Вероника Кияница - Гимназия С.О.Р. Чёртов Побег.

- А кто именно? - перебил декан.

Про то, что козы сбегали и мужики дерутся нам уже несколько раз говорили, а вот что-то конкретнее не упоминали.

- Да все дерутся. И я дрался, будто черт попутал и жена моя. Да все перессорились. Ну компашка Федора, больше всех конечно. Но они же того, всегда больше всех и влипают.

- А Федор на свадьбе что ли? Не видел его сегодня в таверне. Даже не привычно.

- Федор то? Конечно на свадьбе. Там всех за стол сажают да самогона наливают полну чарку. Я б и сам пошел, да жена не пустила.

- А мы вот с Мариной решили навестить и поздравить Марфу с Артемием. Может завтра, - поделился Димитрий Авдеевич. - А пока пойдём. Поздно уже.

- Рад был видеть, Митя, А ты, Марина, не забудь. Теперь у нас договор.

- Ааа... мнэээ... хорошо.

- Пока, Степан, - декан взял меня за локоть и повёл обратно к таверне.

Солнце уже село, и сейчас на улице почти никого не было. А вот в таверне люду стало больше.

- Смотри в оба, - сказал Димитрий Авдеевич, подводя меня к свободному столику. Отсюда я могла видеть практически всех.

По правде говоря, ощущала я себя не вполне комфортно... Совсем некомфортно. Пьющие мужики раздражали. Пьющая с ними девица еще больше. Моя чертова сущность так и просилась сделать им какую пакость или покомандовать. Но я, конечно, держалась. Не маленькая уже - знаю, что нельзя.

- Ты их не видишь? - шепотом спросил Димитрий Авдеевич, и коснулся моей руки. Это вырвало меня из оцепенения. Я перевела на него взгляд и покачала головой. Если бы друзья сидели на плечах этих людей, я бы заметила сразу. Но стоило еще подождать на случай, если они опутали их чарами, а сами отошли куда-то.

Мы ждали довольно долго. Поели. Посидели. Потом поели снова. Когда молодой парень из шумной компашки начал зазывать нас выпить с ними, декан извинился и, взяв меня за руку, повёл наверх.

- Не похоже на то, что они тут, - открывая дверь нашей комнаты, сказал он. - Ничего странного в поведении местных я не заметил.

- Не похоже, - согласилась я, заходя в комнату. Тут под противоположными стенами стояли две узкие кровати. Между ними две тумбы. Это всё.

- Прости, но я не могу оставлять тебя без присмотра.

Я кивнула. Стыдно признать, но мне и правда нужен был присмотр. Близость такого количества пьяных, легко поддающихся чарам, людей влияла на меня не лучшим образом. Я всё время вспоминала слова мамы: 'Не лезь к ним. Просто не лезь', стараясь не поддаваться соблазну.

Вся надежда была на сон. Вот засну - и проблема решена! Но мне не спалось. Пьяная компания шумела очень громко и хуже того, они начали играть в карты и бесконечно чертыхаться. И вот это их 'Черт!' по ощущения, словно кто-то дергает меня за привязанную к позвоночнику ниточку. А они ругались снова и снова, от чего я уже едва соображала, входя в какое-то нездоровое, гипнотическое оцепенение. Всё мое тело просилось туда, где зовут черта. Ну зовут же! Зовут!

Димитрий Авдеевич уже спал. Он мирно дышал, уткнувшись носом в подушку... А я встала и стояла над ним. Потом, словно в тумане побрела к двери. Остановилась. Взялась за ручку... Что же я делаю? Ведь нельзя!

- Димитрий Авдеевич... - простонала я, стараясь расцепить пальцы. Не получалось. Тут же скрипнула кровать и декан встал за моей спиной. - Кажется... кажется нужно, чтобы вы меня подержали.

Одна его ладонь легла на мой живот, вторая накрыла сжимающие дверную ручку пальцы. Димитрий Авдеевич осторожно отцепил мою руку и потянул к своей кровати.

Закрыв глаза, я послушно шла за ним. Мне было очень стыдно за свою слабость и хотелось справиться с этим наваждением как можно быстрее.

Декан помог мне лечь и сам лёг рядом.

Открыв глаза, я увидела, что взгляд Димитрия Авдеевича был совершенно спокоен. А я то думала, моё поведение его разочарует. Ведь сама напросилась в помощницы и вот.

Мы лежали лицом друг к другу и не разговаривали. Димитрий Авдеевич и правда держал, осторожно сжимая моё плечо. Это, почему-то, было приятно. В моём глухом нездоровом оцепенении его рука была тем тёплым и надёжным, что придавало силы.

В таверне продолжали чертыхаться. Иногда мне удавалось это игнорировать, иногда я дёргалась, как от укола. Димитрий Авдеевич моих вздрагиваний словно не замечал. Его лицо сохраняло умиротворённое спокойствие.

- Простите, - прошептала я.

- Всё хорошо, - одними губами ответил он и сонно улыбнулся. Продолжая держать за плечо и успокаивающе поглаживать мой затылок, декан закрыл глаза. Смотря на него, я вдруг подумала, что он мне нравится. Вот прямо нравится... такой расслабленный, с едва уловимой улыбкой на губах.

Это открытие меня ошарашило. Теперь я лежала и рассматривала Димитрия Авдеевича с особым интересом. Нравится? Что, правда нравится? Или как нашло, так и пройдёт? Возможно, причиной стал красивый лунный свет из окна. Или то, как Димитрий Авдеевич касался моих волос...

***

А на следующее утро всё было как обычно. Димитрий Авдеевич говорил о наших планах, о предстоящей дороге. Выезжали мы на рассвете и если сильно повезёт, то до второй деревни должны были добраться к закату. Если не повезёт, то ночью. Плотно позавтракав и запасшись провизией, мы отправились в путь.

По правде говоря, я совершенно не соскучилась по Забаве. Вот совершенно! Всё что перестало болеть за ночь, начало снова ныть, едва мои глаза заприметили кобылу. А уж когда декан посадил меня верхом, физическая и душевная боль навалились в унисон.

Димитрий Авдеевич хоть и говорил, что ему меня искренне жалко, на деле ехал почти без остановок. Редкие наши передышки скорее посвящались Забаве, чем мне. Вот и сейчас мы остановились у широкой реки, чтобы лошадь могла напиться.

- Не дуйся, Мар. Мы не можем останавливаться еще чаще, - сказал декан, наконец поняв, что я не просто так не разговариваю с ним уж битый час, а таким образом высказываю свой протест.

Повиснув на ветке и вытягивая позвоночник, я и дальше хранила суровое молчание. Димитрий Авдеевич умывался, присев на берегу речки.

Изведёт. Замучает, злыдень. Весь день же на этом ужасном громадном звере продержал. Казалось всё что пониже спины скоро превратится в один большой и красный мозоль. Но ему же не объяснишь. Да и какое ему дело до моих мук?

- Как ребёнок, - пробормотал он, протирая теперь шею.

А я висела и молчала. Всё. Обиделась.

Еще и кобыла эта глупая. Она почему-то стала в воду всё глубже заходить еще и на меня как-то непонятно поглядывать.

- Мар, - резко выпрямившись, позвал декан. Он тоже смотрел странно. Вроде и на меня, но не совсем. Чуть мимо. - Не делай резких движений, - едва слышно добавил Димитрий Авдеевич, медленно поднимая с земли палку, но при этом не прекращая смотреть в ту же точку.

Продолжая висеть, я осторожно повернула голову и увидела стоящего недалеко от меня волка... Первой мыслью было - карабкаться выше, но в этот момент декан сдёрнул меня одной рукой с ветки и потянул к воде. Палку он продолжал держать наготове. Из кусов показалось еще две серые морды.