Таня Д Дэвис - Полёт фантазии, фантазии в полёте

Реалистка Маша против имени Фунтик возражала:

— Да какой это Фунтик, типичный Ниф-Ниф, неудачник из соломенного домика. Вот старший Наф-Наф спокойно сидит в своем каменном доме и горя не знает, а этот дурачок веселится, не знает, что его завтра зажарят.

И вот настал день икс. Фунтика засунули в мешок и отнесли на лесную поляну, место предстоящей казни, точнее пикника, где ребята тотчас развели костер. Резать поросенка вызвался Кирилл, он взял заимствованный в столовой разделочный нож и сказал:

— Главное — ударить точно в сердце, чтоб быстро и наверняка.

Быстро и наверняка не получилось. Как только Фунтика вытащили из мешка, бедный поросенок с оглушительным визгом вырвался из рук и стал носиться по поляне как бешеный. Наверное, понял, что его хотят убить. Но убежать не удалось, Артур с Глебом схватили поросенка и, с трудом удерживая визжащее тельце, крикнули Кириллу:

— Давай, бей скорей, а то не удержим.

— Да как я в сердце попаду, он дергается весь, — сказал Кирилл.

— Его сначала обездвижить надо, потом уже ножом, камень возьми — и в пятачок. У них пятачки самые уязвимые, — подсказал Глеб.

Кирилл поднял валявшийся поблизости булыжник и со всей дури ударил вырывающегося Фунтика в розовый нос. Такого душераздирающего вопля я больше не слышала никогда, даже в роддоме, когда три и соответственно семь лет спустя рожала своих детей.

— Да что ты с ним церемонишься, дай ему промеж глаз как следует, и все дела, — посоветовал Артур.

Кирилл последовал совету друга, младенческое тельце Фунтика обмякло, ножки судорожно дернулись и поросенок затих. Ребята положили обездвиженное тело на землю, Кирилл примерился и вонзил острый разделочный нож прямо в сердце. Я стояла словно парализованная, как будто это меня сначала обездвижили, а потом полоснули ножом по сердцу.

Фунтика разделали, Кирилл как знаток биологии вырезал у поросенка печень, тело надели на длинный железный шампур, повесили над костром и стали вертеть для ровной прожарки. Глеб промыл печень, завернул в фольгу и со словами: «Ну, ребята, сейчас вы узнаете вкус настоящей жизни», — положил на решетку жаровни. Мы с Машей разложили закуски — овощи, ребята разлили по стаканам Изабеллу, и начали всякие разговоры-шуточки.

Нанизанный на шампур труп Фунтика издавал аппетитные запахи и постепенно покрывался коричнево-золотистой корочкой. Время от времени Кирилл прокалывал бока поросенка ножом, пробуя на готовность. Когда Фунтик прожарился, мясо разделали на куски и положили в пластиковые тарелки. Глеб достал из фольги зажарившуюся печенку. Мои друзья с удовольствием пожирали сочное мясо.

— Тань, а ты что не ешь? В вегетарианки заделалась, что ли? — спросил Кирилл.

Я не ответила, просто молча пила местную Изабеллу и заедала вино лавашом. Красный цвет знаменитого абхазского вина напоминал невинно пролитую кровь Фунтика, милого поросенка с симпатичной мордочкой и лукавыми глазками, который еще чуть-чуть и запел бы «Хорошо бродить по свету с карамелькой за щекой».

Несмотря на вкуснейшие запахи и настойчивые уговоры попробовать печень молодого поросенка, я не взяла в рот ни одного кусочка: ни печени, ни мяса.

— Ну и дура, — сказал Глеб, — подумаешь, поросенка ей жалко. Не познаешь ты, Танька, настоящий вкус жизни. Потом вечно жалеть будешь.

«Ну и пусть, — подумала я, — зато я не предатель и не ем жареные трупы своих друзей».

Я посмотрела на жадно уплетающего сочное мясо Кирилла и поняла, что никогда не выйду за него замуж. Просто не смогу жить с мужчиной, который совершил убийство. И пускай он убил не человека, а всего лишь беззащитного поросенка Фунтика, но убил подло, хладнокровно и с особой жестокостью. Сначала булыжником по пяточку, затем булыжником промеж глаз, а потом прикончил ножом в самое сердце. Ни-ког-да.

На следующий день после смерти поросенка Фунтика Тане трижды напомнили о том, что она дура. Сначала неисправимой дурой ее назвал Кирилл, которому Таня с утра пораньше объявила, что никогда не выйдет за него замуж, потому что не собирается жить с человеком, способным хладнокровно убить беззащитного поросенка.

Появившись после завтрака на пляже, она сразу попала под перекрестный огонь язвительных замечаний Артура и Глеба, верных друзей жениха, который уже успел сообщить им новость об их с Таней разрыве.

— Ну ты, Танька, и дура, обидела такого парня.

— Причем не просто обидела, можно сказать, оскорбила до глубины души. Кирюха тебя так любил, стихи читал, подарки дарил, на концерты, в театры водил. А ты? Предала, из-за какого-то глупого поросенка бросила. Кстати, вкусный был твой Фунтик. Зря не попробовала.

— Что смотришь? Стыдно? Жалеешь? Поздно. Лариска как узнала о вашей ссоре, так к Кириллу сразу прибежала. Они вместе на биофаке учатся, она в него с первого курса влюблена, а ты помешала. Теперь все, два часа как вместе на мыс уехали.

— В общем, дура ты, Таня, каких свет не видывал.

— Да, образцовая дура, нам с тобой теперь даже общаться как-то неудобно.

Но больше всего Тане досталось от лучшей подруги Машки. Устроившись рядом на пляжном полотенце, Машка два часа в мельчайших подробностях объясняла Тане, почему та полная дура, и чем это для нее в последующей жизни грозит. Ничего не забыла. И про высокопоставленного МИДовского папу Кирилла сказала, и про шикарную квартиру на Кутузовском, и про зимнюю дачу в Кратово, и про Кирюшины неограниченные возможности всякие дефицитные вещи-шмотки доставать, и что вообще он жених очень перспективный. А Танька все эти радужные перспективы сама, своими собственными руками в один миг разрушила, причем ладно, если бы какой серьезный повод был, так нет, из-за какого-то дурацкого поросенка.

— В общем, мой тебе совет, — авторитетно заключила Машка, — срочно беги к Кириллу мириться, пока еще не совсем поздно и влюбленная биологша его окончательно не охомутала. Целуй, умоляй, в ноги бросайся, что хочешь делай, а парня верни, иначе не будет тебе в жизни счастья.

— Да идите вы все к черту, — обиженно сказала Таня и пошла искать утешения в море. И если вы подумали, что топиться, то ошибаетесь. Просто Таня по гороскопу Рыба, и море для нее — родная стихия, ласковая, добрая и понимающая.

«Какие волны сегодня сильные, — подумала Таня, входя в воду. — Наверное, море мое паршивое настроение чувствует. Не буду далеко заплывать, до камня доберусь, а там спокойно полежу, подумаю».

Те, кто бывал в спортлагере МГУ «Солнечный», конечно, сразу поняли, о каком камне идет речь. Если встать лицом к морю, то слева от пляжа, метрах в 20 от берега, из воды выступает большой камень. Точнее сказать — относительно большой, потому что уместиться на его плоской макушке может только один человек. Днем на камне можно спокойно позагорать, лежишь себе на солнышке, рядом море плещется, приятными прохладными брызгами обдает, никто с глупыми вопросами-разговорами не пристает. Вечером — полюбоваться волшебными красками заходящего солнца, что Таня и делала. И именно поэтому один парень, студент юридического факультета, называл ее Русалкой.