Александр Баринов - Босяки и комиссары

В итоге покидал я в тот день Украину в приподнятом настроении. Получалось, что мне удалось перехитрить того человека в украинских правоохранительных органах, у которого появились подозрения — и надо признать, совершенно обоснованные — насчет моего истинного интереса к Черкасскому химкомбинату. Сам он, таким образом, был посрамлен в глазах коллег, а я продемонстрировал властям — уже не только на словах, но и на деле — что занимаюсь якобы абсолютно легальным бизнесом. Кроме того, хоть это была и мелочь, но все равно приятная — мне не пришлось платить обычную взятку за быстрое прохождение украинской границы. После столь масштабной проверки документы оформили безо всяких вопросов, поскольку придраться было уже совсем не к чему. Ну а уж совсем развеселило меня представление, которое я увидел чуть позже на российской таможне.

После того как пересек границу и пришел на пост, я обнаружил там моего приятеля Сергея — начальника смены, которому я всегда платил за разрешение на провоз в Россию своего товара. В тот день он вроде работать не должен был, поскольку из-за досмотра на украинской таможне я опоздал. Но тем не менее Сергей ждал меня с нескрываемым нетерпением. Как оказалось, он прослышал, что меня по ту сторону границы хорошенько обшмонали, и стал расспрашивать, что же у меня его украинские коллеги пытались найти. Я на это с растерянным видом отвечал, что понятия не имею — я, кстати, и сам не знал наверняка, что тот, кто инициировал облаву, про меня думал и что именно предполагал у меня обнаружить. Сергею я рассказывал, как все действительно было — мол, украинские таможенники ничего не объясняли, а у меня ничего запрещенного не было, и предположил, что, может, их интересовал не я сам и мой груз, а машина, которую нанял. Но по поведению Сергея было понятно, что он мне не верит и для себя уже решил — обыскивали меня на украинской стороне явно не случайно, а раз так, то я не такой простачок, каким хотел ему показаться. Потому он тоже приказал загнать мой грузовик в досмотровый ангар и, взяв с собой несколько сотрудников, отправился туда сам.

О своих подозрениях Сергей мне прямо ничего не говорил, а на мои объяснения только скептически покачивал головой и усмехался. Но ход его мыслей был понятен. Он решил, что украинские таможенники, возможно, искали не очень тщательно, а ему повезет больше. И если бы ему удалось обнаружить у меня что-нибудь запретное, у нас с ним пошел бы совсем другой разговор, чем раньше. Так он получал от меня каждый раз за провоз вроде как безобидных вещей по 150 долларов — практически ни за что, чтобы у меня просто мелких проблем не было и лишнее время не приходилось тратить. Ну а если бы он смог меня разоблачить, то, конечно, бухгалтерия пошла бы совсем другая, и я бы от него под угрозой тюрьмы никуда уже не делся.

За обследование моего грузовика Сергей принялся с энтузиазмом и, по-моему, явно замечтался, высчитывая, сколько именно денег с меня можно будет запросить за ту или иную находку — оружие там или наркотики. Что у Сергея появлялись на этот счет то одни, то другие предположения и расчеты, было понятно по тому, какие он отдавал указания подчиненным и с каким интересом обследовал разные части автомобиля и мои железяки. Спецаппаратуры, как у украинских таможенников, однако, у Сергея не было, и работать ему с подчиненными пришлось вручную — в труднодоступные места светили фонариками и тыкали щупами, все простукивали, потом в азарте начали понемногу разбирать машину. Сняли и проверили колеса, обшивку дверей и кабины, даже бензобак отвинтили. Так прошел почти весь день, пока наконец Сергей не убедился, что тоже старался зря. Сообщая мне, что досмотр завершен и с моей машиной и грузом все в порядке, он, уставший и перепачканный, не скрывал разочарования. Мне же при этом разговоре стоило немалого труда не рассмеяться, а оставаться учтивым и любезным, но я даже смог без ехидства посочувствовать Сергею: какая, мол, у него нелегкая служба. На прощание я дал ему обычные 150 долларов, на этот раз заработанные действительно нелегким трудом, и отправился дальше. Сообщили ли о моих приключениях в Судже таможенникам в Печоре, я не знаю, но там границу я пересек безо всяких проблем и через три дня был у себя в Таллине.

Украинские рабочие быстро смонтировали доставленное мной новое оборудование, и уже через две недели мы получили первую партию самого амфетамина. После усовершенствования наша технологическая система стала почти заводской. Благодаря коллегам Людмилы все было отлажено и просчитано, и мы могли на ней по-прежнему нарабатывать фенилацетон для нашего постоянного заказчика, а если Райво находил своего покупателя уже на наркотик, сразу перерабатывали его в амфетамин.

Однако попутно возникла новая проблема. У украинских рабочих давно закончились эстонские визы, чему я поначалу особого значения не придал. Сами они тоже об этом речи не заводили, поскольку получали хорошие деньги и были готовы жить в Таллине и на нелегальном положении. Но хоть рабочие вели себя тихо и почти никуда не ходили, со временем их стали узнавать соседи по дому, продавцы в магазине, которые иногда из любезности пытались завести с ними беседу. Естественно, с расспросами — кто они такие, откуда и что делают в Эстонии — к ним после этого могла пристать и полиция. А если бы выяснилось, что они давно живут в стране нелегально, поднялся бы большой скандал. Украинцев запросто могли отправить в тюрьму, а тогда возникла бы опасность, что они проговорятся, на кого работают и чем занимаются. Поэтому я взял их паспорта и сам пошел в иммиграционное управление с заявлением о продлении им виз, объяснив, что это очень хорошие специалисты, которые очень нужны моей фирме. Но инспектор, увидев, что мои украинцы живут в Эстонии нелегально уже несколько месяцев, сказала, что дела у меня очень плохи — в такой ситуации нарушителей обычно отправляют в тюрьму. Пытаться решить вопрос взяткой я не решился. В Эстонии, конечно, коррупции тоже хватает, но далеко не все так просто, как в Украине и России. К тому же я опасался, что если мне не удастся договориться, это вызовет лишние подозрения насчет моего бизнеса. Потому я пустил в ход все свое обаяние, и после долгих переговоров смог добиться лишь того, чтобы никого в тюрьму не сажали: я заплачу небольшой штраф, но украинцы в ближайшее время все равно должны будут покинуть Эстонию. Мы с Райво были очень благодарны рабочим, но поделать ничего не могли — на прощание лишь устроили им вечеринку и заплатили хорошую премию.

Теперь всю работу в ангаре предстояло делать нам с Райво вдвоем. Поскольку деваться было уже некуда, ему наконец пришлось немного подучиться у меня обращению с нашей установкой. Поначалу я и сам побаивался запускать производственный цикл без присмотра специалистов, хотя давно наизусть выучил последовательность всех операций и много раз сам все делал вместе с рабочими. Но к нашему общему удивлению у нас все получилось очень хорошо, и скоро жизнь опять потекла размеренно и спокойно.