Илья Казаков - Девушка за спиной [сборник]

– И ты? – тут же спросил я.

– Конечно.

Я замолчал, представляя – какой у нее может быть образ. Я думал, что знал о ней почти все – если говорить о личности, а не деталях. И совершенно не представлял, что она надевает маску.

– В каком?

Она махнула на меня рукой. Очень изящной, с тонкими длинными пальцами. Я почему-то представил, как они медленно скользят по груди того мужчины, который окажется с ней рядом – причем не до, а после близости. Как нежно эти пальцы играют музыку, не на клавишах, а на ребрах.

И задумался – сможет ли он прочесть то, что она говорит ему в те минуты.

– Это надо не у меня спрашивать, а у них.

Официантка принесла кофе. Я разглядывал ее шею и пытался запомнить слова, чтобы потом найти перевод. Это была латынь.

A menso et toro.

Торо… Башня?

Можно было залезть в Интернет, но я хотел попытаться понять официантку, увидеть ее реакцию на мои вопросы. Чтобы, составив мнение, понять – что она хотела сказать этим тату.

У девушки тоже была татуировка. Дельфин, выпрыгивающий из воды. Тоже часть нового образа. Она сделала татуировку, а через месяц обрезала волосы, сразу став смотреться от этого взрослее.

– У тебя были встречи с людьми с сайтов знакомств?

– Ха! – сказал я, вспоминая. – Еще бы.

Она чуть наклонилась ко мне, не опуская чашку на стол. Просто перехватила ее второй рукой, чтобы не расплескать.

– Если это бесполезно, почему я делаю это дальше?

– Мне хватило двух, – сказал я. – После первой я решил, что дам себе еще один шанс.

– А после второй?

– Что надо быть к себе жестче.

Она рассмеялась. Я смотрел на нее и думал: ведь это не дружба и не флирт. Получается, что мужчина и женщина могут сидеть и говорят вот так откровенно без каких-либо теней из прошлого и планов на будущее. Просто разговор, чтобы послушать друг друга и узнать что-то новое о самом себе.

– Почему у тебя дельфин? – спросил я.

Вопрос этот существовал давно, а прозвучал только сейчас. Официантка сделала его возможным – чтобы ответ был настоящим.

Она посмотрела на свое предплечье, скрытое длинным рукавом. Я думал, она оголит руку, но нет. Дельфин был только ее. Даже мне не позволялось разглядывать его слишком часто.

– Я хотела выпрыгнуть.

Я почувствовал, как улыбаюсь. Дельфин выпрыгнул из воды, она выпрыгнула с его помощью из прежних отношений. И вспомнил о своей татуировке. Где человек смотрит на часы, на которых всего одна минута до полуночи.

Цени время, мальчик. Чтобы потом вспоминать то, что действительно стоит твоих дней.

– A menso et toro.

– Да, – сказала официантка, ставя на стол новые чашки кофе.

– Торо – это башня?

– Стол.

Я удивился, потому что не ожидал.

– Простите за этот вопрос. Это имеет какое-то отношение к вашей работе?

– Нет. – И ушла.

Она положила телефон на стол, экраном вниз.

– Я посмотрела. Сказать?

Я кивнул.

– Из-за стола и ложа.

– Я не понимаю.

– Старая римская поговорка. О поводе сожительства.

И я вдруг понял, почему все первые свидания с людьми, кого ты увидел на сайте знакомств, происходят в кафе или ресторанах. Из-за стола и ложа. Одно немыслимо без другого.

– Он был очень культурный. Начитанный.

И вдруг она расхохоталась, до слез. Я не понимал и ждал, когда она объяснит.

– Мы говорили об искусстве, о красоте в отношениях и силе слов. Потом он пригласил меня на первое свидание. Я приехала раньше. Он через минуту. Я его увидела, поняла, что это он. Разглядываю – и вижу, что у него в руках книга. Подошел ближе – «Темные аллеи» Бунина.

Тут захохотал я.

– Он ведь на машине приехал, как и ты?

– Да!

Мы утирали слезы.

– Книгу на стол названием вверх положил?

– Да! И повернул ее так, чтобы я могла прочесть.

– Уххх, – сказал я. – Вот это мужчина. А дальше?

Она пожала плечами, всё еще веселясь, но уже было непонятно, над ним или теперь над собой.

– Поужинали. Мне пора домой, ребенка укладывать. Так ему и сказала.

– И что?

Я понимал, что должен быть яркий финальный аккорд. Мужчины с томиком Бунина на первом свидании просто так не сдаются.

– Он говорит: поехали в отель? Я, может, и поехала в отель, если бы…

Я вытащил из сумки Мураками, которого этим утром начал читать. Открыл там, где лежала закладка, и прочел ей:

– «Она меня включила».

– Вот! – сказала она. – Именно. Если бы он меня включил. Он расплатился, мы вышли на улицу. Он говорит: я не мог тебя обидеть, женщины обижаются, если не зовешь их после ужина в отель.

– Если женщина в юбке, значит, ноги гладкие. А если ноги гладкие – будет обидно, что зря.

– Ага. – Она снова рассмеялась.

И тут ей позвонили. Сразу сдув с лица беззаботность.

– Да, конечно. Скоро буду. – Закончила разговор и допила свой кофе одним глотком.

– Всё хорошо?

– Всё хорошо. Но пора. Я побегу, ладно?

Я ее снова поцеловал, щека была уже теплой.

– Пиши, – сказали мы одновременно и рассмеялись.

Пришла официантка, я попросил счет. Расплатился. До метро было рукой подать, поэтому я не стал убирать Мураками в сумку. Взял его в руку и пошел по расширившейся Маросейке вниз, в сторону памятника героям Плевны. Прошел по длинному переходу с затянувшимся ремонтом. Спустился по эскалатору. Вагон был полупустым, несмотря на будний день. Девушка напротив меня увидела книгу и начала ее разглядывать. Я держал томик так, чтобы она смогла прочитать название.

На руке у нее была татуировка, прямо на запястье. Стая ласточек, летящих к пальцам.

Она поймала мой взгляд и повернула руку так, чтобы мне было лучше видно. Я подумал, что если бы был один, мог с ней познакомиться. И мы бы наверняка присели в кафе и весело говорили бы о самой милой чепухе. Такой типичный сентябрьский разговор.

Я открыл книгу и начал читать дальше. С того места, где остановился.

«Любое chemistry когда-нибудь улетучивается?»

Снова закрыл и задумался.

– Котя…

Он так мастерски спародировал ее интонации, что я чуть не зааплодировал.

– Котя… Ты меня больше не хочешь?

Странное дело. Живут люди вместе и живут. Когда-то познакомились, потом поужинали, потом она осталась. Затем осталась еще и еще раз, и в итоге переехала. А вместе с ней – пузырьки, флакончики, трусики, кофточки, тапочки, кастрюльки, рамочки. Выгнать ее нельзя. Жениться не хочется. Есть женщины для семьи, есть для коротких встреч, может быть, всего для одной. Есть такие, от которых сходишь с ума, и не факт, что когда-нибудь это пройдет.

А есть такие, с кем не знаешь что делать. И хорошая, и симпатичная, и домашняя. Но не твоя. Спросишь себя – как, зачем? И не можешь ответить. Особенно если она тебя любит. Или хотя бы думает, что любит. И тебе ее жалко, потому что выясняется, что кроме тебя у нее ничего хорошего в жизни не было. Сиди потом и думай – как быть.