Памела Трэверс - Всё о Мэри Поппинс

— О, Мэри Поппинс! — радостно воскликнула миссис Бэнкс, открывая им дверь. — Мне очень жаль, но, боюсь, ваш кузен мне не понадобится. Я ещё раз проверила пианино. Оказалось, оно прекрасно звучит!

— Очень этому рада, мадам, — сказала Мэри Поппинс, мимоходом взглянув на себя в зеркало. — Выходит, вы ничего моему кузену не должны.

— Разумеется! — воскликнула миссис Бэнкс. — Ведь он даже не был здесь!

— Вы правы, мадам, — заметила Мэри Поппинс и, фыркнув, стала подниматься по лестнице.

Джейн и Майкл заговорщицки переглянулись.

— Наверное, это и было седьмое желание! — прошептал Майкл.

Джейн понимающе кивнула.

«Фьюить-фить-фить! Ти-у! Ти-у!» — донеслись из глубины парка нежные, мелодичные и в то же время неистовые трели.

— Что это может быть? — воскликнула миссис Бэнкс, распахивая дверь и прислушиваясь. — Боже мой! Да это же соловей!

А серая, невзрачная птичка роняла звучные и трепетные мелодии, и они, нотка за ноткой, слетали с ветвей дерева, словно сладкие, спелые вишни. Соловьиные трели трепетали в вечернем воздухе и растворялись в сгустившихся сумерках.

— Как странно! — удивилась миссис Бэнкс. — Они никогда не пели в городе!

А за её спиной дети переглядывались и тайно перемигивались.

— Это соловей мистера Твигли, — шепнула Джейн.

— Он его выпустил! — едва слышно промолвил Майкл.

Они прислушивались к чудесной песне и думали о том, что мистер Твигли и всё-всё остальное было на самом деле, и доказательством тому служила маленькая золотая птичка, которая сейчас пела в парке.

Соловей издал последнюю трель и умолк.

Миссис Бэнкс вздохнула и закрыла дверь.

— Хотела бы я всё-таки знать, откуда он взялся? — задумчиво проговорила она.

Но Джейн и Майкл уже были на полпути в детскую. Да и что бы они могли сказать? Они знали, что на свете есть вещи, которые можно объяснить, но есть и такое, чего объяснить просто невозможно. К тому же сегодня к чаю были булочки с изюмом, и Мэри Поппинс очень бы не понравилось, если бы они заставили её ждать…

— Опя-ать! — сердито выкрикивал мистер Бэнкс, нервно расшвыривая зонтики из корзины, сделанной в форме слоновьей ноги.

— Что теперь тебе не нравится, Джордж? — донёсся из кухни голос миссис Бэнкс.

— Кто-то взял мои трости! — ярился мистер Бэнкс.

Он тигром метался по прихожей, заглядывая во все углы.

— Вот они, сэр! — сказала Мэри Поппинс, спускаясь из детской.

В одной руке она держала изящную тросточку чёрного дерева с серебряной рукояткой, а в другой — крепкую ясеневую трость с тяжёлым резным набалдашником. Церемонно, без лишних слов она вручила трости мистеру Бэнксу.

— М-да! — смущённо промямлил он, принимая трости. — А что вы с ними делали, Мэри Поппинс? У вас что-то с ногами? Надеюсь, не захромали?

— Спасибо, сэр, со мной всё в порядке, — фыркнула она, всем своим видом давая понять, что мистер Бэнкс только что нанёс ей страшное оскорбление. Нет, вы только послушайте: что-то с ногами! Да её ноги, как, впрочем, и всё остальное, и-де-аль-ны!

— Это мы! — признались Майкл и Джейн, выглядывая из-за спилы Мэри Поппинс.

— Вы! Что же случилось с вашими ногами? Ударили, поранили, сломали? — с беспокойством спросил мистер Бэнкс.

— Нет, не сломали, — успокоил его Майкл. — И трости целы. Они нам служили лошадками.

Мистер Бэнкс не поверил своим ушам.

— Что-что? — возопил он. — Моя тросточка чёрного дерева, подарок дядюшки Гербера, и трость, которую я выиграл на Рождественской ярмарке, — лошадки?!

— Нам больше не на чем скакать, — проворчала Джейн.

— Как это не на чем? — выкрикнула из кухни миссис Бэнкс. — А старина Доббин, ваш любимый конь-качалка?

— Ненавижу эту старую развалину! Он скрипучий! — в сердцах топнул ногой Майкл.

— И никуда не скачет! — подхватила Джейн. — Нам нужны настоящие лошади!

— Ага! И я должен их вам предоставить? — Мистер Бэнкс в бешенстве носился из угла в угол, выкрикивая: — Еду три раза в день вам подавай! Тёплую одежду, ботинки, туфельки, носочки и тому подобную мелочь, будьте добры, выложите сейчас же! Этого мало! Теперь, видите ли, им захотелось лошадей! Нет, вы только послушайте: ло-ша-дей! А почему бы вам сразу не потребовать верблюда?

Майкл с искренним сочувствием посмотрел на отца и поспешил успокоить его.

— Нет, спасибо, папочка, верблюда не нужно. Только лошадок, — сказал он, умильно улыбаясь.

— Хорошо же, вы получите их! Когда луна посинеет! — неожиданно выпалил мистер Бэнкс.

— И когда это случится? — наивно подняла бровки Джейн.

Мистер Бэнкс ошарашенно посмотрел на неё. «Неужели у меня такие глупые дети? Не понимают фигуральных выражений!» — подумал он и бухнул:

— Раз в тысячу лет! Или раз в жизни, если повезёт! Вот так!

Он в сердцах швырнул чёрную тросточку в корзину Слоновья Нога, сунул под мышку тяжёлую ясеневую трость и вылетел на улицу.

Мэри Поппинс посмотрела ему вслед со странной улыбкой. Детям эта улыбка показалась таинственной, но спрашивать было бесполезно, и им оставалось только гадать, что бы это могло значить.

Миссис Бэнкс быстро взбежала по лесенке из кухни.

— Ох, Мэри Поппинс! — всплеснула она руками. — Вы только подумайте! Варфоломей, этот дворовый пёс мисс Ларк, прогрыз шину нашей коляски!

— Да, мадам, — спокойно ответила Мэри Поппинс, будто бы она давно предвидела эту ужасную выходку Варфоломея.

— Но как же теперь ИДТИ за покупками? — Миссис Бэнкс чуть не плакала от досады.

— Не знаю, что и сказать, мадам, — покачала головой Мэри Поппинс, показывая, что ни собаки, ни коляски её совершенно не касаются.

— Ну, вот, опять таскаться по магазинам! — недовольно проворчала Джейн.

— От таких прогулок меня тошнит, — вторил ей Майкл. — Это мне вредно!

Миссис Бэнкс даже не взглянула в их сторону.

— Может быть, вы оставите сегодня Аннабел дома? — обратилась она к Мэри Поппинс. — Я посижу с ней, а Робертсон Эй поможет вам с покупками.

— Он спит в тачке, — сообщила Джейн.

Она после завтрака выглядывала в окно и видела, как садовник спокойно наслаждался утренним сном.

— Думаю, он быстренько проснётся, — хмыкнула Мэри Поппинс я направилась в сад.

И она была, как всегда, права. Робертсон Эй проснулся мгновенно. Мало того, когда они вышли, он уже поджидал их у ворот. Что же такое Ужасно Страшное сказала ему Мэри Поппинс?

— Живее, пожалуйста, не тащитесь как черепахи! — подгоняла детей Мэри Поппинс.

Она взяла за руки Близнецов и повела за собой.

— День за днём, день за днём всё одно и то же! — канючил Робертсон Эй. — Нет ни минуты покоя.

Он подавил зевок. Спотыкаясь и засыпая на ходу, он медленно брёл за остальными.

А Мэри Поппинс шагала по Главной улице, с удовольствием поглядывая на своё отражение в чисто вымытых витринах. «Прелестна! Очаровательна! — удовлетворённо кивала она головой. — Осанка летящая, фигурка точёная, шляпка чудесная. Я хорошею от витрины к витрине!»