Алена Судакова - На расстоянии любви

— Для твоей жены и сына?

— Для Вики.

Фролов кхекнул в трубку.

— Значит, все серьезно? Отступные? Хорошо. Что-то еще?

Трофим, потирая шею, ходил по саду. В голове зрела мысль, для окончательного оформления которой все равно пришлось бы ехать в Москву.

— У нас был капризный заказчик…

— Это тот, которому мы не смогли подобрать участок?..

Фролов хорошо разбирался во всех делах, за что Трофим его ценил.

— Он еще ничего не нашел? Если нет, свяжи меня с ним.

— Он опять нервы истреплет и смоется. Или ты что-то нашел?

— Сначала уточню, потом расскажу. Короче, план действий у тебя есть. Ждите.

Трофим отключил телефон и отнес его к спальню. Ему еще предстоял разговор с Соней. Как она отреагирует на его поездку в Москву, решит, что он смывается?

Решив не откладывать дела в долгий ящик, переоделся, отправился к ней на работу. Пройтись по деревне было полезно — видно, как Соня была права. Дома разрушались, жители старели, молодежь большей частью уезжала. С одной стороны, он их понимал — нужно иметь перспективу, которой здесь нет. С другой, кто, если не они, возродит деревню?

— Трофим, как мама-то? — спрашивал почти каждый, с кем он встретился на улице.

— Спасибо, операция прошла удачно. Будем поправляться.

Было приятно, что о матери переживают. Это в городе всем друг на друга наплевать. Споткнешься — тебя еще и подтолкнут.

Он вышел за околицу, прошел полем. До соседней деревни несколько километров. Когда-то они не вызывали в душе ни лени, ни испуга, а теперь есть машина, пешком ходить не надо. И все же он пошел пешком, чтобы снова окунуться с головой в дух деревни.

Под ботинками вилась сухая пыль. Над головой метались жаворонки, стрекотали кузнечики — Соня права, терять все это нельзя. На краю поля отыскал несколько колокольчиков и так обрадовался, словно достал самые дорогие в мире цветы.

Больница находилась на другом конце деревни. Старое одноэтажное здание, ждущее ремонта добрый десяток лет. Вокруг — дощатый забор, проваленные ступеньки без перил… Как Соне до сих пор удавалось поддерживать больницу на плаву? Где местное руководство, депутаты?.. Впрочем, это опять песня из городской жизни.

Соню нашел с телефоном в руках — она с кем-то ругалась. Прислушался: разговор шел о просроченных лекарствах. Здесь то же самое. Да уж, границы между городом и деревней стерлись во всех отношениях.

— Значит так, урод!

Он вздрогнул, услышав это из уст жены. Хорошо, обращались не к нему.

— Завтра ты привезешь мне нормальные лекарства, годные, с нормальным сроком. И без подделок… Как проверю?.. Прострелю тебе ногу из охотничьего ружья. Если антибиотик поможет вылечиться — тебе повезло. А если лекарство поддельное? Сяду в тюрьму? С какой стати? Я в состоянии жуткого аффекта — вся деревня это тебе подтвердит. Кто встанет за твоей спиной, если вскроются все махинации с документами? Я сказала — а ты меня услышал. Жду завтра.

Трофим заглянул в кабинет:

— Круто!

Соня покраснела, зло отбрасывая телефонную трубку.

— Давно подслушиваешь?

— Давно, чтобы успеть понять: давать тебе в руки оружие ни в коем случае нельзя. А вот это, пожалуй, можно…

Он протянул букет колокольчиков, который она прижала к себе со смехом.

— Что ты натворил?

— Еще ничего, это за будущие проступки. Если ты уже закончила свои дела, пойдем где-нибудь прогуляемся?

Сначала Соня проверила, нет ли у нее срочных больных, передала все назначения, закрыла шкафы с лекарствами. Он терпеливо ждал ее во дворе, сидя на проваленных старых ступеньках и с наслаждением вглядываясь в летний сочный закат. Теплые Сонины руки нежно погладили его шею, закрыли ему глаза.

— Почему ты все еще грустишь? С мамой теперь все хорошо — мне Игорь недавно звонил. От наркоза она отошла, давление, правда, чуть пониженное, его стабилизируют.

Хоть это радовало.

— Сонь, в соседней деревне раньше была турбаза. Что сейчас с ней стало?

— Что могло стать — развалилась, конечно. Деревня пустая, турбаза — ничья. Хозяин есть, но там никого уже нет.

— Знаешь, у меня созрел просто грандиозный план…

Она взяла его за руку и кивнула:

— Я устала. Пойдем домой. По дороге поделишься грандиозностями.

Радости его предполагаемая поездка у Сони не вызвала. Чтобы не нести проблемы домой, они решили поговорить на улице и сели на поваленном дереве, которое деревенские мальчишки притащили на берег.

Убедить Соню было непросто. Трофим старался подобрать верные слова и интонации, в которые она жадно вслушивалась.

— Сонь, чего ты боишься? У меня дела, бизнес, люди ждут… Чем быстрее уеду, тем быстрее вернусь.

— Ты хотел познакомиться с Пашкой, — напомнила она.

— Я познакомлюсь… Чуть позже. Что это изменит?

— Мое отношение к тебе! Мне кажется, что ты вообще не хочешь знакомиться с ним! — она обиделась и надула щеки.

— Ты ошибаешься — я хочу! Очень хочу!

Как объяснить, что чем ближе день знакомства — тем меньше уверенность, что у него все получится? Сразу потеют ладони и тянет курить. А тут еще они каждый раз пугают!..

— Пока меня не будет, ты вполне можешь поговорить с Пашкой. Убедить — он тебя лучше послушает.

Соня помахала пальцем у него перед носом:

— На меня хочешь свалить? Не получится! Что ему скажу: "Твой папка вернулся"?

Поразмыслив, Трофим кивнул:

— Так и скажи. Хоть что-нибудь скажи! Ты — мать, он тебя послушает.

— Сам и скажи! — толкнула Соня его в бок. — Пашке не три года, чтобы он слушался меня! У него характер твой! Много ты слушал тетю Валю?

— Да я был пай-мальчик!

Соня поежилась — от воды веяло прохладой и пахло тиной, плескалась рыба, нарушая тишину.

Трофим обнял ее за плечи и получил в ответ поцелуй в висок:

— Контрольный?

— Я могу задержать тебя так — зацелую…

— Сонь, я же объяснил!..

Будто ему самому хотелось уезжать и оставлять ее! Еще где-то Виталий бродил по округе, иногда появляясь в поле зрения и раздражая.

— Тебе больше никто цветов не дарил? — спросил он с ноткой ревности. — Неужели он так легко от тебя отказался?

— Меня все легко бросают: сначала ты, потом он…

— Любите вы, женщины, копаться в прошлом! Нет его, этого прошлого. Исчезло за поворотом…

— Ты случайно не о своей мечте? — Соня тоже едва скрывала ревность.

— Не понимаю…

Трофим получил каблуком по лодыжке, зашипел от боли и принялся растирать больное место.

— За что?

— За вранье!

Соня уставилась в речную даль. В ее глазах тоже плескалась река — красивое зрелище!

— Если тебе интересно, могу рассказать: Анька замужем… за Борькой. Они живут в Германии, он хороший программист. Ссорятся, расходятся, мирятся… Все как у всех. Я с ними не общаюсь, они Зойке пишут. Я удовлетворила твое любопытство?