Виктор Зотов - Небесная Любовь

— Тебя Кирилл зовут?.. Иди сюда. — Он сделал один шаг и остановился в нерешительности. Женщина была красивой и возбуждала его. Это было совершенно неожиданно, и он не знал, как себя вести.

— Ну, иди же скорее, — она протянула руку в его сторону, словно хотела взяться с ним за руки. Кирилл подошел к ней и остановился. Она молча расстегнула его брюки и, опустив руку в плавки, притянула его к себе. — Давай я это сделаю, а то он мне житья потом не даст, ты его не знаешь. — Она решительно сняла ему плавки… Кирилл молчал. Горячая волна шибанула в виски. Он напрягся… В его голове звучал тихий голос инструктора — «Не выделяйтесь, старайтесь быть как все, или делайте вид, что вы как все…» Он опустил голову, их глаза встретились.

Как из под земли, в комнате неожиданно появился Волошин. Он остановился возле них и стал молча смотреть. Марта продолжала медленно двигать головой. Волошин взял свою одежду.

— Ладно, не буду мешать, — довольный увиденным, сказал он, и вышел в другую комнату. В тишине возник звук телевизора. На улице раздавался шум проезжающих автомобилей.

— Тебе нравится? — неожиданно спросила его Марта. Он посмотрел на нее и молча кивнул. Она увлекла его на диван и прижала к себе. В соседней комнате Волошин услышал тихий скрип дивана…

Кирилл старался сохранить ясность мыслей, изнемогая в объятиях Марты. «Когда в „мокром деле“ бандиты хотят замарать напарника, они заставляют его сделать выстрелы в убитую жертву из своего оружия. Здесь произошло что-то подобное, и Кирилл понимал, что теперь прочно связан с Волошиным „выстрелом в Марту“. Конечно, я буду молчать, но диктофону не прикажешь…»

* * *

Петрович включил движок, чтобы обогреть салон «Волги». Какая-то радиостанция выливала на слушателей очередную порцию радостных новостей о том, как хорошо стало жить в нашей прекрасной стране. Диктор, молодым и задорным голосом вещал о том, что лекарства нужно принимать регулярно только при наличии полной уверенности, что вы здоровы… чтобы не заболеть.

Из подъезда вышел Кирилл и подошел к машине. Следом за ним появились Волошин и Марта.

— Ты сядь впереди, ладно, нам с Мартой поговорить надо — Он повернулся к подошедшей женщине и, не говоря ни слова, взял ее под руку и отвел в сторону от машины.

— Все, что происходило у тебя на квартире, тебе приснилось, понятно? — Он больно сжал ее руку. Марта скривилась от боли.

— Ну, пусти… больно же… люди увидят — она попыталась освободить руку и посмотрела направо вдоль тротуара. Ветер гнал сухие листья и раскачивал ветки деревьев. Улица была пустынна.

Волошин отпустил ее руку и, не говоря ни слова, направился к машине. Марта, сдерживая слезы, последовала за ним и села в машине рядом. «Волга» резко взяла с места и влилась в общий поток машин. Начинался дождь. Петрович включил «дворники». В салоне одиноко звучала музыка.

Петрович вел машину на большой скорости и видел в зеркале заднего вида, как женщина вытирала слезы. Плавно повернув в переулок, где был въезд для транспорта спецслужбы, он выключил музыку. Машина свернула в проулок между домами. Створки железных ворот медленно поползли в разные стороны. Постовой заглянул в машину и, узнав сидевших там людей, козырнул, пропуская их на территорию. Ворота плавно и бесшумно закрылись.

3. Черная дыра

Вход в управление спецслужбы с автомобильного двора был прост и обшарпан, как обыкновенный подъезд жилого дома. Здесь не было фасадного величия и торжественности. Волошин пропустил вперед Кирилла и оглянулся на Марту. В глазах у нее светились тревога и отчаянная решимость.

— Успокойся, не к зубному идешь… — Волошин придержал открытую дверь, пропуская ее впереди себя. — Главное не врать, и все будет хорошо.

Марта, опустив голову, молча прошла по коридору, и направилась за оператором связи. Кирилл стал подниматься на второй этаж, обернулся и подождал Марту.

— Нам туда — кивнул он в сторону полутемного, широкого как улица лабиринта. Все трое направились по коридору. Ковровая дорожка гасила звуки шагов, и от этого на душе у женщины становилась ещё тревожней. Высота этажей достигала четырех метров и где-то там, под самым потолком на стенах горели тусклые, лампочки.

«Ни одной живой души — подумала Марта, озираясь по сторонам. — Словно в могиле. Зачем они так высоко приделали лампочки? Господи, о чем это я?» — она судорожно впилась в свою сумочку, висевшую на плече.

Волошин без стука вошел в кабинет и оставил дверь открытой. Марта и Кирилл замешкались, пропуская друг друга. Наконец Кирилл настоял на своем, и буквально запихнул ее в проем двери.

— Сядь там, — показал Волошин Марте на кресло, стоявшее в глубине кабинета. Он подошел к столу начальника и сел на ближайший стул совещательного стола. Время, как живое существо, липким прозрачным туманом, струилось в тихой пустоте кабинета. За дверью слышались неясные звуки, похожие на приглушенные удары чего-то твердого обо что-то мягкое. Марта зябко передернула плечами.

Полковник Хоменко появился бесшумно, словно вырос из под земли. Мельком взглянув на посторонившегося оператора, он стремительно прошел к столу, протянул для приветствия руку Волошину.

— Почему так долго? — он смотрел прямо перед собой в стол. Медленно подняв голову, вонзил своё раздражение в Марту. Она, почувствовав на себе взгляд, подняла глаза и жалобно уставилась на него.

— Много машин… — попытался соврать Волошин, но, встретившись с глазами Хоменко, осекся на полуслове — виноват, Николай Иосифович…

— Значит так, ты Волошин пока свободен, я тебя позову — он перевел взгляд на оператора — а ты останься. Волошин тихо вышел из кабинета. Хоменко подошел к Марте и протянул ей руку — меня зовут Николай Иосифович, пересядьте сюда, пожалуйста — он показал на стул, стоявший рядом с его столом.

— Марта Владимировна — проглотив комок сильного волнения, выдавила из себя женщина, продолжая сидеть в глубине кабинета.

— Я прошу вас, — он указал ей на стул возле своего стола. Она встала и, скользнув по бесшумному ковру, плавно присела на край стула. Хоменко невольно залюбовался ее красотой и смущенно отвел глаза. Пройдя к шкафу возле окна, он молча поманил пальцем Кирилла. Тот подошел и, не говоря ни слова, незаметно предал полковнику диктофон. Хоменко достал сигарету и закурил. — Ты, пожалуй, тоже иди, я вас позову.

Полковник Хоменко повернулся к Марте и медленно подошел к ней. Она вся напряглась, и еще ниже наклонила голову.

— Николай Иосифович, я не чувствую за собой никакой вины, зачем меня сюда привезли? — она подняла голову и посмотрела в глаза полковнику.

— А мы вас ни в чем и не обвиняем, пока… — он сделал классическую паузу и с явным удовольствием, глубоко затянулся сигаретой. Прошел к своему креслу и спокойно уселся в него. Облако дыма, медленно расплывалось между Мартой и полковником.