Александра Ронис - Добро пожаловать в прошлое! [СИ]

***

После разговора с Владом напряжение если и не ушло полностью, то немного отступило. Стало легче и не так страшно уже просто оттого, что она знала – она в этом мире не одинока. Слова «брата» еще долго звучали в ушах, вселяя надежду, обещая защиту:

– У тебя есть я. И я никому не позволю причинить тебе вред…

И Ксюша поверила. Поверила его твердым, уверенным словам. Его спокойному, решительному взгляду. Его крепким и сильным рукам, сжимающим ее плечи. Впервые рядом с ним она почувствовала себя в безопасности, так же как и с Сашей.

Теперь она иначе смотрела на все его придирки, за которыми скрывалось не желание задеть или обидеть, а защитить, уберечь от окружающего мира. Он старше, опытнее, он знает жизнь, просто не может выразить иначе свою заботу. Свой отпечаток наложила еще и обида на ее мать.

Бабушка, которая больше жизни любила Ксению, тоже, бывало, ругала и ее, и маму. Говорила, что не хочет, чтобы внучка повторила судьбу матери, которая однажды оступилась по глупости, по неопытности, по нежеланию прислушиваться к старшим. Со слов бабушки, мама Ксении была упрямой, своевольной, и жизнь ее за это наказала.

Бабушка неустанно повторяла, что девушка должна быть скромная и чистая, позволяя мужчине любить себя и вознаграждая его за эту любовь. Единственного мужчину, одного на всю жизнь. Наказывала беречь себя для того самого, единственного, для будущего мужа, не связываясь с кем попало. Ксения в душе посмеивалась над старомодностью бабушки, но перечить не смела, со всем соглашалась.

Когда, немного повзрослев, девушка поинтересовалась о причине бабушкиного недовольства собственной дочерью; та, не выдержав, в сердцах бросила, что, мол, Машка, во-первых, не сберегла себя до брака, во-вторых, связалась с женатым мужчиной, а в-третьих, родила ребенка без мужа. Первые две ее вины она потом часто упоминала, а вот о последней больше никогда не заикалась, наоборот, говорила, что если бы мама еще и Ксюшу бросила, то она бы ее никогда больше на порог не пустила.

Бабушка смирилась и простила дочь только тогда, когда та сошлась с отцом Влада и зажила размеренной семейной жизнью. Хотя иногда и бухтела в сторону новоиспеченного зятя, что «порядочные мужчины свою семью не бросают из-за какой-то там глупой любви и не идут воспитывать чужих детей, позабыв о своих собственных».

Все это Ксения вспоминала, ворочаясь в кровати и мучаясь от бессонницы. Интересно, что многие бабушкины наказы она понимала только сейчас. В детстве они казались смешными или лишенными всяческого смысла, сейчас же звучали мудро. Чего только стоили ее слова о том, что «мужчина должен решать все проблемы и принимать решения, задача женщины его в этом поддержать». Потому бабуля и позволяла отцу Влада принимать активное участие в жизни внучки даже после смерти дочери, поддерживая авторитет к мужчине в их «бабской семье».

Поделись Ксения сразу же своей проблемой с Владом, не пришлось бы переживать столько неприятных моментов, связанных с Ковылевым. Не пришлось бы мараться во лжи, обманывая людей, которые искренне волнуются за нее.

– Женщины сами портят мужиков своей самостоятельностью, а потом жалуются, – эти слова бабушки девушка «слышала» уже во сне.

***

С утра Демидов выходил из дома вместе с Ксенией.

– Ничего не бойся, – взяв ее за плечи, он серьезно посмотрел на нее. – Я тебя встречу после уроков и побеседую с этим товарищем, – не удержался, провел рукой по ее щеке. Казалось, между ними появилась невидимая нить, соединяющая их в единое целое. Сейчас он был для нее единственным родным человеком, пусть даже только формально, никого больше у нее просто не осталось. Влад смотрел в ее глаза, полные надежды, надежды на него, и ему захотелось ради нее перевернуть целый мир.

Утром в отделе опер первым делом пробил по базе данных этого Ковылева. Конечно, неплохо было бы сходить к участковому, справиться об этом хулигане у него, но время поджимало. Оказалось, что он не раз имел приводы в полицию, причем уже лет с десяти и по разнообразнейшим причинам – то разбитое стекло в школе, то драка.

– Ну и на хрена она тебе сдалась? – мысленно спросил он у нагловатой рожи на листе А4, которую ему выплюнул принтер, и, свернув его вчетверо, убрал в карман куртки.

Ближе к обеду Влад поехал обратно к школе. Если верить расписанию, уроки ее класса уже близились к концу, и он решил дождаться в машине, когда появится неучтивый кавалер и проводить его до дома, а там и «поговорить». Пока ждал, изменчивая майская погода вновь начала портиться. Сначала на ясном небе образовались серые облака, которые медленно расползлись в разные стороны, закрыв солнце, и стал накрапывать мелкий дождик, вскоре превратившийся в стену ливня.

Наконец Ксения выпорхнула на школьное крыльцо и, раскрыв большой голубой зонт в тон цвету плаща, стала спускаться по лестнице. Сначала Влад даже подумал о том, чтобы окликнуть ее и подвезти до дома в такую погоду, оставив разговор с тем парнем на другой день, как увидел и его самого. Отделившись от толпы подростков, тот направился следом за Ксенией, при этом держась на небольшом расстоянии и даже замедляя шаг, когда она оказывалась слишком близко. Возможно, не будь Влад опером и не имея достаточного опыта в слежке за всякими отморозками, он, наверное, не обратил бы на это особого внимания, но сейчас эта крадучесть его несколько насторожила.

Покинув машину, Влад направился следом за ними, с каждым шагом все больше убеждаясь в своих подозрениях. Ливень усилился, на асфальте образовались огромные лужи, легкие кроссовки моментально промокли, за считаные секунды опер весь вымок до нитки. Струи дождя стекали с крыш домов, с силой отбивая по карнизам барабанную дробь. Влад попытался застегнуть молнию на куртке, но ее заело, и, отвлекшись всего на пару секунд, он потерял Ксению и Ковылева из виду. Несколько минут он стоял посреди улицы и крутил головой, пытаясь понять, куда они могли деться, но из-за стены дождя радиус видимости был резко ограничен. Возможно, парень решил не идти за ней дальше и свернул куда-то во двор? Но куда могла деться сама Ксения?

В следующий миг его внимание привлекла арка. Она находилась как раз в двух шагах от того места, где в последний раз он видел Ксению. Может, она решила переждать дождь там? В два счета преодолев расстояние, он нырнул в арку и оказался в полутемном сыром рукаве, довольно длинном, в котором гулким эхом отдавались лишь его шаги и шум дождя с улицы. И никого. Только сильно бросающийся в нос запах сырости и холода, словно из глубокого подвала.

Пройдя до конца арки, Влад увидел, что выходит она во двор-колодец, и только тут понял, что дом, похоже, не жилой, и жильцы съехали отсюда совсем недавно. Здание еще не успело прийти в состояние окончательного запустения, и здесь еще не побывали любители граффити. Подъездные двери были заколочены досками, но окна на первых этажах уже кое-где были выбиты, видно, для вечерних посиделок подростков или бомжей.