Марио Варгас Льоса - Рота добрых услуг [сборник]

– А что, если вместо кадетика прибудет нашего полку? – Чучупе хохочет, Чучупе замолкает, пугается. – Не волнуйтесь, да не смотрите на меня так. Пошутить с вами нельзя, уж больно вы серьезный для своих лет.

– Ты что, не видела этого плаката? А ведь должна подавать пример! – указывает на стену сеньор Пантоха.

– «При исполнении служебных обязанностей шутки и игры воспрещаются», мамочка, – читает Чупито.

– Почему рота не построена на поверку? – Сеньор Пантоха смотрит вправо, сеньор Пантоха смотрит влево, цокает языком. – Медосмотр закончили? Чего ждете, стройтесь на перекличку.

– Строиться, строиться, – складывает ладони рупором Чупито.

– В два счета, мамулечки! – вторит ему Китаец Порфирио.

– Каждая называет себя и свой порядковый номер, – хлопочет Чупито. – Ну-ка, попробуем.

– Все, как одна, целиком и полностью, сеньол Пантоха, – склоняется в поклоне Китаец Порфирио.

– Ее избавили от предрассудков, но она опять становится набожной, Панта. – Почита чертит в воздухе крест. – И знаешь, куда она бегала, когда мы так за нее волновались? В церковь Святого Августина.

– Медицинское заключение, – приказывает Панталеон Пантоха.

«Медицинский осмотр показал, что все рабочие единицы находятся в состоянии боевой готовности, – читает Чупито. – У так называемой Коки обнаружены на спине синяки, которые могут снизить ее производительность труда. Подпись: санитарный инспектор ЖРДУГЧА».

– Враки, этот идиот ненавидит меня за то, что я смазала ему по морде, и мстит. – Кока спускает бретельку, Кока показывает плечо, руку, бросает полные ненависти взгляды в сторону медпункта. – Пустяковые царапины, от кота, сеньор Пантоха.

– Все к лучшему, лапонька, – ежится под простыней Панта. – Раз уж положено ей с годами удариться в религию, лучше в настоящую, чем в варварские суеверия.

– От кота по имени Хуанито Маркано, он же Хорхе Мистраль, – шепчет Печуга на ухо Рите.

– Которого ты мечтаешь заполучить хоть раз в жизни, хоть на большой праздник, – извивается змеей Кока. – Свиное вымя!

– Десять солей штрафа с Коки и Печуги за разговорчики в строю. – Сеньор Пантоха не теряет спокойствия, сеньор Пантоха вынимает карандаш, записную книжечку. – Если ты, Кока, считаешь, что можешь ехать с оперативной группой, – пожалуйста, санинспекция разрешает, не устраивай сцен. А теперь рассмотрим план работ на сегодня.

– Три оперативные группы выезжают на 48 часов, и одна вернется сегодня ночью, – появляется позади строя Чучупе. – Они тянули жребий, сеньор Пантоха. Одна оперативная группа из трех девочек отправится в лагерь Пуэрто Америка на реке Морона.

– Кто поведет группу и каков ее состав? – Панталеон Пантоха слюнявит карандаш, Панталеон Пантоха записывает.

– Поведет сей раб Божий, а полетят со мной Кока, Печуга и Сандра. – Чупито тычет в них пальцем поочередно. – Псих уже заправляет свою «Далилу», так что минут через десять отбудем.

– Пусть Псих ведет себя прилично и не выкаблучивает, как всегда, сеньор Пан-Пан. – Сандра показывает на фигурку, оседлавшую покачивающийся на воде гидроплан. – Если я убьюсь, внакладе будете вы. Завещаю вам своих детишек. А у меня их шестеро.

– Десять солей с Сандры за то же самое, что с предыдущих. – Панталеон Пантоха поднимает кверху указательный палец, Панталеон Пантоха записывает. – Веди свою группу на пристань, Чупито. Счастливого пути, работайте вдумчиво и с огоньком, девочки.

– Группа на Пуэрто Америка, пошли, – командует Чупито. – Берите свои чемоданчики. И прямиком к «Далиле», чучупочки.

– Вторая и третья группы отправляются на «Еве» через час, – рапортует Чучупе. – Во второй: Барбара, Пенелопа, Лалита и Лохмушка. Веду группу я, направляемся в гарнизон Болоньези на реке Масан.

– А вдруг от всех этих переживаний из-за распятого ребенка кадетик родится уродом? – готовится заплакать Почита. – Вот ужас-то, Панта, вот кошмар.

– Тлетью веду я по воде в часть Йавали, – пилит рукой воздух Китаец Порфирио. – Здесь будем в четвелг, к полудню, сеньол Пантоха.

– Порядок, отправляйтесь на погрузку и ведите себя как следует, – прощается Панталеон Пантоха с группами. – А вы, Китаец и Чучупе, зайдите на минутку ко мне в кабинет. Поговорить.

– Еще пять девушек? Замечательная новость, сеньор Пантоха, – потирает руки Чучупе. – Как только вернемся из поездки, я вам их достану. Легче легкого, от желающих отбоя нет. Я же говорила, мы становимся знаменитыми.

– Очень плохо, нам не следует выходить из подполья. – Панталеон Пантоха указывает на плакат, гласящий: «В закрытый рот муха не влетит». – Я бы хотел, чтоб ты привела десять кандидаток, я сам выберу пять лучших. Вернее, четырех, потому что одна, я полагаю…

– Ольгита, Блазильянка! – Китаец Порфирио лепит в воздухе пышные формы. – Блестящая идея, сеньол Пан-Пан. Это плоизведение искусства плинесет нам славу. Вот съездим, и вмиг отыщу ее вам.

– Найди тотчас же и веди сюда. – Панталеон Пантоха краснеет, у Панталеона Пантохи меняется голос. – Пока Сморчок не прибрал ее к рукам. У тебя еще целый час, Китаец.

– Ну что за спешка, сеньор Пантоха. – Чучупе укладывает мармелад, сахар, печенье. – Пожалуй, и я взглянула бы на личико прелестной Ольгиты.

– Замолчи, любовь моя, не надо больше об этом думать. – Панта беспокоится, Панта разрезает картон, малюет на нем, вешает на стену. – С этого момента в нашем доме раз и навсегда запрещается говорить о распятом ребенке и о сумасшедших братьях. А чтобы и вы, мама, не забыли об этом запрете, я вешаю плакат.

– Счастлива видеть вас снова, сеньор Пантоха. – Бразильянка ест его глазами, Бразильянка изгибается, наполняет все вокруг ароматом духов, верещит. – Так вот какая она, знаменитая Пантиляндия. Столько о ней слышала, а представить не могла.

– Знаменитая, что? – Панталеон Пантоха вытягивает вперед шею, Панталеон Пантоха подает стул. – Садитесь, пожалуйста.

– Пантиляндия, так люди называют это, – Бразильянка раскидывает руки в стороны, Бразильянка сверкает выщипанными подмышками, заливисто смеется. –

– И не только в Икитосе – повсюду. О Пантиляндии я слышала в Манаосе. Странное название, наверное от Диснейляндии?

– Боюсь, скорее, от Панты. – Сеньор Пантоха оглядывает ее с головы до ног, сеньор Пантоха оглядывает ее справа и слева, улыбается, становится серьезным, опять улыбается, потеет. – Но ты ведь не бразильянка, ты перуанка? По крайней мере по разговору.

– Я родилась здесь, а прозвали Бразильянкой за то, что жила в Манаосе. – Бразильянка садится так, что юбка задирается еще выше, Бразильянка вынимает пудреницу, проводит пуховкой по носу, по ямочкам на щеках. – Но, сами знаете, все возвращаются на землю, где родились, это как в вальсе.