Даниэла Стил - Зов предков [litres]

– Надеюсь, что и с Марком у тебя все получится, – закончила она.

– У нас с Марком не получится ничего, кроме добрых, дружеских отношений, – сказала на это Бриджит, и при этом она сама верила в то, что говорила. Она просто запретила себе на что-то надеяться, чтобы потом не испытать еще одно разочарование.

– Ты так думаешь, – возразила Эми. – Но чего ты хочешь? Вот скажи, если бы у тебя была волшебная палочка, чего бы ты пожелала? Хотела бы ты прожить с Марком целую жизнь или для этого тебе нужен какой-то другой человек?

Это был важный вопрос, и прежде чем ответить, Бриджит немного подумала.

– Я пока слишком плохо его знаю, – ответила она тихо. – Но может быть – только может быть, – я и хотела бы прожить остаток жизни с ним. Марк очень хороший, добрый человек, и мне он нравится. Нам хорошо вместе, у нас много общего, и мы неплохо друг друга понимаем. Мне кажется, для начала этого достаточно, а дальше поглядим…

– Вполне с тобой согласна, – улыбнулась Эми. – Ладно, буду держать за тебя скрещенные пальцы, хотя… Если ты навсегда останешься во Франции, мне будет тебя очень, очень не хватать.

– Бостон не так уж далеко, так что я в любом случае смогу приезжать в гости. Да и моя мама остается в Нью-Йорке – ее я наверняка буду навещать достаточно часто.

– Быть может, я тоже приеду в Европу, если мне удастся немного усмирить моих диких индейцев, – пообещала Эми, но обе знали, что это будет не скоро. Эми приходилось экономить каждый цент, чтобы содержать себя и двух сыновей. Ей никто не помогал, и поэтому ее решение завести детей казалось Бриджит довольно безрассудным.

– Я буду часто тебе звонить, – пообещала Бриджит, когда уходила от Эми домой. Кроме того, у них была электронная почта, которой они постоянно пользовались, и все же Бриджит чувствовала, что Эми ей будет недоставать. Она слишком привыкла к тому, что всегда может зайти к подруге домой или заглянуть в ее кабинет, который еще недавно находился в том же здании, в котором работала она сама.

На прощание они крепко обнялись, и Бриджит вытерла слезы, да и у Эми глаза были на мокром месте. Бриджит вышла на улицу и, помахав рукой выглядывавшей в окно подруге, пешком отправилась домой. Машину она продала на прошлой неделе, причем получила за нее неплохие деньги. Да что машина – всю свою прошлую жизнь она перебрала, рассортировала и сдала на хранение. Двенадцать лет Бриджит провела в Бостоне, но теперь этот период ее жизни остался позади, и она ни о чем не жалела. Ни один из местных университетов так и не откликнулся на разосланные ею резюме, и это окончательно убедило Бриджит в том, что ее решение ехать в Париж было верным. Она, правда, иногда спрашивала себя, неужели ответ из Американского университета так и останется единственным, но, по большому счету, это теперь ее не слишком беспокоило, хотя и задевало ее самолюбие. Что ж, раз она не пригодилась здесь, значит, ей действительно нужно ехать туда, где она нужна.

Вернувшись домой, Бриджит успела отправить эсэмэску Теду, в которой благодарила за поддержку. Он и правда ей очень помог. Его звонок стал тем толчком, который был необходим ей, чтобы прыгнуть. Вот только сумеет ли она после своего прыжка подняться в небо или плюхнется в лужу? Будущее покажет, решила Бриджит. Для начала ей нужно было добраться до Парижа и встретиться с Марком.

На следующее после прощания с Эми утро Бриджит взяла напрокат машину и поехала в Нью-Йорк. Ей не хотелось лететь внутренним рейсом со своими двумя тяжелыми чемоданами, а поездка на машине обещала быть довольно приятной. Стоял чудесный июньский день, солнышко ласково пригревало, и настроение у Бриджит было приподнятое. По пути она даже что-то напевала, что случалось с ней нечасто. Принятое решение больше не вызывало в ней ни страха, ни колебаний.

Последние три дня Бриджит провела с матерью. Они один раз сходили в театр и поужинали в ресторане, кроме того, Маргерит показала дочери, как она распорядилась собранными во Франции материалами. Все документы были разложены по папкам в хронологическом порядке и снабжены ссылками, благодаря которым можно было без труда проследить историю семьи до 1750 года. Теперь у Маргерит был новый план – выяснить все, что возможно, о де Маржераках, которые жили во Франции раньше – вплоть до XII столетия, когда был построен их фамильный за́мок. Благодаря найденным Бриджит документам этот план можно было осуществить без особого труда – Маргерит, во всяком случае, считала, что она с этой работой справится.

– Как продвигается твоя книга? – спросила она Бриджит, когда они сидели в ресторане.

– В последнее время мне было не до нее: я разбирала и упаковывала вещи, но в Париже я обязательно к ней вернусь.

– Как я рада, – сказала Маргерит с улыбкой, – что у тебя все так удачно складывается. Новая работа, новый город, новая книга и, может быть, новый мужчина… – Насчет этого последнего пункта она ничего точно не знала, но надеялась, что так и будет. Маргерит очень хотелось, чтобы ее дочь была счастлива, а с Марком или с кем-то другим, это ей самой решать. Впрочем, относительно Марка у нее были весьма серьезные подозрения: Бриджит, правда, почти ничего о нем не рассказывала, но мать видела, что в последнее время дочь держится совершенно иначе. Казалось, после возвращения из Франции Бриджит обрела уверенность в себе и была вполне довольна жизнью. Безусловно, здесь сыграло свою роль и то, что ей удалось узнать так много об их предках, но Маргерит считала, что это далеко не все и что к этому имеет отношение именно Марк. Пожалуй, думала она, даже хорошо, что ни один из бостонских университетов не предложил Бриджит работу и она приняла предложение Американского университета в Париже. В противном случае ее дочь могла бы надолго застрять в Бостоне – и одному Богу известно, к чему бы это привело.

А Бриджит и в самом деле полностью избавилась от сомнений и почти избавилась от страха и неуверенности. В будущее она смотрела смело, веря, что сумеет и обжиться в чужом городе, и справиться с новой работой. Единственное, чего она пока не знала, – это какими будут их отношения с Марком.

За последние пару недель они обменялись еще несколькими мейлами. Занятия в университете почти закончились, и Марк собирался в отпуск. Бриджит он написал, что в августе планирует навестить сестру и, может быть, съездить в горы, но что весь июль он будет в Париже, так как ему нужно заканчивать книгу. Спрашивал Марк и о ее планах, но Бриджит ответила уклончиво, написав, что пока ничего точно не знает, и, по большому счету, это не было неправдой. Ей и в самом деле хотелось сначала устроиться на новом месте, освоиться с новыми служебными обязанностями, да и книга о Вачиви не давала ей покоя – Бриджит хотела вернуться к ней как можно скорее. О том, что у нее новая работа, она Марку все же написала, не уточняя только, что это за работа и где, а он и не спросил об этом, так что лгать и выкручиваться ей не пришлось. Она просто промолчала, а молчание еще не преступление. Кроме того, Бриджит все равно собиралась все ему рассказать и заодно поблагодарить за то, что он свел ее со своим знакомым из кадровой службы Американского университета, но сделать это в любом случае было лучше не по электронной почте, а при встрече.