Дарья Сойфер - Лайки вместо цветов

Без пяти семь Лерин телефон зазвонил снова, и история повторилась. Убедительно разыгранная драма, вежливое прощание – и побег в уборную. И уже теперь Матвей не сомневался, что будет ещё один. По полчаса на человека – что ж. Пускай. Главное не то, кто будет до, а то, кто станет последним.

Третьим оказался качок. Но настолько странный, что Матвей удивился, как его вообще пускают в спортзал. Искусственный загар и лоснящееся от крема лицо. Соломатин щурился, пытаясь рассмотреть, есть ли следы хирургического вмешательства и ботокса, или губы качка распухли сами по себе, приобретя женственный объём. Словом, мужчина, который пришёл к Лере третьим, сильно напоминал либо трансвестита, которого ненароком заперли в комнате с силовыми тренажёрами, либо женщину-тяжелоатлетку.

И уж тут настала очередь Матвея веселиться от души, потому что Лера была в ужасе и понятия не имела, как себя вести. Видимо, качок обманул её и прислал другое фото. Она смотрела на загадочного кавалера, широко распахнув глаза, и мялась, подбирая слова. Ещё бы! Бунтарский дух и сарказм хороши, когда напротив тебя не сидит человек, способный завязать вилку в бантик.

Даже если бы Матвей очень постарался, он не придумал бы для Леры лучшую месть, чем свидание с этим изящным титаном. С Халком, который открыл в себе утончённую натуру эстета. Всё-таки есть в жизни справедливость! Вот останься Лера вчера с ним, с Матвеем! Согласись поехать к нему домой! Провела бы чудесную ночь и теперь ужинала бы в хорошем ресторане с видом на ночной город. Отказала? Высмеяла? Поиздевалась? Получи в ответ чудесную троицу.

Соломатину было дико интересно посмотреть, как Лера станет выкручиваться перед женоподобным гигантом. И что сделает, если он ей не поверит. На сей раз эта маленькая напуганная фурия решила не дожидаться положенного времени. Матвей видел, как она судорожно жмёт под столом на телефон, пытаясь то ли позвонить самой себе, то ли попросить кого-то о помощи.

Наконец раздался звонок, и Лера изобразила удивление. Уже не так правдоподобно, как раньше, но изобразила. Что-то затараторила в трубку, виновато улыбаясь, потом попыталась встать… И тут огромная лапа с идеальным маникюром накрыла её ладонь. Признаться, Матвей и сам струхнул. Страшно было даже представить, что в этот момент почувствовала сама Лера. Потому что, если бы в эту секунду Халк перекинул её через плечо и походкой от бедра прошествовал через весь зал, ни один посетитель, ни один официант или даже охранник не преградил бы ему дорогу. Каждый бы сразу вспомнил о том, что дома есть семья, близкие, котик или собачка, и их ну никак нельзя оставлять без кормильца.

Мгновение Матвей медлил, потом понял, что просто физически не способен бросить Леру в беде. С прытью молодого ягуара он подскочил к столику Халка и, стащив шапку и очки, начальственным тоном воскликнул:

– Виктория, сколько можно ждать?!

– Но… Как ты… Я… – проблеяла перепуганная Лера.

– Я для этого тебя нанимал за бешеные деньги? Как, по-твоему, мне ассистентка нужна или девица, которая мотается по свиданиям? А?

– А вы её шеф, да? – пробасил качок, убирая руку.

– А кто, по-вашему, ещё? – Матвею стоило немалых усилий гневно посмотреть в глаза этому двухметровому верзиле. – Виктория, пойдёмте. Личную жизнь будете устраивать в свободное от работы время. А за этот прогул… – Соломатин презрительно хмыкнул, – вычту из зарплаты.

И, не дав опомниться ни качку, ни Лере, схватил её за локоть и потащил из кафе на улицу к машине.

– Что ты… Что ты себе позволяешь… – бормотала она, но уже без былого запала.

– Просто скажи спасибо. – Он открыл машину и подтолкнул Леру на пассажирское сиденье.

– Как ты меня нашёл?!

– Мне назначено на семь тридцать. И будь уверена, получаса мне хватит за глаза. – И, оставив Леру в недоумении, Матвей захлопнул дверь.

Лера и подумать не могла, что наступит день, когда она будет рада видеть Матвея Соломатина. Ей доводилось брать интервью у воров в законе, выяснять отношения с недобросовестными полицейскими или и того хуже – с налоговиками. Словом, Лера успела пообщаться с теми, кто мог бы уже сейчас водить хороводы на седьмом кругу ада. Но только Tony76 испугал её до полусмерти.

Все фотографии викинга оказались фальшивкой. Нет, мускулами Tony76 от своего прототипа отличался мало, но вот ни бороды, ни по-байкерски длинных волос… Только все чудеса современной косметологии и пластической хирургии. То есть будь он женщиной, Лера бы, может, и позавидовала пышным губам, но на лице с огромным подбородком они внушали животный ужас. И Леру подмывало спросить, точно ли Tony76 рассчитывал увидеть на свидании девушку. Говорят же, что у американских травести Шер в большом почёте, так, может, Tony в плохом освещении перепутал?! Может, и вправду пора состричь идиотские кудри, если из-за них подобная публика норовит включить Леру в свои тесные ряды?

Побег пришлось ускорить. Под столом перенести звонок будильника, разыграть разговор со строгим начальством… Вот только уходить Tony76 не собирался. Схватил её за руку и с угрозой заглянул в глаза.

– Ты что-то имеешь против моей внешности? – прозвучал тихий вопрос.

Лера вспомнила детство, уютную комнатку в хрущёвке, маму с папой, школьный двор… Она будет скучать по всему этому следующие пятнадцать лет в чужом подвале, пропахшем плесенью и, видимо, шанелью. Прикованная к батарее леопардовыми наручниками. Возможно, потом разовьётся стокгольмский синдром, и Tony76 покажется ей милым. Сколько на это уйдёт? Первые десять… Нет, одиннадцать лет…

Когда Лера увидела Матвея, то решила, что ей, наверное, уже вкололи наркоту, и светлый лик Соломатина – последнее, что подкинул ей мозг перед погружением во тьму. Но нет. Мир не исчез, а Матвей схватил её крепко, как клещами, и куда-то потащил. То есть подвал всё же будет, но уже лакшери.

И тут бы тоже испугаться, но Лера ощутила радость – и облегчение. Почти до слёз. Пыталась по инерции спорить и отбиваться, но одной мысли о Матвее и наручниках хватило, чтобы внутри защекотало от предвкушения.

Нет, нет и нет.

– Зачем ты выследил меня? – спросила Лера, когда сердце перешло на нормальный ритм, а пальцы перестали дрожать.

– А сама как думаешь?

Матвей даже не повернулся к ней. Сжимал руль, глядя на дорогу, расслабленно и довольно улыбался, а глаза поблёскивали в свете уличных фонарей. В салоне пахло кожей и древесиной, и этот едва уловимый аромат дразнил и будоражил. Лера смотрела на руки Соломатина. Крепкие, чуть тронутые загаром, покрытые скульптурным рисунком вен. На золотистые волоски, исчезающие под белоснежным рукавом рубашки. Смотрела – и будто снова ощущала на себе прикосновения Матвея. Настойчивые и жаркие.