Анатолий Шестаев - Смерть на Арбате

Вот тут начались чудеса. Самый маленький в России областной центр — меньше только Анадырь, но это вообще административное недоразумение — вдруг один день стал самым большим в мире по площади городом! Протяженность его составила 200 километров на север и 220 километров на юго-восток. Были упразднены два района и их территория вошла в черту города! Народ так и не понял для чего это было сделано. Границы особой экономической зоны остались на своем месте. И как раньше не могли выехать иномарки с литерой «Т» на номерном знаке дальше 88 километра так и после расширения границ города. Долгие годы стоял в городе памятник недоразвитому социализму в форме 22-этажного здания с пустыми окнами. Задержись перестройка на пару лет и там бы поселился обком партии (КПСС, конечно). И вдруг в рекордно короткий срок (сварка сверкала день и ночь) здание разобрали и тут же на глазах изумленных горожан выросло огромное здание собора. В магазинах почти полностью исчезла привозная водка. Только охотоморская, но с самыми разными названиями и «Губернаторская» и «Полярная» и «Морская». Водка, надо признаться — дрянь и цена несусветная. Достигала уже 100 руб. за одну бутылку, тогда как в соседних регионах московская и Санкт-петербургская стоила гораздо дешевле.

Посмотрев на часы, Синегоров отвлекся от раздумий и помчался на совещание в УВД. Просидев бестолку почти час, заехал домой пообедать и снова в кабинет. Подписав кучу бумаг, переговорил с Фирсовым. Оперативники уже изъяли все документы в ОАО «Северо-Восток» и назначили ревизию. Выяснили кто в октябре вылетел в Москву, собирали информацию обо всем, что только могло касаться Гудкова. Так пролетел день. Домой разошлись уже ночью. Следующим днем ожидали бригаду из Москвы. Утром опять совещание, отчет. Из Москвы пока никаких известий. День проходил в суете, Карабанов и Быстров постоянно требовали различные сведения, справки, которые тут же направлялись в Москву. Работали до позднего вечера.

Бригада из МВД прилетела только на пятый день. К большому изумлению охотоморских милиционеров бригаду возглавлял не сотрудник ГУБОП или ОУР, а заместитель начальника ГУБЭП (главного управления по борьбе с экономическими преступлениями) полковник Стародворский. И четверо из восьми прибывших сотрудников тоже были из ГУБЭП. Охотоморские милиционеры недоумевали, когда это обэпники раскрывали убийства? По городу же ходили слухи, что из Москвы приехала бригада человек в 20 во главе с генералом и уж они то точно раскроют убийство. Но здравомыслящие думали иначе — убийство то произошло в Москве там и надо искать следы, а в Охотоморске и местные сыщики справятся. Стародворский заверил журналистов, что преступление будет раскрыто в ближайшее время, дело на контроле у Президента.

Глядя на пресс-конференцию по телевизору Сердюк ехидничал:

— Ну и что он говорит? Заказные убийства как правило не раскрываются.

Фирсов подхватил:

— Четыре дня прошло, кого искать и где. Или уже ухлопали киллера или за границей пузо греет.

Синегоров мрачно глядя в телевизор произнес:

— Как бы то ни было, а с нас кровь попьют, сейчас начнется по новой: планы, отчеты, совещания.

Он как в воду глядел. Через час Стародворский собрал совещание, хмуро выслушал отчеты руководителей подразделений, задал несколько вопросов и назначив на вечер очередное совещание отпустил всех с миром.

Вечером Синегоров отчитывался перед Стародворским и Быстровым о проделанной работе. Собственно и отчитываться то было не о чем. Изъяли документы, проводится ревизия, установлены все лица, вылетевшие в Москву в сентябре-октябре. Что еще говорить? Так Синегоров и доложил. Но Стародворский так и не думал. Надув свои бульдожьи щеки он недовольно брюзжал. Почему не проверили счета, не назначили еще одну ревизию, не изъяли еще документы. На резонные возражения, что от количества изъятых документов убийство раскрыто не будет, Стародворский расшумелся как кипящий самовар. Выслушав его нелепые указания, Синегоров вышел из кабинета, подумав, что ноги его здесь больше не будет. Бусыгину же досталось по первое число. Стародворский, не слушая никаких доводов, упрямо гнул свою линию. Мало изъято документов, не проводятся ревизии, не проверены банковские счета. Надавав Бусыгину кучу заданий, Стародворский кое-как успокоился.

Синегоров в это время вместе с Фирсовым уже сидел в уютном номере гостиницы «Морская» с коллегами из Москвы. Московские оперативники еще толком не отошли после многочасового перелета и все поглядывали в окно на знаменитую Нагаевскую бухту. Невысокий полноватый подполковник Дмитриев рассказывал, что сначала планировалось вести дело ГУБОП и старшим группы должен быть он, а вылетать собирались еще три дня назад. Но потом началось непонятное. Дело по убийству почему-то попало к «колбасникам». Синегоров недоуменно посмотрел на него. Фирсов, нарезая копченую кету, перебил Дмитриева:

— Витя, ты полегче, мы с Матвеичем в ОБЭП долго работали.

Синегоров добавил:

— В Москве они может и «колбасники», а у нас ОБЭП уважают.

Дмитриев спорить не стал. Его напарник майор Рашидов в командировку попал совсем случайно.

— Я вообще-то терроризмом занимаюсь, а тут какой террор, типичное заказное убийство и чем я тут помочь могу. Дмитриев развивал мысль дальше.

— Заказные убийства как правило не раскрываются. Если киллера сразу не взяли, то все — «глухарь» вечный.

Фирсов нарезал кету, открыл банки с икрой, вытащил пару огромных крабов.

Гости с интересом посматривали на стол.

— А как их есть?

Фирсов достал ножницы и показал как вскрывать клешни. Подняв стаканы, чокнулись и выпили за встречу. Москвичи налегали на крабов, икру. Разговор пошел веселее. Узнав, что они приехали на месяц, Синегоров чуть не подавился.

— Вы что, серьезно?

— Ну да, ровно на месяц.

— А что ж вы делать будете? Нам самим-то работы на неделю.

— Думали до 10 ноября все-таки уехать.

Дмитриев рассказал, как он с бригадой ездил в Воронеж по убийству заместителя губернатора. У воронежских милиционеров не было ни одной рабочей версии убийства.

— А у вас, мужики, целых восемь и все отрабатываются. И мы здесь, откровенно на хрен не нужны.

— Глаза-то общественности замазать надо, — сказал Синегоров.

— Сами-то как думаете? Кто заказал? — спросил Рашидов.

— Мне кажется он где-то с московскими схлестнулся. Нет у нас таких крутых или отмороженных, кто бы мог заказать. Кто хотел тот с Гудковым вопросы решал. Все тут давно работают, живут, подходы знают, утряслось как-то все. Зачем убирать Гудкова, если с ним всегда можно было договориться, а другой неизвестно еще как себя поведет. Где-то какие-то новые, совсем нам неизвестные дела появились у Константина Ивановича и связаны они с центром — ответил Синегоров.