Люсинда Райли - Семь сестер [litres]

– А если не поедешь, тогда наш ребенок лишится своего родного отца. А мы, ты и я, потеряем друг друга, – живо возразил ей Лорен. – Дорогая, я не могу заставить тебя решать так, как мне того бы хотелось. Скажу лишь одно. Я проехал полсвета, чтобы оказаться рядом с тобой, и торчал в этой квартире целых девять месяцев, опять же только ради тех редких мгновений, когда мы могли быть вместе. Разумеется, я вполне пойму тебя, если ты решишь остаться. Но у меня складывается такое впечатление, что у тебя всякий раз отыскивается подходящий предлог, ради которого ты жертвуешь нашим счастьем.

– Я очень любила свою маму. И отца я тоже люблю. Пожалуйста, не забывай, не из-за Густаво я вернулась тогда в Рио, оставила Париж. – У Изабеллы защипало в глазах от подступивших слез. – Как я могла разбить сердца своим родителям?

– Давай отложим этот разговор. Подумай, Изабелла. – Лорен бережно взял ее за подбородок, притянул к себе и запечатлел легкий поцелуй на ее губах. – Но помни, как только ты примешь какое-то решение, то или другое, все пути к отступлению будут отрезаны. Обратной дороги нет.

– Признаюсь честно, в настоящий момент я не уверена, какой именно путь мне избрать.

– К сожалению, для принятия столь серьезного решения едва ли такой момент наступит и в обозримом будущем. Такого не случится. Однако, – он снова вздохнул, – договоримся так. Давай встретимся здесь в ближайшие два дня. И ты мне сообщишь свое окончательное решение. Тогда можно будет что-то планировать.

Изабелла уже поднялась с кровати и начала одеваться. Пришпиливая булавками шляпку, она лишь молча кивнула в ответ.

– Чтобы ни случилось, дорогая, я буду ждать тебя здесь в два часа дня в среду.

Вернувшись домой, Изабелла позвонила Габриеле, узнать, как отец. Служанка сообщила, что Антонио поднялся с постели и ушел из дома. Сказал, что направляется к себе в контору. Изабелла обрадованно перевела дыхание. Она решила не подниматься прямо сейчас к себе в комнату, а посидеть немного на террасе, насладиться мягким вечерним солнцем. Сейчас попросит Лоен принести ей свежего сока манго прямо на террасу.

– Больше ничего не надо, сеньора Изабелла? – поинтересовалась у нее Лоен, выставляя перед своей хозяйкой кувшин с соком и стакан.

Изабелле очень хотелось поделиться со своей давней подружкой всеми теми неприятными осложнениями, в которых она оказалась. Но, как ни близки они были с Лоен, она все же не рискнула рассказать ей все начистоту. Не стоит грузить верную Лоен своими проблемами, решила Изабелла.

– Нет, больше ничего не надо. Спасибо. Приготовь мне только ванну. Минут через десять я поднимусь к себе.

Изабелла молча проследила за тем, как служанка обогнула угол дома и исчезла в кухне. Итак, мамы больше рядом нет. Отныне все решения ей придется принимать самостоятельно. Изабелла медленно тянула сок из стакана и пыталась систематизировать все те факты, которыми она располагает. Хотя последние сутки Густаво вел себя не в пример лучше, чем в предыдущие месяцы, зная слабохарактерность мужа, она не верила, что его хватит надолго. Что бы он там ни обещал ей, кишка у него тонка выступить с открытым забралом против собственной матери.

Но самое главное, она по-прежнему не испытывает к мужу никаких чувств. Даже чувства вины или раскаяния. Что ж, если она все же бросит его, сеньора Луиза снова на законных основаниях займет свое главенствующее место в доме. Само собой, брак будет расторгнут, и Густаво получит возможность начать поиски более подходящей жены. И уж не приходится сомневаться в том, что на сей раз процессом поисков будет руководить лично сеньора Луиза. Она и подберет стоящую невесту для своего сына.

А вот ее отец – это уже совсем другое дело. Изабелла отлично понимала: мама никогда не простит ей, если она бросит отца в такой трудный для него период жизни. Она хорошо помнила последний разговор с матерью незадолго до ее кончины. Карла тогда предупредила дочь, что ничем хорошим ее увлечение Лореном закончиться не может. Эта любовь принесет ей одни несчастья.

Сейчас к тому же надо принимать в расчет и еще одну жизнь, жизнь того малыша, который растет в ней. Что лучше для будущего ребенка? Если она останется с Густаво, то ребенок получит законное имя, что обезопасит его на всю оставшуюся жизнь. Можно представить, как обрадуется ее отец, когда она сообщит ему о скором появлении на свет его первого внука. Уже только одно это известие вдохнет в него силы, придаст новый смысл его жизни.

Но разве она хочет, чтобы рожденный ею ребенок воспитывался под крышей холодного и угрюмого дома, принадлежащего семейству Кабрал? А что она сама? Привязанная к мужу рождением наследника, не станет ли она потом жалеть всю оставшуюся жизнь о принятом решении остаться с Густаво? Не будет ли втайне мечтать о той, другой жизни, так опрометчиво отвергнутой ради отца ребенка, который фактически и не является его отцом?

Отчаянное положение. Изабелла тяжело вздохнула. Куда ни поверни, везде проблемы. После мучительных раздумий она так и не пришла к однозначному решению.

– Добрый вечер, Изабелла, – поздоровался с ней Густаво, неожиданно возникнув на террасе. – Что делаешь?

– Вот сижу и наслаждаюсь вечерней прохладой, – коротко бросила она в ответ, чувствуя, что невольно краснеет от тех мыслей, которые вертятся сейчас у нее в голове.

– Да, вечер действительно хороший, – согласился с ней муж, присаживаясь рядом. – А вот в сенате сегодня было жарко. На Уолл-стрит сегодня случилось то, что они уже окрестили «Черным вторником». Индекс Доу – Джонса потерял еще тридцать пунктов, по сравнению с вчерашними торгами. Семейство Рокфеллеров приступило к массовой скупке акций, чтобы хоть как-то утихомирить разбушевавшийся рынок. Маловероятно, что это сработает. Впрочем, весь объем потерь раньше завтрашнего дня мы едва ли узнаем. В любом случае отец, в отличие от многих других, принял за последние месяцы несколько очень разумных решений. А как твой отец?

– Ужасно. Он как раз и входит в число тех, кого ты назвал «многими другими». Поставил все на кон и все потерял.

– Ну, винить себя ему за это не стоит. Не он один такой. Кто же знал, что все так получится? Никто не знал.

Изабелла невольно бросила на мужа уважительный взгляд. Его слова были не просто здравы, они были мудры.

– Что, если тебе встретиться с моим отцом? Поговори с ним, повтори ему все, что только что сказал мне.

– Конечно.

– О, уже скоро семь. Пойду, приму ванну, пока она совсем не остыла. – Изабелла поднялась со скамейки. – Спасибо тебе, Густаво.

– За что?

– За понимание.

Изабелла уже почти скрылась за углом дома, когда Густаво вдруг окликнул ее.