Гулнар Жандыбаева - Безмолвно бушующая фауна [Часть вторая]

После того, как Су неожиданно слегла от невыносимой боли в суставах, дети не ели дня два, животы голодных бедняг впали. Пока старший брат бродил по кварталам в поисках подработки, младший непоседа, не выдержав, пошел на поиски съестного. Все помойки были заняты злыми собаками, а также вокруг них собирались шайки подростков, от которых нужно было держаться подальше. Голодный малыш шел долго, его путь лежал к кварталу с местными кафетериями и ресторанами, на их помойках всегда было что поесть. Вин, как и все, соблюдал заведенный порядок, — жители с детьми стояли возле баков с отходами в очередях, как в супермаркетах. В строго отведенное время он, тщательно пошарив в баках, нашел несколько половинок булочек бургеров и даже остатки овощей. Мальчик бежал домой счастливый, не терпелось обрадовать маму и сестру.

По дороге обратно стояли все те же подростки, которые явно были навеселе. Вин, как и другие дети с района, был похож на местную детвору с обычной азиатской внешностью, оттопыренными ушами, небрежной прической и с обязательными атрибутами — вшами. Он спрятал еду под майку и хотел уже незаметно проскользнуть мимо них, как услышал жалобный писк. Один из ребят лениво пнул ногой пушистое маленькое тельце и прижал к асфальту подошвами своих грязных сандалий. Как оказалось, это был крохотный щенок, который беспомощно пищал и издавал звук тягучего лая. Малышу Вину стало нестерпимо жаль бедное существо. Он, сам не зная, как набрался храбрости, подбежал к толпе хулиганов и, пытаясь отвлечь их, интригующе закричал:

— Мерседес! — показывая пальцем куда-то в сторону.

Непутевая молодежь, разинув рты, посмотрела на то место, куда указал мальчик, и когда все недоуменно очнулись, храбрец уже бежал с щенком на руках по темным переулкам. Никто бегущего не преследовал, но сердце так сильно колотилось от волнения, что тот никак не мог остановиться.

Подбежав к дому, где они жили в одной из комнат, он только тогда с сожалением заметил, что потерял один из сандалий. Мальчуган давно уже вырос из них и пальцы ног задевали землю, но это была его единственная пара обуви. С глазами полными слез и жалостными бровями Вин зашел домой. Мать лежала с печальным лицом, а Нинзи сидела рядом с ней и гладила ее по волосам:

— Где ты был, мой сынок, мы совсем извелись, ведь я запрещала тебе выходить на улицу в такое время, — с грустью и одновременно с нескрываемой нежностью сказала она сыну.

А он, зайдя за порог, стал выгребать добытое съестное из-под замасленной майки, но по дороге голодный щенок съел почти все, что принес малыш. Сестра подбежала к нему и стянула с него футболку, затем начала собирать остатки еды до крошки. В этой суматохе неожиданно и лишь спустя потом, обнаружив бездольную собачку, домашние удивленно уставились на эту парочку компаньонов-заговорщиков. Столько было криков и причитаний от мамы, а сестричка, наоборот, не могла налюбоваться на милого кутенка. Она смеялась и тискала его. Все поели то, что успел донести до дома мальчонка. Почти под утро пришел старший брат Маунг Туй:

— Нам самим нечего есть, а ты принес сюда вшивую дворнягу. Мама болеет. Завтра всем на работу, зачем нам лишние хлопоты и рты, — сердито выговорил он и, схватив за загривок скулящего щенка, хотел вышвырнуть за дверь.

Но Вин так жалостно схватил его за ноги и так неутомимо умолял оставить новообретенного друга, который был таким же несчастным и голодным, как все они, что Туй сжалился. Он не был плохим человеком, просто тяжелая жизнь не позволяла ему расслабляться.

На следующий день все отправились, как обычно, на строительную площадку. Пока шла стройка, у них всегда была хорошая возможность подзаработать. Мама работала, несмотря на нестерпимые боли, а сестра Нинзи помогала ей таскать тяжелые тазы с цементом.

Мальчику Вину сегодня работалось как-то легче, веселее, — не потому ли, что он постоянно думал о щенке, все мозговал, как назовет его? В голову ему шли мысли, приносящие счастье: Веру, Надежду, Любовь. «Мыслящий» малец хотел дать имя, которое подарит им обоим уверенность, веру в лучшее будущее. И в этот раз, придя домой, разбитая от усталости семья, увидела на пороге своей обшарпанной комнаты, вертящего хвостом маленького щенка, очень грязного, — но виднелся светлый окрас…

С тех пор Вин был неразлучен с щенком, они, не ведая времени, играли, чуть ли не с одной тарелки ели, даже строгий брат иногда подкармливал мохнатого. Почти каждую ночь, когда безутешная мать лила слезы, их общий любимчик облизывал ей лицо, жалел вместе с детьми, — и так, крепко обнявшись, вся семья засыпала.

Часто мальчик прятал «дружка» под майку и так ходил по городу, делясь впечатлениями с ним, оберегаемым за пазухой. Собака всегда смотрела на него благодарными и в то же время заботливыми глазами. Кутенок как будто хорошо понимал его и был бесконечно признателен своему другу. Вин назвал щенка Аунг-«успех». Мальчишка верил, что их дружеский дуэт станет успешным и крепким. Но от старшего брата узнал, что «дружок» вовсе не мальчик, а девочка. Тут-то понял, по-простецки относился к щеночку, к другу, извинившись, пообещал, что будет также нежно думать о ней, как о сестре. Пытался дать ей имя, как принято на Мьянме красивое и нежное вроде «бабочки» или «цветка». Простояв очередность к местному астрологу, надеялся, тот предложит нужное имя маленькой подруге, но астролог отказался из-за того, что у мальчика не было денег. Тогда решил назвать ее Карамелька, потому как никогда не ел конфет, яркая реклама, где веселые ребята кушали леденцы и разные сладости, вызывала у него истинное счастье.

Маунг Вин вместе с семьей, когда могли принимать душ или баню, брали щенка с собой. Отмытая малышка была светлого окраса с коричневыми пятнами, простая безродная собака, да мальчик особо и не разбирался в собачьих породах.

После длительных и гнетущих рабочих часов, по возвращении домашних, соскучившаяся Карамелька оживленно прижималась к ним. Она словно целовала эти маленькие мозолистые руки, выбившихся из сил детей, и будто понимала, как им тяжело приходится. Ей в лад Вин был на седьмом небе от счастья и от всей души радовался встрече, гладил, угощал остатками обеда.

Однажды на пороге в комнату дружную семью ждала хозяйка дома, тощая, пронырливая особа с тонкими губами и вечно недовольным лицом. Она нервно кричала и заявила, что на территории дома запрещено держать животных. В нем и так сильно смердит, благодаря вонючим жителям, лишние блохи ей ни к чему. Вин бессильно заплакал, испуганно прижимаясь к матери, а та умоляла черствую арендодательницу понять их, безуспешно объясняла, что Карамелька очень спокойный и чистоплотный питомец с кротким характером. Но все было бесполезно. В этот безотрадный вечер семейство по очереди обнимало собаку, Вин же плакал навзрыд. Он предложил спать вместе с ней у входа в дом, но знал, что мама никогда этого не допустит. После многих неутешительных часов, старший брат рассказал ему о приюте в центре города, где о собаках заботятся, и некоторых из них бывает забирают к себе зажиточные люди в хорошие жилища. Хотя, на самом деле, никто в это не верил. На следующее утро, когда должен был забрать щенка, мальчишка спозаранок выбежал Туй дома. Хотел своими глазами посмотреть на этот приют.