Мари-Од Мюрай - Спаситель и сын. Сезон 1

— Пойдем, я тебя со всеми познакомлю, — предложила Эвелина. — Дядю Ти-Жо узнал?

Сестра указала ему на статного старика в отлично сшитом костюме с седой шевелюрой и бородкой. Неверный муж, отец незаконных детей стал замечательным дедушкой, его окружал целый рой внуков и внучек: Мариза, Лия, Дамьен, Жанна, Эжен, Дус, Микаель и другие. Спасителя познакомили с семью детьми Ти-Жо, законными и побочными: Анной, Бернаром, Виолеттой, Грациеллой, Дианой, Еленой, Жераром.

— Я называл их по алфавиту, чтобы не сбиться, — совершенно серьезно сказал Ти-Жо Спасителю. — А это моя младшенькая — Зара.

Зара, каланча двенадцати лет, стала последним пополнением семейства дядюшки от его третьей жены.

Из сада они перешли в гостиную, где в углу сидела древняя старуха в яркой шали и с трубочкой в зубах.

— Манман Бобуа, — шепнула Эвелина брату на ухо.

— Старая колдунья?! До сих пор жива? — изумился Спаситель.

— Тише ты! Она нам тоже родня, правда, со стороны дядиной любовницы. Манман Бобуа! — закричала Эвелина, наклонившись к столетней бабушке. — Это Спаситель! Малыш Спаситель, который писал в постель. И его сынок Лазарь!

Старуха, похожая на черепаху, вынула изо рта трубку, ткнула ею в сторону Лазаря и спросила глухим басом:

— Годиков скока?

— Восемь лет! — закричала Эвелина.

— Твоя манман была красивая, — сказала старая колдунья, — ты спас свою кожу.

Она вновь сунула трубочку в рот и замолчала. Эвелина отвела Спасителя в сторонку и собралась перевести ему все, что сказала Манман Бобуа.

— Не трудись, — прервал сестру Спаситель. — Я и так все понял, я побелил породу…

Манман Бобуа, верная своим понятиям, похвалила Лазаря за более светлую, чем у отца, кожу.

— Она же из прошлого века, — постаралась извинить старушку Эвелина.

Она перевела взгляд на Лазаря. Мальчик за все это время не сказал ни единого слова, храня все свои мысли про себя.

— Я купила тебе чипсы, — сказала Эвелина племяннику. — Откуда мне знать, что ты ешь?

— Он все ест, — ответил Спаситель за сына.

— Значит, хорошо воспитан. Ну ясно — сын психолога!

— Что ясно-то, Эвелина? Он сын психолога, и что? У него кожа светлее моей, и что? Мы с ним не зверушки на ярмарке!

Спаситель старался говорить как можно тише, потому что чувствовал: на них смотрят.

— Спасибо за чипсы, я с удовольствием, — сказал Лазарь, поддержав разговор, который наконец-то его заинтересовал.

— Уверена, ты и кока-коле обрадуешься, — сказала племяннику тетя.

Лазарь скорчил скорбную мину, повернувшись к отцу — дескать, отказаться было бы невежливо! — и пошел за тетей, страшно довольный, что ей невдомек, какой смертельный вред наносят здоровью чипсы и кока-кола.

— Эй, Баунти! Почему не здороваешься со старым другом? — закричал Спасителю новый гость.

Он обернулся и узнал одного из самых противных оболтусов в классе, одного из тех, кто наградил его этим прозвищем.

— Отличный пиджачок, — похвалил «старый друг». — Фирменный? Небось, психолог во Франции кучу бабла загребает — там же сплошные психи! А подружку с материка привез? Парижаночку? Ха-ха!

Ему хотелось представить Спасителя этаким задавакой, который приехал на родину покрасоваться. Ох как это не понравилось Спасителю. У него все мускулы заиграли под «фирменным пиджачком».

— По-прежнему блондиночек любишь?

Спаситель невольно сделал угрожающий шаг к провокатору. Сколько тогда болтали о его женитьбе на беке! А сколько ходило подлых слухов на его счет после аварии!.. Его просто вынудили покинуть родные места! И вот его снова оскорбляют, и ответить он может только кулаками.

Но тут вмешался Ти-Жо. Осадил обидчика по-креольски, а племяннику сказал: «Ну-ка пошли, выпей стаканчик ЛРС со старичком!»

Сент-Ив в знак согласия кивнул «старичку». Коктейль ЛРС — лимон-ром-сахар — и хрустящие рыбные шарики успокоили его. Вокруг него собрался семейный кружок, и завязался шутливый разговор. Начала его Елена (34 года, мать троих детей, не замужем).

— Скажи-ка, братец, — сказала она, — вот ты, доктор психологии, что ты думаешь об антильских мужьях?

Все дружно расхохотались.

— Хочешь поссорить меня с половиной острова? — сказал Спаситель. — Имей в виду, сестричка, психологи никогда не дают ответов. Они отвечают вопросом на вопрос. Так вот: скажи-ка, Елена, что ты сама думаешь об антильских мужьях?

— Я? Думаю, они как трехногий конь — может, такие и бывают, да никто их в глаза не видал.

Новый взрыв смеха, и особенно громко хохочут женщины.

— Мой, к примеру, — вступила в разговор Виолетта (54 года, пятеро детей, разведена), — пальцем не шевельнул, чтобы мне помочь. Даже в магазин ходить стыдился — мол, увидят приятели, засмеют.

«Да-да-да», — поддержали ее женщины, а мужчины не согласились: «Ничего подобного. А машину кто моет?»

— Вот я ему как-то раз и сказала, — продолжала Виолетта. — «Радость моя, если ты способен только детишек делать, то у меня полный комплект, спасибо, до свиданья!»

Женщины захлопали, а мужчины налили себе еще по стаканчику тай-пунша, не забыв, разумеется, и Спасителя. Спаситель поискал глазами сына: где он? Чем занят? Оказалось, увлечен беседой с Красным дьяволом. Эвелина проследила за его взглядом.

— Это Эрик, младший сынок Грациеллы.

— Надеюсь, она-то своих не по алфавиту называет? Эвелина, прости за бестактность, но раз уж разговор зашел об антильских мужьях… Ты знаешь своего отца? Видела его когда-нибудь?

— Как-то видела, — ответила она, словно речь шла о несущественном пустяке. — Встретила в магазине «Монопри» и в шутку назвала папой. Он сказал, что у него семнадцать штук детей. И ни одного он не растил.

— Меня все-таки мучило, что я от «неизвестного отца», — продолжал Спаситель, не обратив большого внимания на рассказ Эвелины. — Даже теперь иногда не по себе. Знаешь только материнскую родню. Не хватает равновесия. Как у трехногого коня…

Эвелина слушала его, глядя куда-то вдаль.

— Отец родом из Грос-Морна, работал там на уборке сахарного тростника.

— Так, так, так…

— Его звали Феликс. Феликс Пасавуар. Или Красавчик Фефе.

Спаситель нетерпеливо вздохнул: зачем ему столько подробностей об отце Эвелины?

— Он и вправду был настоящим красавцем. Высокий, такого же роста, как ты. И голос у него очень красивый, бархатный. Как у тебя.

Спаситель затаил дыхание.

— Он умер три года назад, — сказала Эвелина и замолчала, давая возможность брату самому додумать все до конца.

Буря чувств. Каждый новый всплеск Спаситель приглушал стаканчиком тай-пунша. Его приемные родители, несомненно, знали правду относительно Феликса Пасавуара. Но они не хотели, чтобы у маленького Спасителя был отец. Не хотели, чтобы у него была фамилия Пасавуар [29] Дословно с французского «знать не хочу». , презрительная кличка, которую давали белые черным.