачу, чтобы хоть что-то еще получить за такие деньги?

Не спеша они прошли мимо пристани и двинулись дальше по длинному пляжу, огибающему Песчаную косу и уходящему далеко на юг. Охотник все так же не оглядывался. А следом за тремя новыми рабами бежали черные собаки, молчаливые и настороженные. Вот кто будет охранять рабов в дороге! От этих черных псов не скроешься…

Мысли о побеге у Нок возникли и тут же пропали. Куда бежать? Что делать с дыркой в ноздре? Как жить? Это бесполезно, бежать не имеет смысла… Чтоб Гуссовы утопленники побрали этого клятого охотника! И принесла ж его нелегкая в Линн!

Травка вдруг замерла на месте, уперлась взглядом в собственные босые ноги, несколько раз быстро моргнула, села на песок и медленно закачалась. Ну вот, началось… Что теперь делать-то?

Псы остановились, и Нок отчетливо поняла, что собаки теперь отвечают за них и всегда будут находиться рядом. Один из псов, мягко ступая, приблизился к Травке и ткнул ее носом. Но она не обратила на него никакого внимания. Видимо, яркий свет дня очень сильно впечатлил ее. Или шорох набегающих волн, или мягкость песка под босыми пальцами ног. Пойди, разбери, что ей надо…

Охотник оглянулся и спокойно произнес:

– Возьми девочку на руки и неси ее. Она слишком мала для такого длинного пути и голодна.

Ни ругательств, ни проклятий. Лицо все так же прячется в тени шляпы, лишь глаза смотрят пристально и недобро. Один из псов угрожающе зарычал, и Еж, схватив Нок за руку, громко прошептал:

– Бери ее. Будем по очереди нести. Она же не тяжелая вовсе…

– Зменграхам ваши потроха… – пробормотала девушка и взяла девочку на руки.

Та сразу обмякла, как тряпка. Перекинула одну руку за плечо Нок, устроившись удобнее.

Вот же лентяйка! Наверняка, специально разыграла представление, лишь бы не идти своими ногами. И не спросишь ее ни о чем, и по голове ей настучать страшно. Вдруг завоет и забьется в припадке тут, прямо на песке, у моря? И что тогда будет? Незнакомец, наконец, поймет, кого приобрел на свое золото, и вернет всех обратно маме Мабусе? Как бы там ни было, но ослушаться хозяина Нок не посмела. Тащила на себе Травку, которая действительно не была тяжелой. Изредка шипела сквозь зубы ругательства.

А впереди по-прежнему возвышалась спина охотника Ога. Чуть поблескивала в лучах солнца замысловатая рукоять длинного меча. Простые деревянные ножны, обтянутые кожей. Без драгоценных каменей и вытравленных узоров. Без заклинаний, которые жрецы храмов наносят для того, чтобы придать сил владельцу меча, заклинания-обереги их еще называли. Еж о них знал все, а Нок просто слышала краем уха, когда посетители Корабельного двора обсуждали оружие.

Такие прямые длинные мечи бывают у рыцарей, это Нок знала. Здесь, в Свободных Побережьях все больше пользовались слегка загнутыми саблями и жуткими широкими ятаганами. Воины, охранявшие города, носили с собой еще и длинные копья.