Борис Дышленко - Канатоходец

Актер. Сам не знаю, это было давно. Я тогда все видел образно. Может быть, от этого. Да, наверное, от этого. Мне тогда в голову приходили зрительные образы.

Полковник. Но почему именно мишень? Ведь это был свет в окошке. Может быть, было подавленное желание убить?

Актер (к Джибеко). Ты видишь? Я всего лишь хотел пройти по канату, но он додумал мое желание за меня.

Джибеко. Да, он все доводит до логического конца. Ведь убийство это способ овладеть.

Актер. Овладеть? Я сам отдал ее тебе. Она все время говорила мне о тебе. А я в то время еще не видел тебя. Только твое отражение. Но ведь право и лево не одно и то же? Ведь так?

Верочка (Актеру). Это неправда. Все случилось раньше. Я и не знала никакого Джибеко, ты сам его выдумал. А потом уже пошел весь этот вздор, потом, когда уже все случилось, когда я приняла твою игру, но только для того чтобы увидеть, как далеко ты способен зайти. А потом и для меня это перестало быть игрой. Было бессмысленно убирать зеркало. Джибеко уже материализовался и стал угрожать тебе, и вот тогда мысли твои застыли. Они окоченели.

Актер (тихо, как бы про себя). Да, так оно и было. Я не посмел их додумать, потому что желание, которое могло бы оформиться в них, было преступно. Но желание всегда преступно. Преступление? Но ведь преступление и зло не всегда одно и то же. Мое желание было преступным, было ли оно злым? Нет, в нем было, пожалуй, даже слишком много любви. Я боялся, что они услышат этот шорох и обернутся на него. Я боялся, что они идентифицируют меня в другом, в том, кого я принимал за себя, но они и этого не узнали. Они услышали только звон пятака. Позже, много позже, когда страх прошел, я понял, что тот, кого я принимал за другого, похожего на меня, оказался моим отражением в зеркале, полной противоположностью, но ведь так бывает всегда.

Верочка (полковнику) . Только слепой может принять мертвеца за живого спутника живого.

Актер. Да, это так. Там, где я стою, если принимать того, кто стоит, за меня, пустота, отсутствие какого бы то ни было чувства. Тогда я решил, что это прошлое: все, что пришло, прошло. Настоящее — это то, что еще не осознано. И я пытался поймать этот момент, быть готовым к нему, не упустить. Но и здесь ничего не удалось. Тогда я решил взглянуть на него со стороны, поставить на свое место кого-то другого, чтобы он чувствовал за меня. Чтобы он жил за меня. Но теперь я понял: на самом деле я хотел, чтобы он умер вместо меня. Я боялся потери и смерти. Вы же знаете, что из страха смерти человек иногда кончает с собой.

Полковник. Все это слишком заумно. Вы забываете, что мы проводим расследование.

Актер. Это мое создание, мой клон, которым я надеялся сбить с толку преследователей, стал оспаривать у меня мои мысли и мои роли, мои чувства, саму мою жизнь. Я просто не принял в расчет, что, отделяя его от себя, я отдам ему все, чем я владею, и даже если он моя зеркальная противоположность, мое, находясь между нами, все равно будет принадлежать ему. (Верочке.) Я не предлагал тебе выбирать, напротив, я поставил его рядом с собой, чтобы доказать, что выбор невозможен, что это просто один человек, две ипостаси одного и того же отражения. Вот так и появился Андрей Джибеко. Что делает человек, когда ты лишаешь его выбора? Принимает действительность как единственную возможность. (Задумывается.) Это был тот путь, которым он должен был пройти, но он перехитрил и меня, и Полковника. Он не прошел по этому пути, но оставил след.

Верочка. И ты остался один, даже без отражения в зеркале.

Полковник. А труп?

Актер. Труп? У меня не осталось даже трупа. Теперь я был совсем один, настолько один, что можно считать, что меня просто не было. Вместо меня был Джибеко. Сыгранный мною Андрей Джибеко. И Верочка теперь была тоже Джибеко, это было наказание за грех. А в том мире, который я создал, который потом я исторг из себя, было тепло и уютно, там горел огонь в камине, там пили вино, разговаривали и танцевали. Я стоял и из своего белого, окоченевшего мира смотрел на свет в том окне. И тогда меня охватила такая тоска, мне захотелось быть там, с ними... Это едва видимое вдалеке окно, оно манило меня. Мне так захотелось быть там или послать туда что-то, какую-то часть моего существа, ну хотя бы пулю.

Уходит.

Верочка. Любопытство вползает в дома под видом долга или жалости. Все это расследование не имеет никакого отношения к тому, что происходило на самом деле. Полковник сам сказал, что в наше время никто не решает проблем. Вопрос подбирается к ответу. Предмет желания — к желанию. Жизнь — к смерти.

Пауза.

Полковник. Все это дело решенное, и не только решенное, но и совершившееся от начала и до конца и от конца к началу. И нет смысла говорить о том, что раньше: расследование или убийство, преступление или наказание, контур или труп, курица или яйцо. Завершенное, оно потеряло не только время, но и последовательность действий, причину и следствие, логику и психологию. И пусть никто не говорит, что в действительности так не бывает. Кто может знать, что на самом деле происходит в действительности? Действительность — это самый злобный обман.

(Громко.) Труп на сцену

Двое вносят и укладывают в контур Актера в костюме Арлекина. Полковник подходит к кулисе, достает из-за нее ружье.

и можно повесить на стенку ружье.

Занавес

<2010>