Ольга Мотева - Полететь на зов Софраты

– Да даже воздух в комнате наполняется полезным сосновым ароматом, – согласился Игнат.

– Про сосну, кстати, мне запомнилось тоже, что энергия сосны подобна Солнцу – греет и ласкает всех, всем дарит радость, но настоящие силы приносит лишь тому, кто сам – личность, умеет видеть личность в других и ценит чужую свободу, – снова развил тему Богдан.

– Богдан, я не узнаю тебя! – опять воскликнула Смеда и остановилась, а Инга, которая шла и смотрела себе под ноги, опять натолкнулась на неё, как Пятачок на Винни-Пуха.

На этот раз, правда, Смеда не стала надолго тормозить, и всплеснув руками повела за собой всех дальше. А Богдан в это время оправдывался:

– А что такое? Подумаешь, делюсь прочитанным…

– Да я и предположить не могла, что ты можешь интересоваться подобными темами!! Всегда столько скепсиса было во всех разговорах с малейшим намёком на мистику! – возмущалась Смеда.

– Как говорили древние, времена меняются, и мы меняемся вместе с ними, – глубокомысленно поведал Алекс.

– Но не до такой же степени, чтоб близкие люди не успевали заметить, когда и при каких обстоятельствах эта перемена произошла! – почти негодовала в шутку Смеда.

– Ну, знаешь ли, дорогая, ты тоже для меня не во всём всегда предсказуема! – парировал Богдан.

– Сдаётся мне, что нам срочно надо искать оливковые ветви с голубями, чтобы мир воцарился на переднем и крайнем флангах, – голосом философа промолвил Алекс.

– Опасаешься, что нас, находящихся по центру, сметут в порыве разбора разночтений? – усмехнулся Игнат.

– Есть немного. Кто знает, на что эта болгарская кровь в пылу страсти способна, – ответил ему Алекс.

– Успокойтесь, все останутся целыми и невредимыми, – интонацией повелительницы произнесла Смеда.

Так, в благодушно-ироничном настроении путешественники за весёлым разговором, наконец-то, и добрались до вершины Софраты…

Выход на Софрату произошёл неожиданно. Выйдя из леса, все оказались на каменном плато, которое было словно вычищенным от растений. Серая скальная поверхность, как бы частично выровненная для какого-то предполагаемого строительства, странным образом не покрылась даже самой крошечной растительностью. Заползающие на множество камней мхи, не пересекали определённой невидимой черты.

У этой же границы невольно тоже захотелось остановиться и может быть даже разуться.

– Здесь не хватает таблички с надписью: «Вытирайте ноги», – нарушил тишину восторженного созерцания Игнат.

– Точно! Либо надписи: «Без сменной обуви – не входить!» – поддержала его Инга.

– Говорят, что здесь было древнее фракийское святилище, поэтому желание не натоптать – вполне обоснованное, – улыбнулся Алекс.

– Ну, если верить преданиям о том, что здесь совершались жертвоприношения, то тут не то что натоптать, а скорее, не вляпаться во что-то – было основной задачей, – заметил Богдан.

– Да, но по другой версии здесь была обсерватория! – сказала Смеда.

Делая неторопливые шаги, все принялись осматривать скальную поверхность, имеющую разные особенности.

– Я как-то совсем мало знаю о фракийцах. Помню со школы, что были какие-то фракийские племена, а вот откуда они, и куда делись… – задумчиво произнесла Инга.

– А про Спартака слышала? – спросил её Игнат.

– Конечно, слышала про восстание, которое этот римский гладиатор организовал.

– Так он был как раз фракийцем.

– Вот как?!

– Да, а ещё к фракийцам отнесли такого персонажа как Орфей из мифов Древней Греции. То есть тут, понятное дело, образ, но, видимо, собирательный, на основе других конкретных личностей, – продолжал блистать эрудицией Игнат.

– Орфей у нас в Болгарии – весьма популярный персонаж! – добавила Смеда.

– О! Я помню, у вас тут проводился конкурс музыкальный «Золотой Орфей», который по советскому телевидению показывали! А ещё у моего папы была гитара болгарская, там внутри была наклейка с изображением Орфея и надписью соответствующей! – весело проговорила Инга.

– Вот если бы там дальше была сцена, то я бы подумал, что здесь собирались на концерты, – сказал Алекс, указывая на идущую под уклон почти прямоугольную площадку, выдолбленную в скальной поверхности.

– Интересное видение! У нас привыкли рассматривать эту площадку в ином направлении! Предполагается, что главное действие в этом святилище происходило в противоположной части данной залы. То есть где-то здесь был жертвенник, и под уклоном вниз стекало что-то жертвенное… – сказала Смеда.

– Вот по этим желобам? – показал на бороздки по краям Алекс.

– Наверное.

– Тут кого-то убивали, принося в жертву?! – с ужасом спросила Инга.

– Если это был жертвенник, то не исключено. Фракийцы славились своим особым отношением к смерти. Геродот описывал их обычаи, когда новорожденного оплакивали, а умершего провожали с весельем и празднованием, – ответил ей Игнат.

– Почему так? – изумилась Инга.

– Они думали о смерти, как об освобождении. Видать, нелёгкой была их жизнь. Хотя даже среди знати, которая не слишком уставала от трудов праведных, были приняты похороны невероятной пышности. Заодно прихватывали в могилу кучу добра всякого – откуда и взялись во многом фракийские клады. Кстати, мужчины умершие ещё и жену любимую туда забирали… – пояснил опять Игнат.

– Куда туда? – ошарашенно спросила Инга, которой, кажется, уже становилось нехорошо, от всей этой исторической наполненности.

– На тот свет! У некоторых фракийских племён существовал такой обычай: мужчина умирает, а все его жёны, коих у мужчин фракийских было много, начинают спор о том, кто из жён был наиболее им любим. Это обсуждение горячо поддерживали друзья покойного, конкретно выявляя, тем самым, «счастливицу». Определив, наконец, единственную избранницу, мужчины и женщины начинали хвалить её, а ближайшие родственники закалывали её на могиле и закапывали вместе с супругом. Оставшиеся жёны при этом горько плакали от того, что выбор пал не на них, поскольку теперь они покрыты несмываемым позором, – торжествующе завершил очередное пояснение Игнат.

– Ты это сейчас всё придумал или по дороге сочинил? – вытаращив глаза спросила сдавленным голосом Инга.

– Что значит придумал?! Это всё Геродот описывал в своих трудах! – обиделся Игнат.

– Прости, мне это показалось чем-то совершенно немыслимым, – сокрушённо сказала Инга.

– А ты у нас читал Геродота, оказывается!! – смягчил ситуацию Алекс.

– Ну, не то, чтобы самого Геродота. Просто я немного просматривал материалы о фракийцах. Там как раз приводились отрывки из книг его, – уже более спокойно ответил Игнат.

– Да, я тоже слышала об этих обычаях диких у фракийских племён, – подтвердила Смеда.