Хэнк Грин - Совершенно замечательная вещь

Стало очень тихо.

— Это… — начала Миранда.

Прошло еще несколько секунд, прежде чем Энди сказал:

— Эйприл…

Я молчала, пока они переваривали информацию.

— Ну и хрень, — наконец заключил Энди.

— Вам обоим это снилось.

— Да, — одновременно ответили они.

Повисла долгая пауза, а я разрывалась между восторгом и страхом.

— Я включила громкую связь, рядом Робин. Он тоже видел этот сон. Кто-нибудь пытался пройти мимо стойки?

Нет, не пытались. Я рассказала им о ребусе, о странной последовательности цифр и букв.

— Мне сейчас резко захотелось уснуть, — признался Энди.

— Эйприл, ты еще раз этот код не повторишь? — Через микрофон голос Миранды казался таким тоненьким.

— Шесть, семь, шесть, четыре, пять, F, ноль, ноль, четыре, D, шесть, один, семь, четыре. — Последовательность так застряла в голове, что я выпалила ее на одном дыхании.

— Похоже на гекс.

— Ладно, а что это? — спросил Робин.

— Шестнадцатеричный формат. Наша привычная система счисления — десятичная. У шестнадцатеричной целочисленное основание шестнадцать. В компьютерном программировании каждое число от девяти до шестнадцати представлено буквой. То есть ноль, один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, A, B, C, D, E, F.

— Что?

— Не очень легко объяснить, — ответила она. — Это один из самых простых способов общения компьютеров. Он удобнее, потому что шестнадцать — это два в четвертой степени, а компьютеры говорят только на двоичной.

— Все еще ничего не понятно, но мы тебе верим, — сказал Энди.

— Ладно, думаю, есть вопрос поважнее: его видим только мы? — спросила я.

— Кто сейчас самый уставший? — спросил Робин.

— Наверное, Эйприл, — сказала Миранда, одновременно с Энди.

— Я? — вместе с ними предположила я.

— Ладно, вопрос был глупый. Эйприл, ты поспать сейчас можешь?

— В любой момент.

— Хорошо, вот и постарайся. Посмотри, что еще сможешь узнать. Мы пока проведем исследования и посмотрим, кому еще явился этот сон и что он значит. Все это просто-таки невероятно.

— Согласна, ничего вероятного тут нет, — поддакнула Миранда.

— И все же! — вставил Энди.

— Ладно, иду спать! Всем удачи!

Когда я училась в средней и старшей школе, то подрабатывала поиском потерянных домашних животных. В городе в Северной Калифорнии, где я родилась, было около пятидесяти тысяч человек, большинство из которых жили в нескольких километрах друг от друга. Все началось, когда я работала волонтером в Гуманном обществе. Я выгуливала собак, мыла клетки, чистила ящики для мусора и «общалась» (играла) с животными. Довольно хорошая работа, но за нее не платили.

С завидной регулярностью в приюте появлялись собака или кошка, и в течение дня кто-то звонил, спрашивая, не у нас ли его потеряшка. Всегда так приятно помогать воссоединению питомца с владельцем. Но было много звонков и от тех людей, чьих любимцев нам не приносили. Я довольно тяжело на это реагировала. Сотрудники приюта посоветовали мне не слишком увлекаться, но я даже думать не могла, что где-то под крыльцом сидит чей-то питомец, может быть, раненый или больной, но почти наверняка напуганный. Владельцами чаще всего оказывались дети. Они были готовы на все, чтобы вернуть своих животных, в том числе заплатить вознаграждение.

Детектив по розыску питомцев определенно звучит как фальшивая работа, но я погуглила, и оказалось, что люди действительно профессионально этим занимались. Я написала им по электронной почте, мол, делаю проект для школы, и взяла у них интервью, чтобы больше узнать об их бизнесе. Одна женщина была особенно откровенна и сказала мне, что главный трюк профессионального детектива — это получить деньги независимо от того, нашли вы животное или нет, и брать плату, даже если обнаружили животное уже мертвым. Это, видимо, было довольно распространенным случаем. Домашние животные часто попадают в ловушки, предназначенные для енотов или лис, застревают и умирают от голода, но чаще всего их сбивают машины.

Мне было четырнадцать, поэтому я не могла просить посуточный контракт, но всегда звонила по номеру, чтобы сообщить, мол, беру дело, и услышать подтверждение, что мне заплатят независимо от того, нашла я животное живым или мертвым.

Работа по большей части была крайне скучной. Вы узнаете все, что можно, о питомце, его привычках и страхах, а потом бродите по людным улицам в надежде, что худшее не произошло.

Большинство случаев были самыми обыденными, и радость от случайного обнаружения живого питомца стоила намного больше тех двухсот долларов, которые мне платили. Впрочем, и эту награду я считала значительной. Но было и несколько действительно интригующих случаев — с подсказками, странными персонажами и какой-то человеческой драмой. Очень важно сперва узнать немного о владельцах. Огромное количество потеряшек фактически оказывались украдены, обычно другом или членом семьи, как своего рода возмездие.

Одно из моих самых странных дел растянулось на месяцы. Я была на девяносто процентов уверена, что мейн-кун Андреа Вандер — Биттерс — просто заблудился и прибился к другой семье. Так иногда случается с кошками, которых выпускают на улицу; они находят кого-то, кто им нравится больше, и просто перестают приходить домой. Андреа Вандер сложно было назвать милым человеком, и, будь я кошкой, тоже, наверное, нашла бы другой дом. Но я обошла все дома в округе и не нашла никаких следов Биттерса. Я уже готова была отказаться от дела, как вдруг очутилась в доме Вандер, когда молодая женщина лет двадцати доставила ей еду.

На моих глазах Андреа Вандер с превеликой тщательностью отсчитала точную сумму, не дав ни цента на чай.

— Хорошая фирма, — заметила я хозяйке, когда курьер ушла. — Вы часто ею пользуетесь?

— Каждый день, — ответила она.

На следующий день я заказала еду из того же ресторана. Та же курьер явилась ко мне домой, и я предложила ей сделку. Я ничего не скажу и не сделаю, если в следующие двадцать четыре часа Биттерс окажется у меня. Если нет — я пройдусь с вопросами по ее соседям.

— Просто она такая мерзкая! — заныла женщина.

— Ш-ш…

Знаю, получилось на слишком красиво, но Биттерс вернулся домой, я получила свои двести баксов, и все были счастливы.

К чему я вам это все рассказала? Ну, к шестнадцати годам я уже считала себя талантливым детективом. К двадцати трем решила, что, похоже, стала еще лучше. Я решила и применила Последовательность Фредди Меркьюри еще до того, как кто-либо узнал о ее существовании. Конечно, не без помощи, но так оно и бывает у хороших детективов. Я очень гордилась собой.

Поэтому, когда я, проворочавшись час, наконец уснула, то была готова снова погрузиться в Сон. Я принялась бродить по зданию, исследовать его, избегая только администратора, который, казалось, хорошо умел будить людей.