Маделин Уикхем - Удиви меня

– И что теперь? – спрашиваю я.

– Эм, шестьдесят восемь лет. Ну, минус пара недель. Все еще очень долго.

– Я знаю, я знаю.

– Как на это ни посмотри, все равно кажется вечностью.

– Ага.

Дэн молчит, а я стою, затаив дыхание. Неужели мы так и будем стоять, или сделаем каждый день из этих шестидесяти восьми лет незабываемым?

– Я готов, если ты готова, – внезапно твердым голосом произносит Дэн.

– Да, – киваю я. Когда дар речи возвращается ко мне, я так же твердо отвечаю: – Я готова.

Дэн с минуту колеблется, затем поднимает руку и берет мои ладони в свои. Что случилось с моими нервными окончаниями? Почему я вся дрожу? Отчего прикосновения Дэна кажутся совершенно новыми, непредсказуемыми? Дэн целует кончики моих пальцев, я же тону в его голубых глазах. Я хочу большего. Нам нужна спальня! Я хочу вновь открыть для себя этого человека. Хочу пьянеть от каждого его прикосновения, сходить с ума от каждого вздоха.

– Сильви? Дэн? Вы идете пить чай? – Оборачиваемся и видим, как Джил, мама именинницы, машет нам из чайного шатра. – Мы и для родителей закусок прикупили. Просекко, все дела…

– Идем! Одну минуту! – вежливо отвечает Дэн, а мне вполголоса добавляет: – Что расшифровывается как: «Ты что, не видишь, что мы заняты?»

– Да ладно тебе, – в шутку журю его. – Они даже просекко купили, все дела.

– Не хочу я просекко. Хочу тебя. Сейчас. – Его глаза жадно пробегают по всему моему телу, как будто раздевают на месте. Такой жадности, страсти и влечения я не видела уже давно. Он прижимает меня к себе и тяжело дышит мне в ухо. Мгновение мне кажется, что он собирается сделать это здесь, в Баттерси-парк, в самом разгаре детского праздника.

– У нас впереди еще шестьдесят восемь лет, – напоминаю я ему. – Мы найдем другое время.

– Не хочу другое время, – как ребенок, заладил Дэн, прилипая губами к моей шее.

– Дэн! Нас же арестуют за нарушение общественного порядка! – пытаюсь воззвать я к нему.

– Ладно-ладно, – демонстративно закатывает глаза Дэн и отпускает меня. – Пойдем, угостимся незаменимым просекко. Только для начала тебе нужно умыться. – Он ведет меня по дорожке, мимо деревьев, к которым дети привязали свои воздушные шарики. – А то ты как будто снимаешься в массовке «Ходячих мертвецов».

– Может, я аниматор, – предлагаю я. – Меня наняли на празднике детей развлекать. Современные ребятишки не любят традиционных клоунов с красными носами, им подавай зомби и вампиров.

– Мне тоже подавай зомби, – смеется Дэн и гладит мои короткие волосы. – Мне нравится. Ты мне нравишься.

Из горла его вырывается сексуальное, грудное львиное рычание, и я задаюсь вопросом: «Неужели Дэну все это время нравились девушки с короткими волосами, а я об этом даже не подозревала?»

– Девочки чуть с ума не сошли, – говорю ему я. – Расплакались, когда увидели.

– Это понятно. – Кажется, Дэна все это забавляет. – А что миссис Кендрик?

– Возненавидела мою новую прическу. Но это другое дело, – добавляю я. – Я подумываю оставить работу.

Дэн останавливается и пристально смотрит на меня.

– Таа-а-к, где моя жена и что ты сделала с ней?

– Как? – вызывающе смотрю на него я. – Ты хочешь Златовласку Сильви обратно?

Златовласка с косой до пояса, в девчачьих платьицах и невинно-розовыми преставлениями о жизни и папочке кажется мне теперь лишь героиней сериала. Не могу поверить, что это была я.

– Нет, – отвечает Дэн, не раздумывая ни секунды. – Пускай остается в своей сказке. Мне нужна моя Сильви. Мне нужна ты!

Он все еще гладит мои волосы. Я чувствую приятное покалывание в затылке. Я должна была давно отрезать волосы.

Мы уже дошли до чайного шатра. Внутри слышатся визги и смех детей, пустая болтовня родителей, которая поглотит нас, стоит нам войти. Дэн останавливается, гладит меня по затылку, а его голубые глаза смотрят мне прямо в душу:

– Это нелегко, не правда ли? – спрашивает он, снова «волнуя лоб». – Брак, семья, любовь. Это не так просто.

На ум приходят слова Тильды, правдивые, как никогда: «Любовь не бывает легкой и безболезненной. И если она такая, с ней явно что-то не так».

Я повторяю их Дэну.

Пусть я больше и не телепат Сильви, мне не нужна никакая телепатия, чтобы увидеть, как любовь и нежность плещутся в глазах Дэна. Там, где раньше была обида на моего отца.

– За шестьдесят восемь лет мы научимся любить по-настоящему, – отвечает он, и слова его звучат как клятва. Он притягивает меня к себе и страстно целует, чтобы закрепить эту клятву. Затем отпускает и подмигивает мне. Подмигивает так, как только может помигивать Дэн, а не папочка:

– Идем. А то нам не достанется просекко.

Ее дом ютится на скале, словно гнездо диковинной птицы, словно замок короля Хаггарда из романа Питера Бигля. Огромные окна от потолка до пола (заглядывать в которые я больше не боюсь) открывают вид на искрящееся море. Смотришь, и кажется, будто море плещется у тебя под ногами. Только руку протяни, и ухватишь барашек белоснежной пены, который окажется гривой единорога. Пьянящий аромат моря, белые стены, мягкий диван – все в этом доме вызывает доверие, расслабляет.

Я сижу на самом краешке дивана, напротив меня – Линн. В смысле, Джослин. Я знаю, что ее зовут Джосс. Именно так и я ее зову. Но смотрю на нее и вижу Линн – застывшую картинку из детства. Почему я не узнала ее, когда видела ее лицо на обложке книги или по телевизору?

Я будто смотрю на голографическую картинку. Вот передо мной Джосс Бертон, известная писательница и основательница парфюмерной компании «Тенета». Короткие черные волосы с отличительной белой прядью, умный вид. Но стоит слегка наклонить голову, и видишь, как начинает проскальзывать Линн: в искорках смеха в глазах, в том, как Джосс морщит нос, в том, как она поправляет спадающую на глаза челку.

Это Линн, моя воображаемая Линн. Из плоти и крови. Все равно что увидеть Деда Мороза или фею-крестную в одной элегантной настоящей женщине.

Это не первая наша встреча после стольких лет. Я уже виделась с ней месяц назад. И все равно кажется совершенно нереальным видеть ее, находиться в ее доме. Может, я опять разговариваю со своей воображаемой подругой?

– Я болтала с тобой каждый день, – признаюсь я, постукивая пальцем по чашке ромашкового чая «Тенета». (Бизнес Джосс идет в гору, она недавно запустила свою отборную коллекцию чайных напитков!) – Лежала в постели и представляла себе тебя… Рассказывала тебе о своих желаниях… и обидах.

– Это помогало? – спрашивает Джосс и улыбается мне так, как улыбалась в детстве: сочувствующе и игриво одновременно.

– Да, – улыбаюсь я в ответ. – Ты всегда заставляла меня чувствовать себя лучше.

– Здорово. Еще чаю?