Александра Ронис - Добро пожаловать в прошлое! [СИ]

– Дверь закрой! – грозный рык начальника отдела в одну секунду сдул его с места.

– Сань, тебе ехать нужно, – подвел итог несостоявшейся беседе дружелюбным тоном Влад. – Вечером поговорим.

Не разжимая сурово поджатых губ, Воронов вышел из кабинета лишь минутой позже, даже не позаботившись о том, чтобы прикрыть с размаху распахнутую дверь.

Устало потерев виски, Влад тяжело опустился в кресло. Трудными были ночь, утро, еще сложнее будет предстоящий вечер. И снова бессонная ночь впереди. От мук совести, от переживаний, от горьких дум. Как оно все сложится? Ей рожать, вообще, можно? Не маленькая еще? Усмехнулся с ироничной злостью, вовремя же он озаботился степенью ее физиологической зрелости. Хоть бы доносила нормально.

Вытащив телефон, набрал ее номер, хотел объяснить насчет витаминов этих специальных, напомнить, чтоб вовремя поела. Но механический голос поведал, что «абонент недоступен или отключен». Ну да, он же сам, видя, что она крепко спит, не стал ее будить, когда пробежав по аптекам и супермаркету, завез все домой. И мобильник ее не включил, чтобы ухажер не беспокоил.

Забив на рабочую текучку, обхватив голову руками, Влад погрузился в глубокие размышления. На повестке стоял пока один вопрос: как же им расписаться? Понимал, что слишком много сложностей помимо нежелания самой «невесты» связывать себя узами брака. Ни к чему определенному пока не пришел, так, накидал примерный план действий, а потом эта самая «рабочая текучка» завалилась к нему в кабинет в виде бесконечного потока посетителей из сотрудников отдела, терпил, свидетелей. И как назло, никто не мог обойтись без его участия.

Ближе к завершению рабочего дня дверь в кабинет распахнулась без приглашения. Воронов уверенной походкой прошагал к столу. Усевшись прямиком напротив хозяина кабинета, сцепив перед собой руки в замок, обрывисто велел:

– Рассказывай!

Влад отодвинул в сторону бумаги, откинулся на спинку стула и сомнением пожал плечами:

– Что рассказывать? – делиться подробностями своей интимной жизни с Ксенией он не собирался, даже с лучшим другом. Думать Саня мог что угодно, но вот устраивать допрос было не самым лучшим решением, несмотря на то, что Влад прекрасно понимал, что двигало им в этот момент.

– Что у вас там? Любовь? Страсть? – у Воронова сформировалось собственное видение ситуации, слава богу, пока далекое от истины. Но в голове все равно с трудом укладывалось, что Ксюша и Влад любовники. Мала она еще для этого. Даже представить ее не мог в объятиях друга, не то что в постели. Нетерпение так и разжигало изнутри, поэтому он, даже не сделав паузу, выпалил с легким оттенком возмущения: – Блин, Влад, как ты мог до такого довести? – сам не до конца понял, что конкретно имел в виду – то ли факт связи между ними, то ли свершившуюся беременность. А скорее всего, и то, и другое вместе.

Влад недовольно передернул плечами и, за усмешкой скрывая неловкость, словно извинился за слишком грубый и резкий ответ:

– Я не собираюсь перед тобой отчитываться или оправдываться. Просто сказал, чтобы ты знал.

Воронов тоже усмехнулся. Ловко отбрил его Влад. Так прямолинейно заявил, чтобы не лез не в свое дело. Но только интуиция снова завопила, что ничем хорошим это не закончится. Поэтому счел своим долгом спросить:

– И что делать будете, будущие родители?

– Распишемся, – невозмутимость опера начала уже нервировать Сашу. – И, Сань, твой сарказм здесь неуместен.

Воронов только руками развел.

– Ну, поздравляю! – и тут же посерьезнел: – Кто вам расписаться даст? Она твоя подопечная, это раз! По документам у вас с ней один отец, это два! И ей всего шестнадцать, это три! – немигающим взглядом Саша смотрел прямо на опера, не замечая, что руки уже начали непроизвольно сжиматься в кулаки.

– Брачный возраст в Российской Федерации при наличии уважительных причин может быть снижен до шестнадцати лет, – в отличие от Саши, беспокойно ерзающего по стулу, Влад был сама сдержанность. – А беременность – это очень «уважительная причина».

– Ты ее опекун… попечитель, – гнул свое Воронов.

– Заключение брака не допускается между усыновителями и усыновленными, – ровным голосом процитировал кодекс будущий жених, – про попечителей и опекаемых речи нет. А то, что не запрещено…

– Я это и без тебя знаю! – вспылил Саша. – Что ты мне как на экзамене?! – постукивая пальцами по столу, задумался. – Как ты себе это вообще представляешь? Как вы разрешение на брак получать собираетесь? Подадите заявление в загс вместе со справкой о беременности, а у органов опеки вопросы возникнут. Некрасивые, слишком личные. Ее же затаскают на беседы всякие. Чуть что не понравится им, тебя всех прав на нее лишат, Ксюшку в детдом, а тебе на работу бумажку пришлют, на которую реагировать придется. У тебя проблемы могут быть!

– Да ладно, – флегматичный Влад являл собою разительный контраст с Вороновым. – У нас же все решается. Всегда можно же договориться и скрыть что хочешь, – только в глазах горел странный огонек. – Ведь так?

Саше на миг показалось, что друг на что-то намекает. Он вопросительно приподнял брови. Демидов постарался скрыть горечь, лезвием полоснувшую по нервам, устало провел ладонями по лицу, стирая кривую, вымученную улыбку, и, набравшись духа, спросил тихо, с затаенной болью:

– Почему ты мне не сказал, что Ленка беременная была?

– И что, тебе бы легче стало? – после недолгой заминки, быстро совладав с растерянностью, грубовато спросил Воронов. Ни к чему сейчас об этом, только зря старые раны бередить. Все равно ничего уже не исправить, Лену не вернуть, а жизнь ставит другие задачи, требующие немедленного разрешения. Не давая другу скатиться в бездну сожалений о прошлом, раздразнил упреком: – Ты решил компенсировать утраченное с помощью Ксюши? Или что, от любви крышу снесло?

Притихший Влад, скрипнув креслом, молча подошел к окну. Засунув руки в карманы, устремил невидящий взгляд на прилегающую к отделу территорию. Хоть и нервировали бесконечные вопросы Воронова, но, может, они хоть на чуть-чуть помогут разобраться в себе. Задолбала уже эта неопределенность. Одно мучение, и только.

– Ладно она, дурочка шестнадцатилетняя, влюбилась по уши, но ты-то! – тем временем продолжал кипятиться Саша. Не понимал Влад, что значит, иметь сестру. Не знал, как могут бесить чужие, похотливые взгляды в сторону родного человечка, а уж мысли о том, что с ней творят в постели… Это мужу ее было бы позволительно, да и то, после тщательной проверки и братского одобрения. – Или у вас совсем любовь неземная?!

– Если бы, – сказано было еле слышно, но ушей Воронова слова достигли. Он ошарашенно наблюдал за тем, как Влад медленно вытащил сигарету из пачки, все так же глядя в окно, с отсутствующим видом прикурил, скорее всего, чисто на автопилоте.