Стивен Кинг - Стивен Кинг идет в кино (сборник)

Я запомнил это название: Зихуатанехо. Такое название трудно забыть.

Я чувствую прилив энергии и настолько возбужден, что едва могу держать карандаш в дрожащей руке. Думаю, такое возбуждение может испытывать только свободный человек, отправляющийся к океану.

Я надеюсь, Энди сейчас там.

Надеюсь, что смогу пересечь границу.

Надеюсь увидеть моего друга и пожать ему руку.

Надеюсь, что Тихий океан такой же голубой, как в моих снах…

Я надеюсь .

Этот фильм в некотором смысле – визитная карточка фильмов ужасов семидесятых: даже лужи крови с виду готовы втянуть кокса и начать танцевать диско под мотив «Би Джиз», – и в фильме (не в книге, как вы сами заметите) есть фраза, над которой все еще хихикают мои дети: «Чужак! У нас твоя женщина!» И все-таки… все-таки не так уж это и плохо. Мне кажется, в нем есть что-то от «Плетеного человека» (первого еще, который хороший), а Линда Хэмилтон, стремительно приближавшаяся к славе «Терминатора», все отдала этой картине.

Однако бывает, что отдаешь все – а этого мало. Иногда книга лучше хотя бы потому, что в бюджет фильма не заложить воображение читателя. Мне кажется, что версия на бумаге пугает сильнее, потому что кукуруза в ней сильнее пугает. В фильме она – просто себе кукуруза. В фильме кукуруза никогда не составит конкуренцию Дракуле.

Еще одно замечание: именно «Дети кукурузы» из всех моих произведений породили больше всего плохих сиквелов. Существуют «Дети кукурузы» 2, 3 и 4 как минимум. Может, их и больше (я в конце концов потерял счет). Если бы у меня сейчас, когда я это пишу, не был отключен Интернет, я бы проверил, нет ли случайно «Детей кукурузы в космосе». Почти уверен, что было что-то такое. Единственный сиквел, который был бы мне по душе, – это «Дети кукурузы против лепрекона». Хотелось бы услышать, как маленький лепрекончик орет с милым ирландским акцентом: «Отдайте мою кукурузу!»

Берт включил радио слишком громко и не стал делать тише, потому что у них с женой назревала очередная ссора, а ему уже не хотелось ругаться. Совсем не хотелось.

Вики что-то сказала.

– Что? – прокричал он.

– Сделай потише! Хочешь, чтобы у меня лопнули барабанные перепонки?!

Он сдержался. Он промолчал. И сделал радио потише.

Вики обмахивалась косынкой, словно ей было жарко. Хотя в машине работал кондиционер.

– Кстати, а где мы?

– В Небраске.

Она одарила его холодным, неопределенным взглядом:

– Да, Берт. Я знаю, что это Небраска, Берт. Но где мы, черт побери, конкретно ?

– У тебя же есть атлас. Вот, возьми и посмотри. Или ты разучилась читать?

– Какой ты умный! Наверно, поэтому мы и свернули с автострады. Чтобы проехаться среди кукурузных полей. Насладиться сплошной кукурузой на три тысячи миль вокруг и поиметь счастье приобщиться к великой мудрости Берта Робсона.

Он сжимал руль с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Он даже знал почему: если сейчас он расслабится, если не вцепится в руль мертвой хваткой, его рука может сорваться сама собой и ударить бывшую королеву школьного выпускного бала прямо в челюсть. Мы спасаем наш брак, твердил он мысленно. Да. Мы спасаем наш брак. Точно так же, как пехотинцы спасают деревни во время войны.

– Вики, – сказал он, тщательно подбирая слова, – с тех пор как мы выехали из Бостона, я проехал по автотрассе полторы тысячи миль. Все это время я был за рулем, потому что ты отказалась вести машину. А потом…

– Я не отказывалась! – с жаром возразила Вики. – У меня начинается мигрень, если я долго сижу за рулем, и только поэтому…

– А потом я спросил, сможешь ли ты поработать штурманом, если мы съедем с автомагистрали и поедем по второстепенным дорогам. И ты сказала: «Да, Берт, конечно». Да, именно так, слово в слово. «Да, Берт, конечно». А потом…

– Я иногда поражаюсь… как я вообще вышла за тебя замуж?

– Я сделал тебе предложение, и ты ответила мне «да».

Пару секунд она просто смотрела на него, поджав губы. Потом взяла в руки атлас автодорог и принялась яростно перелистывать страницы.

Да, зря они съехали с автотрассы, мрачно подумал Берт. Причем «зря» – во всех смыслах. Потому что до этого они очень неплохо ладили и общались друг с другом почти по-человечески. Иногда ему даже казалось, что из этой поездки на побережье – якобы навестить брата Вики с его женой, хотя, если по правде, это была отчаянная попытка сохранить их собственный брак – действительно получится что-нибудь путное.

Но когда они съехали с автострады, все опять стало плохо. Насколько плохо? Да просто ужасно.

– Мы съехали с трассы у Гамбурга, так?

– Нуда.

– Дальше будет Гатлин. А до него вообще ничего не будет, – сказала Вики. – Двадцать миль. Вроде и не совсем крошечный городок. Может, остановимся там и перекусим? Или, следуя твоему всемогущему и непреклонному распорядку, мы снова не станем обедать строго до двух часов дня, как было вчера?

Берт оторвал взгляд от дороги и посмотрел на жену:

– Все, с меня хватит, Вики. По мне, так можно вот прямо сейчас развернуться и поехать домой – и сразу пойти к адвокату, с которым ты хотела увидеться. Потому что и так уже ясно: все бесполезно…

Вики смотрела прямо перед собой. С каменным выражением лица. И вдруг у нее на лице отразилось изумление и испуг.

– Берт, смотри, куда едешь…

Он снова сосредоточил внимание на дороге, и тут что-то угодило под бампер их «тандерберда». Спустя долю секунды, когда Берт только начал давить на тормоз, он почувствовал, как машина проехалась по чему-то мягкому. Сначала – передними колесами, потом – задними. Их с Вики швырнуло вперед. Автомобиль вынесло на разделительную полосу. За считанные секунды скорость упала с пятидесяти до нуля. За «тандербердом» протянулись черные полосы – след от жженой резины.

– Собака, – проговорил он. – Вики, скажи мне, что это была собака.

Ее лицо было бледно-творожного цвета.

– Мальчик. Маленький мальчик. Выскочил из зарослей кукурузы, и… мои поздравления, охотник. – Она нащупала ручку, открыла дверцу, высунулась наружу – и ее стошнило.

Берт сидел неподвижно, по-прежнему сжимая руль обеими руками. На какое-то время он вообще перестал воспринимать все вокруг – кроме густого, насыщенного запаха удобрений.

Потом он заметил, что Вики уже нет рядом. В боковое зеркало ему было видно, как жена обходит машину и приближается к бесформенному бугорку, напоминавшему кучу тряпья. Вообще-то Вики была грациозной, изящной женщиной, но сейчас она еле передвигала ноги и спотыкалась на каждом шагу.

Я человекоубийца. Да, именно так это называется. Я отвлекся и не смотрел на дорогу.

Берт заглушил двигатель и выбрался из машины. Ветер тихо шелестел среди стеблей кукурузы высотой в человеческий рост. Жутковатый был звук. Похожий на чье-то дыхание. Вики стояла над кучей тряпья на дороге и рыдала в голос.