Даниэла Стил - Зов предков [litres]

А Вачиви вовсе не замечала того, какие обжигающие взгляды тайком бросает на нее Напауши. Она по-прежнему каждое утро уходила на озеро, чтобы насладиться своей временной свободой и не ощущать себя посаженной в клетку птицей. Вачиви была благодарна вождю за то, что он освободил ее от женской работы. Благодаря этому она могла день за днем проводить на озере – купаться или дремать на песке. Отца, братьев, родное селение Вачиви не забыла, но теперь она думала и о Напауши, и о его женах, с которыми ей приходилось жить. Она не могла не признать, что вождь – человек благородный, что он заботится о своем племени, а его жены добры и внимательны к детям и даже к ней. Если бы Напауши принадлежал к ее племени, рассуждала Вачиви, если бы не было на нем крови ее братьев и Охитеки, он, возможно, ей и понравился бы. Не исключено, что она даже согласилась бы стать его женой, но после всего, что случилось, подобное было невозможно. Она не выйдет за него никогда, ни за что. Несмотря на всю доброту Напауши, решимость Вачиви бежать нисколько не ослабела. Вождь думал, что она смирилась, но на самом деле Вачиви просто выжидала, пока летний лагерь будет свернут и племя тронется в путь. Она надеялась, что в дороге ей представится удобный момент для бегства.

В один из дней, все еще по-летнему жарких, Вачиви задремала на песке после долгого купания. Накануне дети вождя не давали никому спать, Вачиви тоже не выспалась и теперь наверстывала упущенное. Вачиви приснился отец, который протягивал к ней руки и звал ее по имени. Она сделала шаг к нему навстречу и… внезапно проснулась от какого-то шороха. Сначала Вачиви решила, что это птица возится в кустах, но когда она поднялась во весь рост и огляделась, она увидела нечто такое, чего Вачиви не видела никогда в жизни. За кустом стоял человек – мужчина, одетый в штаны из оленей кожи, белую рубашку с открытым воротом, на ногах у него была странная обувь – очень высокие мокасины. У незнакомца были черная борода, черные волосы и очень светлая – почти белая – кожа. Он глядел на Вачиви широко раскрытыми глазами, и на лице его было изумление. Казалось, незнакомец не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Вачиви тоже словно окаменела. Лишь какое-то время спустя она расслышала, как переступает с ноги на ногу и фыркает привязанная неподалеку лошадь незнакомца.

Вачиви никогда не видела белых людей, но помнила, как отец рассказывал ей о «белых духах», которые пришли со стороны Большой Воды. Сначала эта история ее даже напугала, но поскольку за целых две недели ни один белый дух возле их поселка так и не появился, Вачиви перестала бояться, а потом и вовсе забыла о существовании духов.

Но сейчас она сразу поняла, кто перед ней. Вачиви не знала, злой это дух или добрый, поэтому просто стояла перед ним нагишом, боясь пошевелиться, не зная, что он предпримет.

Мужчина, похоже, испугался едва ли не больше нее. Он был уверен, что где-то поблизости скрывается в лесу отряд индейцев и что стоит ему только зашуметь, двинуться с места, как дикари набросятся на него, чтобы снять скальп. Впрочем, вид совершенно обнаженной девушки в не меньшей степени парализовало его. Никогда прежде он не видел такой красоты. Ее фигура казалась ему воплощением идеала.

Чтобы успокоить незнакомку, мужчина поднял вверх руки, раскрыв ладони. Это был знак мира, принятый у ирокезов и гуронов. У сиу и кроу был в этом случае другой жест, но что хотел сказать незнакомец, она поняла.

Знак мира действительно был гуронским. Белый мужчина, а точнее – молодой человек, почти два года жил с этим племенем. В Новый Свет его позвала жажда знаний: он приехал сюда, чтобы путешествовать, открывать новые земли, записывать и зарисовывать все, что покажется ему интересным. Молодой человек уже начертил несколько карт, которые – он надеялся – будут полезны тем, кто пойдет по его следам, однако на самом деле он не был ни картографом, ни ученым. Младший отпрыск знатного рода, юноша оставил во Франции заботливого и любящего брата и отправился в Новый Свет, о чем давно мечтал. Некоторое время он прожил в Новом Орлеане, а потом двинулся дальше, в глубь американского континента, девственная природа которого день за днем дарила ему радость первооткрывателя.

Разумеется, подобное предприятие было довольно рискованным, но до сих пор юноше везло. Однажды он буквально на несколько часов разминулся с военным отрядом пауни, убивших белых поселенцев, у которых молодой человек ненадолго остановился. В другой раз он вернулся из короткой экспедиции в небольшой форт, в котором прожил почти месяц, но нашел на его месте лишь пепел и пронзенные стрелами тела. И все же, если не считать этих трагических случаев, путешествие по неизведанным землям всерьез увлекло его. В погоне за новыми открытиями молодой человек забирался все дальше в глубь Великих равнин. Уже много недель он не встречал ни белых, ни индейцев и даже начал думать, что эта часть страны совершенно необитаема, – и вот столкнулся с юной индейской девушкой, которая смотрела на него с изумлением и испугом.

В том, что это индианка, молодой человек не сомневался, но поскольку на ней не было никакой одежды, он не мог определить, к какому племени она принадлежит, воинственное оно или мирное. Он, однако, понимал, что мужчины этого племени должны быть где-то рядом и что его нецеломудренное поведение вряд ли им понравится. Скорее всего, они убьют его на месте. И пожалуй, в опасности был не только он, но и это юное прекрасное существо…

Это последнее соображение заставило юношу действовать. Заметив на песке аккуратно сложенное платье девушки, он показал сначала на него, потом – на нее. В ответ незнакомка кивнула и, подхватив одежду, скрылась за кустом. Через минуту она появилась вновь, на этот раз уже одетая. Самое странное заключалось в том, что девушка, похоже, нисколько не боялась. В первое мгновение она, правда, застыла на месте, но скорее от неожиданности, а не потому, что ожидала нападения. Сейчас ее лицо выражало лишь глубокое удивление и любопытство, и молодой человек подумал, что она, возможно, никогда не видела белых. По узорам на платье молодой человек догадался, что она скорее всего принадлежит к одному из дакотских племен и что ее отец или муж занимает достаточно высокое положение. Жены простых воинов, насколько он знал, никогда не носили платья, которые были бы так затейливо расшиты.

На всякий случай молодой человек еще раз показал знак мира, но остался на месте, опасаясь приближаться к девушке. Ему хотелось спросить, одна ли она здесь, но он не знал, как это сделать. Немного подумав, он несколько раз повернул голову, словно высматривал кого-то за деревьями, потом вопросительно взглянул на индианку. Сначала та никак не отреагировала на его пантомиму, потом медленно покачала головой.