Дарья Сойфер - Лайки вместо цветов

– Прикрой за собой дверь, пожалуйста. – Аделина мерила шагами кабинет, и Леру едва с ног не сшибло волной неодобрения. – Теперь я понимаю, что ты чувствовала.

– Насчёт чего? – аккуратно переспросила Гинзбург.

– Матвей Соломатин, – Бельская хмыкнула, – о, да, я знаю таких, как он. Привык чувствовать себя хозяином вселенной… Божком местного разлива… Ты видела, как он удивился, когда я указала ему на выход?

– Для него стало большим открытием, что кто-то не попросил его автографа.

– Вот-вот, – энергично кивнула Бельская и остановилась. – Я всё поняла. Это же очевидно! И приют, и особняк, и твоё увольнение… Типичный почерк альфа-самца, который давно забыл о существовании границ. А ты видела, как он смотрел на тебя?

– С ненавистью?

– Милая моя, как же ты ещё наивна, – рассмеялась Аделина. – Это была самая натуральная похоть. Не флирт, не симпатия… Похоть. Он хочет затащить тебя в койку и заклеймить. Мало ему увольнения, хочет, чтобы ты прогнулась под него… Давно он тебя преследует?

– Вообще-то он не знает, что я – это я, – пояснила Лера. – В смысле, что моё имя – Валерия Гинзбург. Он думает, что на Первом канале работал некто Валера Гинзбург, мужчина.

– О, так это же вообще чудесно! – По лицу Бельской растеклась ядовитая улыбка. – Значит, ты сознательно водишь его за нос? Умница! Сообразительнее, чем я предполагала… Чу́дно. Тем приятнее будет отомстить… Тогда ты можешь подписать статьи полным именем. Можем даже в виде исключения опубликовать под ними твою фотографию. И отправить ему пару номеров срочной доставкой. Что скажешь?

– Статьи? Какие статьи?

– Ну как же! Ты забыла о нашей маленькой сделке? Я всегда держу своё слово. Я обещала предоставить тебе все ресурсы для того, чтобы раскатать Матвея Соломатина. И я это сделаю.

– Вы хотите, чтобы я написала о нём разгромный материал? – переспросила Лера. Странно, но почему-то особой радости эта мысль не принесла.

– Не так прямо. Мы сделаем тоньше. – Бельская сделала несколько шагов, застыла в задумчивости, закусила кончик мизинца. – Да, – выдала она после небольшой паузы. Это будут статьи как бы не о нём. Но после них он будет долго собирать свою репутацию из пепла.

– Что это значит?

– Ну, вот смотри. Мы напишем о женщине, которая основала приют. Есть у нас колонка с биографиями… Истории сильных или знаменитых женщин… Возьмем её. Фотографии её собак, парочка рассказов о том, как она нашла замёрзшего, избитого щенка, отогрела, выкормила – и вот он машет хвостиком и ждёт хозяев. Из серии до и после, один из мощнейших инструментов слезогонки. Напишем, как тяжело было одной тащить на себе такое дело… А вот, кстати, возьмём и вытащим её завтра на благотворительный бал.

– Какой бал?

– Лера, миленькая, ну как же ты умудряешься не видеть ничего дальше собственного носа? – Слово «миленькая» в устах Бельской прозвучало как отборное ругательство.

– Я не слежу за светскими раутами.

– Это другое. Крупнейший сбор средств на реабилитацию жертв домашнего насилия. Пластические оперции… Ты ведь слышала, что делают эти уроды со своими жёнами? Матёрые исламисты, отечественные алкаши… – Лицо Бельской исказилось от злости, костяшки сжатых пальцев побелели. – Я лично наизнанку выворачивалась и стелилась перед толстосумами, чтобы организовать этот вечер. Эти мужики… Вроде Соломатина… Сочувственно мне кивали, обещали дать денег. Хочешь моё мнение? Им плевать! Плевать на искалеченных женщин, на их искорёженные судьбы… Мрази. Дают денег, чтобы засветиться в качестве благодетелей и заработать пару очков к репутации, а сами относятся к девочкам, как к расходному материалу. Они же приходят на модные показы, тычут пальцами в моделей. Эту, эту, эту… Как под фонарём на Ленинградке, только чуть дороже. Иногда женятся. Но даже если так, жене придётся сосуществовать с десятком молоденьких любовниц. Наплевать. Дают денег – и чёрт с ними. Я им – пиар, они мне – взнос. Жертвам насилия всё равно, кто оплатит им операцию или психолога. Главное, что они смогут снова выйти на улицу.

Лера молчала. С одной стороны, её пробивал ужас. Она понимала гнев Аделины и разделяла его. С другой – причислять Соломатина к циничным мерзавцам… Ну не до такой же грани простиралось его самолюбие! Да, в некотором нарциссизме его можно было упрекнуть, но чтобы относиться к женщинам как к проституткам…

Однако Бельская завелась, и останавливать её Лера не решалась.

– Мы будем действовать через хозяйку приюта. Возьмём на бал. Может, выдадим какую-нибудь грамоту. Расскажем о том, как важен её труд. Напишем об этом статью. И только в конце мимоходом упомянем, что очень жаль, когда благие начинания давятся без разбора безжалостными корпорациями вроде «Соло Инвест». Это один материал. Можешь набросать к вечеру?

– Конечно, но только черновой вариант…

– Вот и отлично! Потом я попрошу Усольцеву поговорить с Проскуриной. Она давно набивается к нам в журнал, но сама понимаешь… Сейчас в тренде естественная красота, и мы придерживаемся тенденции бодипозитива. А тут девица такого уровня… Её только на плакат для дальнобойщиков.

– И о чём делать материал?

– Тут можешь не волноваться, я всё поручу Усольцевой. Можно всё вывернуть очень удачно, кстати. – Аделина уселась в кресло и покрутилась в нём немного, что-то просчитывая в уме. – Кстати, даже лучше, что на ней нет живого места…

– На ком?! – испугалась Лера.

– Да на Проскуриной, конечно! В смысле, её везде перекроили хирурги. Вот пусть и распишет в красках, как тяжело было переносить послеоперационный период. Как тяжко, когда тебя загоняют под стандарты мужчины – и они же потом бросают…

– Вы опять про Соломатина?

– Конечно, – усмехнулась Бельская. – Он ведь бросил её просто так. Как использованную салфетку. Она плакалась в блоге… Я же говорю: он именно такой. Потребитель. И можно как-то так сформулировать… Что она старалась для него, а он не оценил… Ну, ты понимаешь. Чтобы вывода из статьи было два: во-первых, не стоит себя менять ради мужчины, во-вторых, Соломатин – сволочь. Не прямым текстом, но вполне доходчиво… Что думаешь?

– Ну, как-то это…

«В духе жёлтой прессы», – хотела добавить Лера, но Бельская её уже не слушала.

– И третью статью сделаем про особняк. Подборку красивых исторических мест в Москве и Подмосковье, которые стоит посетить до того, как они исчезнут с лица земли. И, конечно, упомянем, кого следует за это благодарить. Поговорю с нашим трэвел-блогером, такие редкие материалы сейчас идут на ура. Все были в Третьяковке и Кремле, людям хочется эксклюзива.

– Ну, да, звучит неплохо… – осторожно вставила Лера.