Олег Тихомиров - Самые страшные похищения на свете

– Может вам, ваше величество, обед не понравился? – спросил казначей. – Рыбный стол – специально для вас. Учли ваш специфический вкус. – И он доверительно добавил: – Между прочим, на обед потрачено двести золотых монет.

По лицу главного советника пробежала легкая судорога.

– Я что-то не расслышал, повторите.

– Сказать поточнее – около ста пятидесяти.

– Сколько?! – рыкнул генерал и потянулся к кобуре, но теперь она не отстегивалась.

Казначей заглянул в какие-то записи:

– Ну уж сто монет наверняка ушло.

– Обед был превосходный, – заговорил вдруг пленный король. – Особенно филе а ля осетрэ... из килек.

– Не может быть! – вспыхнул советник.

– Из килек?! – Вскочил с места генерал. Он опять потянулся к пистолету, но запутался в орденах.

Казначей старался сохранить хладнокровие и, наверное, от этого побледнел.

– Вы ошибаетесь, ваше лягушиное...

Королевским жестом Квак остановил его.

– Уж в чем-чем, а в рыбных блюдах я знаю толк. Впрочем, недоразумение можно объяснить некомпетентностью повара.

– Вот и разобрались, – обрадовался главный советник. – Повар будет наказан.

– Нет, нет, – запротестовал Квак. – Я, хотя и монарх, но либерал, а потому прошу не прибегать к наказанию. Повар очень изобретателен. Его маринованные миноги из крупных пиявок просто объедение.

– Из пиявок?! – Генерал брезгливо вытер рукавом рот. – Да, я, едренть, этого жмота... – Забыв о пистолете, он схватил казначея за грудки.

– Сядьте, генерал! – произнес король. – Я ценю ваше рвение. Но пиявки в самом деле были очень вкусны. Особенно с самогоном.

– Ваше лягушиное величество, – казначей поправил на себе смятый генералом галстук, – это была водка из России. Мы ее настаиваем на бузине.

– Ничего не имею против, – сказал Квак. – У нас самогон не хуже.

– Но и не лучше? – недоверчиво спросил генерал.

– Лучше-хуже, это не важно. Самогон есть самогон. Слово говорит само за себя. Это не нефть.

Генерал снова наклонился к советнику:

– Он начинает мне нравиться.

– Кстати, как у вас обстоит дело с нефтью? – поинтересовался Квак. – Судя по этой водке из России – я говорю о вкусовых достоинствах – нефти в Мышландии мало.

– Мы купим ее в других странах, – сказал главный советник, глядя мимо казначея.

– Мы ее завоюем, если армия постарается, – сказал казначей, глядя мимо генерала.

– А пока он, что, будет заправлять самолеты русской водкой? – подковырнул Квак.

– Давайте вернемся к нашим баранам, – замял дело для ясности советник. – Я имею в виду, ваше лягушиное величество, к вопросу...

– ... О троне. Может, вы вначале сядете просто так? Попробуете – удобно ли, не жмет ли с боков? Примерьтесь, ваше величество.

– А сколько золота израсходовано на позолоту, вмешался казначей, – страшно сказать.

Генерал наклонился к уху советника:

– Позвольте я его так усажу, до конца своих дней не слезет!

Но советник вновь пустил в ход свою невозможную вежливость:

– Общество нуждается в переменах, ваше лягушиное величество. Как сказал один великий философ, я не помню, кто именно: без прогресса жди регресса. Не так ли, генерал?

– Так точно. Я тоже не помню вашего умника. Их, поди, как собак нерезанных. И сказал-то по-турецки – без пол-литра не разберешься. Но правильно сказал, шкурой чувствую: если вы не сядете на трон, мы не вылезем из дерьма. А я не хочу этого.

– Вылезти? – спросил Квак.

– Нет – сидеть. Наелся уже. Сыт по горло.

– Извините его, ваше величество, – изогнулся советник, – он университетов не кончал, поэтому будем считать его представителем простого народа. И как таковой, он просит вас занять королевский трон.

– В самом деле, генерал? – Квак захотел получить лишний раз подтверждение.

– Так точно! Нам нужна сильная рука. – При этом генерал ударил себя по бицепсу и поранился об орден, полученный в честь стодвадцатипятилетия войны с лягушками.

– Если народ так желает... – проговорил Квак и скромно сел на трон.

– Ну, что?.. – оценивающе произнес советник. – Смотрится все очень, даже очень...

– Трон, словно по заказу его лягушиного величества. Чего там еще?! – перешел генерал в наступление.

Король молчал.

«Кажется, трон не приглянулся хмырю зеленому», – с тревогой подумал казначей и поспешил высказать свое мнение:

– А если позолота кое-где облупилась, не беда. Золото изыщем, не правда ли, господин главный советник?

– Когда же она успела облупиться? – не в ту степь пошел советник. – Недавно новую накладывали.

Казначей грустно покачал головой:

– Ничто не вечно. Ничто не вечно.

Наступила тишина, которую прервал Квак:

– Вообще-то на моем троне помягче было. Здесь, похоже, мозоли натрешь.

– Ваше величество, – мгновенно отозвался главный советник, – мы подушечку подложим.

– А на подушке геморрой насидишь, – юлил Квак.

– Ишь, кочевряжится! – шепнул генерал советнику. – Я вот ему гвоздь в сиденье вобью, да подлиннее.

– Настоящий король – что вы хотите! – шепотом ответил советник. – И, по-моему, неплохой король.

– Все короли хороши, пока они еще не короли, – буркнул генерал.

– Подлокотники низковаты, – продолжал занудствовать пленник.

– Поднимем, ваше величество, – пообещал казначей.

– К тому же он немного шатается.

– Как любой трон. Но мы прикажем мастеру отремонтировать, – успокаивал советник. – Все будет нормалек, ваше величество, не сомневайтесь.

– Допустим. А что скажет... народ?

– Народ? – переспросил главный советник и посмотрел на генерала. – Так вот же...

– Я имел в виду население Мышландии, – уточнил Квак.

– Что скажет?.. – ухмыльнулся казначей. – А по какому поводу? Животворствовать королевство будет все так же.

– Вот именно, – согласился советник. – Население ничего не скажет.

– Вы уверены? – спросил пленник.

– Как никогда. Оно просто ничего не узнает. Зачем? Население консервативно. Зато обществу нужны перемены. И мы это поддерживаем.

Насчет «общества» король как-то пропустил мимо ушей, зато вопрос с «населением», видно, отчасти волновал короля.

– Но если население будет недовольно... – Квак обратился к генералу, видя в нем на сей раз представителя государственной силы. – Вы знаете, что такое тотальное недовольство?

– Никак нет. Знаю, что такое тотальная мобилизация.

– С логикой у вас плоховато, генерал.

Вояка хотел было спросить у советника, что такое логика, но передумал и со свойственной прямотой признался:

– Так точно. А с военной техникой еще хуже. Потому прошу, ваше величество, увеличить расходы на вооружение.

– Аргументацией вы тоже не блещете, – заметил Квак.