Юрий Соболев - Отголоски прошлого

— Кем вы ей приходились? — спросила она,

— Близкой подругой, — ответил я, не думая,

Она стала записывать информацию в свою тетрадь предварительно перелистнув использованную страницу, пока она выполняла свою работу, я решил расспросить ее про сестру, которую я несколько раз видел, как раз перед смертью Оли. Она попросила описать ее, как она выглядела и как ее зовут. Я постарался в точности описать ее внешность, потому что запомнил эту женщину на всю жизнь, ведь я был уверен на двести процентов что она была замешана в смерти Оли, но сколько я не пытался детально описать ее внешность той самой сестры, девушка которая меня внимательно слушала мой рассказ, нахмурившись сказала, что не знает никого из медицинского персонала больницы, кто подходит под внешнее описание. Внимательно выслушав меня еще раз, она повторила что ничем не может мне помочь, но спустя мгновенье, она еще раз подняла на меня свои глаза, видимо она что о придумала,

— У каждого нашего медицинского сотрудника, справа на форме должен висеть пластиковая карточка с фамилией и фотографией, как у меня, вот смотрите, — показывая пальцем себе на грудь,

Переместив свой взгляд немного ниже я увидел бледно желтый кусок пластмассы, на котором черными буквами было написано имя Катя, надо запомнить. На сколько я помню у той самой сестры не было ничего похоже на пластмассовый прямоугольник как у нее.

— А может ли быть такое что она просто сняла его на время или вообще сегодня его не надевала? — спросил я ее,

Хорошенько поразмыслив над моим вопросом, она ответила:

— Это теоретически возможно, но маловероятно, так как весь персонал старается соблюдать правила больницы, да и не зачем им это делать.

Она тщательно записала описание той самой медсестры, которую я видел, и сказала:

— Если хоть что-то узнаете о ней, позвонит мне.

Поблагодарив за все, я направился к выходу. Открыв дверь, я почувствовал легкий свежий ветерок, который обдувал мое лицо, но от этого мне не стало легче, осмотревшись по сторонам я увидел такси, подошел к нему и сказав адрес, отправился обратно в деревню, в дом Оли. Дорога была не близкой, тем самым у меня было время, чтобы привести голову в порядок, открыв окно меня обдувал теплый летний ветерок, а из динамиков такси звучала до боли знакомая мелодия, которая слегка затронувшая мою память, не давала мне покоя всю дорогу до дома. Добравшись до деревни уже ближе в вечеру, когда на горизонте солнце непоколебимо клонилось к изрезанной линии горизонта, я вышел из машины таксиста, расплатившись одной купюрой, которой было слишком много для одной поездки, но я не стал требовать с него сдачу, на что он ответил благодарностью в виде улыбки и крепкого рукопожатия, которое еще долго оставалось в моей руке, даже когда он уже уехал, я оставался стоять на обочине дороги, смотря ему вслед и все еще вспоминая, что за мелодия играла у него в машине, но это так и осталось для меня загадкой, сколько я не мучил свою избитую временем память, она не поддавалась на провокацию в виде пытки. Опомнившись, машины уже не было на горизонте, видимо я очень долгое время стою в ожидании прозрения, не делая никаких телодвижений, просто смотря вдаль, самое странное что за все это время никто не прошел мимо, солнце уже село, стало темно и прохладно, мурашки сами побежали по спине, как только я подумал о прохладе. Темнота заставила меня задрать голову вверх, темное полотно было покрыто светящимся бисером, именуемым звездами, одни были крупнее и ярче, другие уступали в размерах и яркости свечения на темной материи неба. Все что происходило вверху завораживало меня, я долго мог смотреть вот так в небо, наблюдая за движением небесных тел, устремленных в свои направления, никто им не указывал куда им лететь и что делать, они были свободны, чего я не ощущал в себе, той самой свободы, которая мне была так нужна, никак не ощущалась мною. Помню как мы с Олей вот так беззаботно лежали ночью на крыше старого сарая на окраине деревни, которого давно уже нет, наши тела были покрыты липким потом, который вырабатывался из нас на протяжении всего солнечного дня, но теперь когда солнце уступило лавры первенства ночи, мы чувствовали себя куда лучше окутанные легкой прохладой вечера и уже не так были измучены жарой, сейчас мы просто отдыхали, лежа на соломе взявшись за руки, наблюдая за небесными светилами, каждый думая о своем, но были в этот момент рядом друг с другом. Вновь вспомнив ее, я понимало, что мы уже не сможем просто так взяться за руки, я стал проклинал себя за то, что вышел тогда из палаты, выманенный сестрой, ее лицо я запомнил навсегда, так что, если мне удастся еще раз с встретиться с ней, я не упущу шанс чтобы расквитаться с ней за все. Мои руки задрожали от напряжения, а в глазах помутнело, теперь находящиеся на небе звезды слились воедино, образуя одно большое свечение, которое распространилось на этом огромном полотне. Протерев глаз рукавом от слез, я сел прямо на дорогу и решил посидеть некоторое время, прийти в себя от воспоминаний, которые будоражили мое сознание, а также тот факт, что единственного родного человека уже нет рядом со мной, заставил меня рыдать как ребенка, слезы сами струились по моим щеками, только сейчас я впервые заплакал после того как ее не стало, именно сейчас до меня дошло этот факт. Закрыв глаза и сделав пару глубоких вздохов, понемногу стал приходить в себя и попытался встать, это у меня получилось не с первого раза, но все-таки мои ноги уверенно упирались в землю, и я направился в дом Оли. Открыв дверь ключом, который мне она дала и провернув ручку двери, она отворилась и оказавшись внутри я увидел только мрак и ощущение пустоты, которое невозможно будет изгнать из этого дома. Поколебавшись, я все-таки ступил внутрь, мрак окутал сначала мои руки, затем ноги, тело, а потом уже и голову. Зачем я пришел сюда? В голове возникал этот вопрос, я не мог ответить себе зачем, просто инстинктивно понимал, что здесь мои дела еще не окончены. Я стал медленно ходить по дому начиная с первого этажа, в котором была лишь кухня. Она была маленькая, но уютная, в ней находилось все что нужно для жизни, но сама жизнь покинула это место ни оставив место для радости, а лишь наполнив ее пустотой, которая давила на тебя со всех сторон. Здесь меня ничего не держало, и я двинулся дальше на второй этаж. Лестница скрипела, разрезая своими звуками темноту, глаза уже привыкли к ней, и я уже неплохо ориентировался в доме, без света я чувствовал себя комфортнее. Руки скользили по перилам, каждый следующий шаг делал меня у цели и вот наконец я добрался до конца, на втором этаже было две комнаты, одна Оли, а про вторую я ничего не знал, по крайней мере она мне ничего не рассказывала о ней. Дверь в ее комнату легко открылась, в ней все осталось прежним с прошлого раза, на столе лежали разные вещи, но меня заинтересовала какая-то книга, которую я ни разу не видел у нее, открыв ее осознал, что это не книга, а самый что ни на есть личный дневник, который был исписан больше чем наполовину. Открыв наугад страницу, я стал жадно впитывать строки, я понимаю, что читать чужие дневники не совсем прилично, но ей как мне кажется уже все равно. Я увидела его сегодня спустя столько лет, он стоял на обочине дороги, его машина была не в исправности, я сразу узнала его, ведь он никак не изменился с нашей последней встречи, у меня внутри что-то зашевелилось, ведь я столько лет ждала этой встречи, долго думала, как это произойдет, где мы встретимся, но никак не ожидала что все произойдет именно так. Я столько раз планировала наш диалог и прокручивала вопросы которые я ему задам, но при виде его у меня все вылетело из головы, весть спланированный план, пошел под откос, вся ненависть и злость как ни в чем не бывало испарились без следа. Я предложила ему помощь, он не отказался, когда он сел в машину, силой заставила себя сдерживать, чтобы не кинуться к нему на шею, он манил меня с невероятной силой, которую мне удалось почувствовать спустя только годы, все что происходило с нами вдруг вырвалось из прошлого. Прощаясь, когда он выходил из машины, я не хотела его никуда отпускать потому что думала, что он опять куда-нибудь исчезнет, как тогда сразу после выпускного, но я сдержала себя и понимала, что без машины он никуда не денется, я хотела ему столько рассказать, как мне плохо было на душе все это время, как мне до сих пор больно от происходящего со мной все эти года, без его присутствия рядом. И я твердо решила, завтра приду к нему домой и расставлю все точки. Если он меня завтра отвергнет, клянусь я убью себя, долго мне пришлось находится в ожидании этого дня, но если произойдет так, что ждать мне больше будет нечего, то и сам смысл жизнь будет мною потерян навсегда. Закрыв дневник и положи туда же где его и взял, упав лицом на кровать из глаз потекли слезы в этот момент из меня вырвался дикий плачь, который на вряд ли можно будет еще когда услышать, спустя несколько минут я уже спал. Неожиданно я почувствовал холодное прикосновение чего то очень холодного, оно гладило мое лицо, это оказалась рука, та самая, к которой я уже привык, и не в первый раз ощущал ее нежное прикосновение, она легко двигалась сначала вниз, потом вверх, лишь незначительно касаясь моей кожи, от этих прикосновений мне стало щекотно и мое лицо расплылось в легкой улыбке, ощущение холода куда то испарились ее рука куда то делась, изнутри нарастала тревога переходя в панику, чтобы это остановить требовалось просто открыть глаза, постой а вдруг это не она, мне сразу стало не по себе, но если я не сделаю этого, то так и не узнаю, кто это, просто нужно сделать усилие над собой. Все-таки решившись, я открыл глаза, перед ними было ничего кроме темноты. Я огляделся по сторонам, темнота мешала различить кто или что находится в комнате, мои глаза еще не привыкли, но кое-что я уже мог разглядеть. Я находился все в той же самой комнате, но никого вокруг не было, но кто тогда меня касался буквально мгновенье назад я не мог понять, мой крик вырвался в темноту, но отразившись от стены пропал в темноте, сделав еще одну попытку, но намного громче, когда звук вновь умер в тишине, я уже не надеялся получить ответа, но неожиданно услышал похожий голос, он был слаб, но до боли знаком, его я не мог перепутать ни с чьим другим. Этот голос шел откуда-то далеко из глубины темноты, как будто я находился не в маленькой комнате, а огромном здании где не было ни начала ни конца.