Александр Григоров - Знать

Размер поддержки Кирилл приблизительно понимал. Бронский - мужик неглупый, годы на чепуху не тратил бы. Значит, его изобретение - нечто из ряда вон. Под него в Столице можно выбить приличные деньги.

- Ты не понял, - Смык опять остановил Варгашкина на полуслове. - Вашему институту по-любому конец. В новом бюджете вас нет и не будет. Сокращение затрат, экономия средств, прочая белиберда. Поэтому я тебя спрашиваю: хочешь быть директором торгового центра, который построят на месте этой халабуды?

Воплощалась сокровенная мысль, и самому не нужно напрягаться. Разве что малость - зачем-то этот уголовник пришел же сюда?

- Что я должен сделать? - спросил Варгашкин и откусил бутерброд.

- Ты совсем отупел от мелкого воровства, Кирилл Денисович. Вон, какую рожу довольную состроил. Говорю же - эксперимент не должен состояться. Бронского министерство уволит, институт закроют, приедут экскаваторы.

Чокнулись стаканами, выдохнули и проглотили.

- Это понятно, - с раздражением ответил Кирилл. Тоже мне моралист - "отупел от мелкого воровства"! - Чем именно я могу помешать?

- Тебе виднее, ты же здесь работаешь. Проводок какой перережь или гайку открути - я не знаю вашей физики.

"Я тоже не знаю", - хотел ответить Варгашкин. Заминки хватило, чтобы Гоша понял мысль - в его работе психология важнее ловкости рук. Во всяком случае, убеждения Смыка позволяли честно смотреть человеку в глаза и одновременно чистить его карманы.

- Ладно, - сжалился Гоша, - я сам все сделаю. Но твоя помощь все равно понадобится. Нужно, чтобы сегодня к вашему сторожу снова пришел друг, и они просидели вот за этим столом всю ночь. И еще - форточку в лаборатории Бронского открой.

Еще час экспонаты музея наблюдали, как двое далеких от науки людей выпивали. Святотатство, повторенное многократно, превращается в обряд. Предметы научной старины повидали и не такие глумления, потому взирали на пустеющую бутылку со спокойствием. Только старинный барометр чуть скрипнул стрелкой и передвинул ее в сторону бури.

Хотя на самом деле было ясно.

Ближе к вечеру Карп Наумович осчастливил присутствием коллектив "Клика". Не расспрашивал о делах, поскольку пребывал в хорошем настроении и собирался в театр.

Фира ждала в машине.

- Привет, звезда, - сказал Карп Наумович, подвигая Фиру к окну. - Скучала?

- Очень, - соврала Фира и поцеловала Несусвета в обвислую щеку.

Потемкина с присущим целеустремленным женщинам терпением выполняла ритуал. Сначала Карп повезет ее в театр, потом - в ресторан, затем - в шикарную гостиницу. Она будет улыбаться, держать его руку и стонать в постели.

Хорошо, что недолго.

Вечер позора гарантировал безбедное существование. Ей нравилось быть шикарной.

- А что это за букет? - опомнился Карп, когда отъехали со стоянки.

Черт, надо было оставить в кабинете. Задумалась, размечталась...

- Поклонник передал через охрану. Не представился.

Несусвет приказал остановить. Вырвал букет, открыл окно и швырнул цветы под ноги прохожим. Когда ехали мимо рынка, отправил водителя, и тот вернулся с охапкой роз.

- Я - твой единственный поклонник, - сказал Карп, хватая Фиру за талию.

Он прицелился губами и даровал поцелуй. Она ответила, победив тошноту.

Места в театральной ложе, которую они заняли, можно было бы назвать дорогими, но те, кто на них восседал, никогда не платили.

После увертюры Несусвет задремал, потом просыпался от звонков телефона и разговаривал, отмахиваясь на косые взгляды из зала. Однажды к нему подошла администратор и сделала замечание. Ответная брань перекрыла литавры.

К концу представления звук Карпового звонка влился в музыкальную ткань произведения. Во время последнего перерыва дирижер взмахнул рукой, и музыканты заиграли мелодию рингтона. Карп проснулся и заорал в пустую трубку на потеху залу. Поняв подвох, уволок спутницу в холл, откуда долго доносились проклятия.

- Я вам покажу реформу культуры - в переходах пиликать будете!

В холле ожидал Смык. Он переминался и постоянно вытирал руки какой-то ветхой тряпицей. Увидев босса, кивнул и показал пальцами "ок".

Пока шли к машине, Несусвет и Фира сначала услышали скрипку, а потом рассмотрели уличного музыканта. На тротуаре лежал чехол, в котором томились несколько монет и две мелкие купюры. Пожилой скрипач старательно выводил мелодию, борясь с дрожью в пальцах. Она спихивала тему в сторону, как неумелый возница - телегу.

- Хочешь играть там? - Несусвет показал на оперный театр. - Я посодействую!

Скрипач помотал головой, не отрываясь от игры.

- А чем вообще помочь тебе, творческая личность?

Кивок на чехол.

Несусвет пошарил по карманам и извлек аккуратно сложенную вдвое пятисотку. Присев, осторожно положил ее в чехол и придавил монетой.

- Вот так они во всем, - рассуждал Карп Наумович, ведя Киру к авто, - никакой перспективы, только сиюмнутные потребности.

Смык остался выпивать в буфете. Оттуда направился в сауну, где пели те же оперные солисты, но за совершенно другие деньги для другой публики. Восторг вызывало уже то, что потный человек во фраке старался перед голыми слушателями.

Говорят, предназначение высокого искусства - в игре на душевных струнах. Но извлечь ноты из поломанного инструмента не может и великий мастер. Такой хлам отдают даром - за вынос из дома.

Варгашкин позвонил Бронскому в два ночи и сообщил, что лаборатория сгорела. Сам Кирилл Денисович на месте, там работают специалисты варты, по предварительной версии - в форточку бросили бутылку с зажигательной смесью. Сторож никого не видел, никто не пострадал. Открыто уголовное дело по факту.

Ждать до утра Николай Вальтерович не смог - вызвал такси и примчался в институт. Прорвался через оцепление перед входом, уговорил вартовых в коридоре, пригрозил экспертам, закрывшим лабораторию. Свет включили от переноски, и Бронский увидел последствия. Это напоминало фотографию ночных очертаний города: черные силуэты, тлеющие огоньки, дымка на фоне заката. Не город - целый мир, в котором профессор жил долгие годы, ушел во тьму. Посреди мироздания площадью восемь на восемь метров, чернел стол, на котором мертвым всадником высилась демонстративная установка.

Профессор подошел к детищу, положил руку, провел сверху вниз. Посмотрел на черную ладонь и сжал ее в кулак.

- Завтра здесь все будет чисто, - пролепетал сзади Варгашкин. - Не беспокойтесь, Николай Вальтерович, наведем полный порядок.

Еще бы. Помещение арендатору нужно показывать в приглядном виде. Продуктовые оптовики давно телефон оборвали насчет склада. А в подвале как раз подходящая температура.

Бронский посмотрел на потолок, потом прошел взглядом по стенам и полу.