Юлия Монакова - Над студёной водой

– Что происходит? – поинтересовалась у Веры совершенно шокированная этим зрелищем Ася. Вера пожала плечами.

– Да кто их разберёт. Возможно, благодарят родственников невесты за её порядочность и поздравляют родственников жениха…

Свадьба продолжалась своим чередом, и вскоре к гостям спустилась и сама счастливая невеста, переодевшаяся из белого платья – в красное. Это действительно была девушка редкой красоты, точно свежий, благоухающий, только что распустившийся бутон. Заплетённые в косы тяжёлые волосы цыганочки были убраны под красную же косынку. С этого момента она не имела права показываться с непокрытой головой ни перед кем, кроме мужа.

– Ну, где тут твоя знакомая? – явно тяготясь присутствием на свадьбе, прошептала Вера. Да Асе и самой было не до веселья. Несмотря на обильное угощение и радушие хозяев, им обеим кусок не лез в горло, не говоря уж о выпивке.

Ася принялась пристально обводить взглядом лица всех женщин подряд. В глазах рябило от ярких платков, пёстрых платьев, разноцветных бус, браслетов и густо накрашенных губ. Она уже не была уверена в том, что сможет узнать свою загадочную собеседницу. Когда Ася совсем было собралась впасть в отчаяние и признать собственное поражение (может, этой тётки вообще нет на свадьбе?!), она наконец-то увидела её. Та сидела за столом напротив и спокойно, с еле заметной усмешкой, рассматривала Асино лицо, не предпринимая ни малейшей попытки окликнуть, поздороваться или ещё как-то заявить о себе.

У Аси вырвался вздох облегчения.

– Вот она! – она дёрнула Веру за руку. – Именно её мы и ищем…

Она приветливо помахала цыганке и приподнялась, чтобы вылезти из-за стола. Сделать это было не так-то легко – с одной стороны к ней тесно привалилась цыганка в изумрудном платке, а с другой – Вера.

Заметив Асино движение, цыганка-гадалка еле заметно нахмурилась, сдвинув брови, и чуть-чуть качнула головой, а затем осторожно указала глазами на выход, давая понять, что лучше поговорить за воротами, без свидетелей. Ася тихонько кивнула, давая понять, что поняла и согласна.

– Уходим отсюда, – шепнула она Вере одними губами. Та не стала задавать лишних вопросов. Улыбаясь и раскланиваясь с остальными, они под шумок начали пробираться к выходу.

Андрей не сразу признался себе самому, что сбился с пути, заблудившись в тайге.

После скандала в ресторане, когда мужчины приволокли его в виде бесчувственного куля в номер и бросили на кровать, думая, что теперь он проспит до самого утра, Андрей вдруг решил, что ему необходимо вернуться в Москву. В сердце всё ещё бушевала пьяная обида, поэтому в горячке он тут же принялся складывать вещи. «Уеду домой – и чёрт с вами всеми, выкручивайтесь без меня сами, как знаете!» – бессвязно и мстительно думал Андрей в лихорадочном запале, бестолково кидая в небольшой заплечный рюкзак паспорт, кошелёк и телефон с зарядным устройством. Времени собирать чемодан не было, да и плевать он сейчас хотел на оставшиеся шмотки – после того, как его прилюдно унизили и оскорбили, казалось немыслимым задержаться в этом месте хотя бы на полчаса дольше.

Он запер дверь номера на ключ и, думая, что остался совершенно незамеченным, не слишком твёрдой, но торопливой походкой двинулся прочь – подальше от гостиницы, от этой паршивой деревушки и проклятых съёмок, которые высосали ему всю душу и разбили сердце.

Как выйти на трассу, Андрей не помнил, но пока просто наугад брёл по берегу извивающейся речной ленты, думая, что таким способом рано или поздно выберется на дорогу. Ему наверняка удастся остановить какую-нибудь машину или автобус, и его подбросят прямо в Архангельск. Там уже можно будет купить билет на самолёт до Москвы – и гуд бай!..

Вдоль берега Мезени махровой тёмно-зелёной каймой вытянулся лес, который со стороны казался не таким уж густым и устрашающим – скорее, сказочным, уютным и манящим. Андрей почему-то решил, что если срезать путь через перелесок, то можно быстрее оказаться на проезжей части. Ни секунды не колеблясь, он свернул в тайгу. А чего ему было бояться? Ночами же светло, как днём…

Однако, чем дольше он шёл, тем гуще обступали его деревья и тем темнее становилось вокруг. Даже белая ночь не спасала – тут и при солнечном свете, должно быть, царили вечные полумрак и сырость из-за густых и высоких крон вековых кедров и елей.

Он шёл, и шёл, и шёл… Ноги его то проваливались в мягкий мох, то спотыкались о корни и сучья, а то вдруг начинали хлюпать по жидкой грязи, всякий раз заставляя холодеть и останавливаться: не в болото ли он угодил?

Андрей не знал точно, сколько времени прошло, но понял, что конца и края этой дремучей тайге не видно. Тогда он бестолково повернул обратно, но, конечно же, уже не мог вспомнить точного направления своего движения и засомневался: действительно ли он возвращается назад? Правильно ли идёт? Быть может, стоит забирать чуть левее или, наоборот, правее? Лес везде одинаковый, и не разберёшь толком, где Андрей уже проходил, а где нет…

От усталости и испуга хмель постепенно рассеивался. Парень остановился, чтобы отдышаться, и схватился за мобильный телефон, ещё не веря, не осознавая до конца, что сам загнал себя в ловушку.

Сигнала сети не было. Умом Андрей понимал, что заблудился, но сердце отказывалось в это верить. Один среди тайги, без связи, воды и еды… Паршиво, если не сказать – дерьмово. Он испугался и снова принялся торопливо продираться сквозь лес: почему-то оставаться на месте и бездействовать казалось ему самым страшным в данной ситуации.

Всю ночь Андрей шёл, практически не останавливаясь, потому что непрерывное движение отвлекало его от тревожных и тоскливых мыслей. Сто раз он пожалел о том, что ни черта не помнит из уроков географии в школе. Там ведь, кажется, была такая тема – как сориентироваться в лесу без компаса. Андрей помнил только, что замшелая сторона дерева указывает на север, но понятия не имел, как применить это знание на практике. Он даже не представлял, в какой стороне находится Романовка. Откуда он пришёл? С севера? С юга?..

Надежда периодически сменялась отчаянием, отчаянье – злостью, злость – паникой, и тогда парень принимался метаться по лесу, не разбирая дороги, царапая лицо и руки о ветки и понапрасну растрачивая стремительно убывающие силы. Кричать и звать на помощь он почему-то не додумался.

В конце концов, к утру Андрей совершенно обессилел. Повалился на землю, как подкошенный, и тут же заснул.

Резкая боль в ноге моментально выдернула его из тревожного сна. Андрей хрипло вскрикнул, ещё не успев ничего толком понять и не соображая, что случилось. Происходящее сначала показалось ему продолжением ночного кошмара. Но сон мгновенно слетел, а боль – дикая, адская – осталась. Она всё длилась и длилась, пульсируя чуть ниже колена и эхом отдаваясь во всей ноге. И в этот самый момент возвышающийся над ним человек – Андрей не мог разглядеть его лица из-за бьющего прямо в глаза солнца – нанёс ещё один удар. Боль в ноге взорвалась с удесятерённой силой, рассыпавшись на миллионы осколков. Андрей потерял сознание.