Дана Делон - Падающая звезда [litres]

Я тяну Квантана за руку и направляюсь к выходу.

– Эль, стой! – зовет мама, но я не останавливаюсь.

Вывожу нас из квартиры и лишь на улице даю волю слезам. Тонкие струйки бегут по щекам, а Квантан вытирает их своими руками.

– Увези меня далеко, – хрипло прошу я.

Он кивает:

– Хорошо, только заедем в аптеку.

Так он и поступает, а потом обрабатывает антисептиком свои раны и дает мне болеутоляющее.

– Фармацевт сказал, что ты уснешь. Но нам ехать больше четырех часов, так что…

От пережитых эмоций голова идет кругом. Поэтому я выпиваю таблетку и, сворачиваясь калачиком на сиденье, закрываю глаза. В надежде, что кошмар позади.

Я открываю глаза – вокруг все незнакомое. Похоже, мы приехали в пригород. Дома невысокие, людей на улицах немного. Я тянусь за бутылкой с водой и делаю глоток:

– Куда мы приехали?

– Мы в Швейцарии, городок Роль.

В салоне автомобиля повисает угнетающая тишина. Мой брат ненавидит меня, проносится у меня в голове. Отчего вновь хочется плакать.

– Ты голодна?

Я качаю головой:

– Нет.

– Тогда давай пройдемся, – предлагает Квантан и заезжает на парковку.

Он выходит из машины и открывает мне дверь. Его левая скула опухла, губа разбита. Он ловит мой взгляд:

– Все заживет, ничего страшного.

Я молчу в ответ. Квантан берет меня за руку и по узкой дорожке выводит к озеру, окруженному горами. Небо приветливо-голубое, без облачка. На вершинах гор лежит снег, хотя здесь, внизу, погода удивительно теплая. Вода в озере выглядит невероятно чистой, а вдоль набережной тянутся деревья с желтой листвой. Здесь так спокойно, в отличие от бури в моей душе!

– Озеро называется Леман.

– Оно такое большое, – по-детски говорю я.

Оно правда огромное, словно море, хотя вдалеке виден противоположный берег.

– Да, это самое большое озеро в Альпах, – говорит мне Квантан.

Мы садимся на скамейку.

Я не знаю, как вести эту беседу, и говорю первое, что приходит в голову:

– Шань-шуй переводится с китайского как «горы и вода». Это один из самых древних видов живописи. И действительно впечатляющее сочетание.

– Я выбрал это место из-за вида, – признается Квантан. – Я жил здесь два года, когда учился в университете Лозанны. Но затем я понял, что соскучился по своей семье, и решил вернуться в Париж.

Наступает очередная тягостная тишина.

– Почему ты не рассказала мне? – тихо-тихо спрашивает он, но я не слышу упрека или обиды в его голосе.

– Потому что это я вас увидела, сфотографировала и показала Алексу. А затем застала ее в луже крови у него в квартире.

Он стискивает челюсти, и на лице его появляется мука. Видеть его сожаление нелегко. Мое сердце словно свернулось в клубочек от боли.

– Я не знаю, что сказать, – говорит он.

Я кладу свою голову ему на плечо.

– Не надо ничего говорить, – шепчу я и смотрю, как в воде плавают утки и лебеди.

Мне сейчас так больно и стыдно – я готова провалиться сквозь землю. А также в душе клокочет злость на Алекса. Он мог выслушать меня и попытаться понять, вместо этого он лишь поставил мне ультиматум. Слезы вновь собираются в уголках глаз.

– Это не сработает, да? Я имею в виду тебя и меня. Нам, наверное, не суждено быть вместе.

Квантан крепко обнимает меня и целует в волосы:

– Я не отпущу тебя, Эль. Даже если ты сейчас попросишь, приведешь разумные доводы, железобетонные аргументы. Я все равно буду появляться в твоей жизни, пытаться тебя вернуть и делать счастливой. Знаешь почему? – Он приподнимает мою голову и заглядывает в глаза: – Потому что мы должны быть вместе. Если и есть на земле люди, созданные друг для друга, так это мы. Ты и я.

И я качаю головой. Да, его слова находят отклик в моем сердце, но я сейчас настолько разбита, что не могу поверить в наш счастливый конец. Но при этом мою грудную клетку так сильно распирает от наплыва эмоций, что ребрам больно.

– Люди будут нас осуждать. Твоя семья, уверена, тоже будет против.

– Пусть осуждают, пусть будут против. Люди всегда думают, что знают, как лучше жить другим. При этом их собственная жизнь может быть далека от счастливой. – Он гладит мою щеку, я приникаю к его ладони. – Я не разочарую тебя. И не говори, что я не могу знать этого наперед. Потому что я могу, могу поклясться тебе прямо здесь и сейчас, что не разочарую тебя.

Я нервно сцепляю руки в замок.

– Я просто не представляю, как быть счастливой, если все вокруг несчастны из-за этого. Это неправильно.

– Разве счастье бывает чем-то неправильным? Как все происходящее может называться плохим? Плохое случилось в прошлом. Но мы не можем стать его узниками и разрешать ему контролировать наше настоящее. Эль, я не отпущу тебя. Даже не проси. Ты моя, а я твой, и плевать я хотел на весь мир.

– Мой брат не простит… – тихо с надрывом говорю я, и Квантан качает головой:

– Простит – это делают родные любящие люди.

Я заглядываю ему в глаза, мне так хочется в это верить:

– Ты правда так думаешь?

– Я это знаю, – отвечает он и крепче обнимает меня.

– Я бы все равно пошла за тобой, – признаюсь я, – я бы не изменила своего решения, даже если бы можно было попасть в прошлое и сделать иначе.

Квантан кладет подбородок мне на голову, и я закрываю глаза. Как же приятно чувствовать его рядом, как же невероятно ощущать его близость!

– Почему ты не сказал, что звонил моей маме? – хрипло спрашиваю я.

– Я не понял, что она твоя мама. Номер, указанный в анкете, не отвечал. Я нашел телефон той, на чье имя была оформлена доверенность на твою фотографию. Представился и спросил, знает ли она, как связаться с Эстель. Тебя не было почти неделю, я места себе не находил. А не сказал тебе, потому что не хотел спугнуть. Ты не оставила номер телефона, исчезла и появилась из ниоткуда. Я не понимал, что творится в твоей голове.

– Я не знала, как правильно поступить, – признаюсь я. – Чувство, когда ты ощущаешь, что делаешь что-то правильно и неправильно одновременно.

– Мир не черно-белый, Эль. Нет четкой границы.

– Отныне лучше всегда говорить друг другу правду. Возможно, всегда и во всем не получится. Но нужно стараться, – говорю я.

– Поступи правильно сейчас, – просит Квантан, – дай нам шанс. Не убегай, не прячься.

Он прикусывает губу, и я понимаю, что в его голове пазл сложился. Он осознал причину моих страхов, переживаний и побегов, понял, что я не уверена в нашем будущем. Здесь и сейчас он пытается переубедить меня.

– Ты правда думаешь, у нас есть шанс быть счастливыми?

– Я уже счастлив с тобой, – говорит Квантан и наклоняется очень близко ко мне.

Наши лбы соприкасаются, и я закрываю глаза, вдыхая его запах, проникаясь его теплом.

Думаю, в жизни бывает всякая любовь: странная и необъяснимая. Возможно, кроме двоих, ее никто и не поймет. Но какая, к черту, разница? Если глубоко внутри есть ощущение, что чувства искренни и от них не убежать.