Андрей Стрельцов - Несколько дней из жизни следователя. Осень

– Привет, Тань! – сказал он и пробежал в свою комнату, где у него был и кабинет и спальня.

– Здравствуйте… – сказала я уже в закрытую дверь.

Но тут дверь снова открылась, дядя вышел обратно с сотовым в руке. Прошел на кухню, как мне показалось, бесцельно огляделся там, открыл и закрыл холодильник, вышел. Не глядя на меня, стал подниматься по лестнице. Потом на втором этаже щелкнул замок одной из дверей. Вроде, ничего такого не произошло, вообще ничего не произошло, но мне как-то стало не то что не по себе, но как-то странно… Ну, наверное, просто что-то случилось, надо ему позвонить куда-то… Но зачем на втором этаже прятаться?

Во входную дверь постучали. Решительно так, потом еще раз – посильнее. А дядя уже спускался по лестнице – и прямо к двери, открыл… А что ж вас так много-то? В общем, в прихожую ввалилась толпа мужиков средних лет, и все по очереди стали с дядей ручкаться, причем всё молча, отрывисто так кивая головами. Одеты они были, кто во что горазд: кто в тренировочном костюме, таком еще совдеповском, алкашеском; кто – как на рыбалку собрался – в штормовке, сапогах; один так даже в костюмчике с галстуком… Человек семь их всего было. Тот, который первым с дядей здоровался, снял плащ и стал вешать его на вешалку, но что-то у него там не получалось, и плащ все время соскальзывал. «Наши уже собираются», – подумала я, – да-а… Остальные тоже снимали верхнюю одежду и пытались повесить тоже, так что в прихожей произошла некая заминка, все толкались и крутились. Дядя взирал на это как-то слишком уж спокойно, отрешенно как-то взирал. Когда с вешалкой разобрались, пришедшие все разом двинулись из прихожей и, наконец, заметив меня, встали как вкопанные. Мне показалось, что все они чем-то похожи между собой – не внешностью даже, а взглядом, что ли… выражением глаз. Дядя тоже взглянул на меня, поморгал. Я поняла, кого пришедшие мне напоминают. Так, наверное, выглядит со стороны оперативная группа, вваливаясь в какой-нибудь офис на обыск. Никогда не видела такого со стороны. Причем мне подумалось, что если это и менты, то – по меньшей мере – какие-нибудь собровцы, не ОМОН даже… Или фэшники?.. Хотя ведут-то они себя совершенно не как опергруппа на работе. Но и не бандосы. Бред какой-то…

– Тань, нам тут с товарищами побеседовать надо бы… – наконец сказал дядя, глядя на меня извиняющимися глазами. И одновременно мне показалось, что вижу я у него в глазах еще и раздражение. Ну, я, понятное дело, тут же подскочила с дивана, выключила телевизор и пошла по лестнице в свою комнату, ощущая на спине взгляды, и еще с недоумением чувствуя себя какой-то нашкодившей школьницей. И даже мне показалось, что дядя хотел было попросить меня вообще пойти погулять на улицу, хоть и не сделал этого.

Часа через три дядя заглянул ко мне и позвал ужинать. Гости уже с час как ушли – я слышала через окно, как они вышли и пошли по дороге – а в доме все это время стояла абсолютная тишина. Сама я валялась на кровати и пыталась читать Саган, получалось плохо. «Ужинать» означало, что я буду сидеть на кухне и смотреть, как дядя готовит – поддерживать морально, так сказать. А есть будем уже потом. Тоже есть у нас с ним такая традиция. Я молча спустилась на кухню, села в уголок дивана, руки – на стол, голову – на них. Дядя стал доставать из холодильника продукты. Уже начинались сумерки, и на кухне становилось темновато.

– Темнота хороша для темных дел? – сказала я.

– Что?

– Это что за опергруппа была?

Дядя уставился на меня и аж холодильник забыл закрыть.

– Да приятели институтские… Давно не виделись… Вот.

Он даже не заморачивался придумать что-нибудь! Ну, ладно – нет так нет.

В общем, ужинали мы молча, я не могла понять – что происходит, а дядя вел себя как ни в чем ни бывало, только молчал, проклятый. Промелькнула даже глупая мысль помощь свою предложить, но это – уж совсем от недоумения. Если честно, мне впору самой иногда просить дядю Алика о помощи, даже по уголовным делам. Тем более, сейчас вон с работой заморочки пошли…

– А тот парень, что вчера приезжал – это кто? – решилась я. Заодно и тему сменить…

Дядя, видать, где-то в своих мыслях в это время блуждал, потому что вроде как не услышал или не понял моего вопроса, но сам почти сразу произнес, глядя в свою тарелку:

– Тань, стакан подвинь, пожалуйста.

На краю стола, на одинаковом расстоянии от нас стояли граненые стаканы, два. Справа от меня и слева от дяди, и он, видимо, хотел налить себе чаю. Или чего покрепче уже. Я потянулась правой рукой к стакану, но, наверное, слишком резко, потому что только дотронулась до него, как стакан упал на бок и, проскользив по столу, грохнулся на пол. Звук, особенно после той тишины, что стояла уже несколько минут, получился – дай боже… От неожиданности я чуть не вскрикнула.

– Ничего-ничего, – сразу же произнес дядя, не поведя бровью. И добавил, даже попытавшись улыбнуться: – На счастье.

– Пора бы, – автоматически согласилась я, рассматривая свою руку – как я могла так его столкнуть? Ума не приложу…

Помыв посуду, я вышла подышать воздухом и на веранде чуть не запнулась о что-то высокое, прислоненное к косяку сразу за дверью. Это был, кажется, лыжный чехол; вроде от беговых лыж. Я помню, отец давным-давно в таком же лыжи таскал, когда мы с ним в лес зимой выбирались. Раньше этого чехла здесь не было, да и вообще я не видела такого у дяди. Его, должно быть, оставили те мужики, «приятели институтские». Внутри что-то было – неужели, вправду, именно лыжи? Но проверять, трогать я не стала. Ну, пришли они всей толпой, ну, хотели покататься с горы на беговых лыжах, без снега. Ну, чего не бывает… И я пошла спать.

Тилим-тилим-тили-ли-ли-лим… Что за?.. Я же не ставила будильник, воскресенье же! Не глядя, я отключила сигнал и перевернулась на другой бок. Спать, еще спать… Телефон тут же зазвонил снова, и до меня дошло, что это не будильник, а обычный вызов.

– Да! – сказала я в трубку, не разлепляя глаз, и услышала голос отца. Он спросил, почему я сбрасываю. Я ответила, что сплю, вообще-то. Он сказал, что улетает сегодня на неделю или больше, хотя собирался только в понедельник, и просил проводить его – приехать в аэропорт. Блин, вот радость-то привалила!.. Это ж надо уже вставать и собираться. Я сказала, что приеду, и отключилась. Посмотрела на часы – ровно, как если бы я и на сегодня будильник поставила. Сна уже как не бывало, и я чувствовала, что хорошо выспалась. Вот, что значит экология…

Еще минут несколько я все-таки повалялась, потом, не торопясь, поднялась, заправила кровать, скидала вещи в сумку, спустилась вниз. Дядя, как оказалось, тоже уже проснулся и сейчас полулежал на диване, листая какую-то газетку, хотя вообще поспать он был не дурак, если никуда с утра не уходил.