Вильям Козлов - Дети ада

Бандита в черной рубашке с закатившимися глазами он связал другой веревкой, взятой из стенного шкафа, где рядом со стиральной машиной «Малюткой» хранились разные вещи, толкнув его ногой — тот был без сознания — бросился к телефону. По «02» ответили сразу и голос у дежурного был бодрый. Иван коротко объяснил происшедшее, назвал себя и адрес, затем стремглав бросился из квартиры, позабыв даже дверь за собой захлопнуть. Грабитель в нейлоновой куртке с иностранной надписью лицом вниз лежал на асфальте, вокруг его черной головы растекалось жирно поблескивающая лужица. Одна нога была неестественно вывернута. Иван не стал нагибаться к нему: свалившись с такой высоты, мудрено было бы остаться в живых. Он пошарил глазами вокруг и увидел отлетевший к узкой длинной клумбе под окнами первого этажа пистолет с коричневой рукояткой, явно милицейского образца. Потом ему сообщили, что из этого пистолета был застрелен в Саратове старший лейтенант милиции и, наверное, еще не один человек. Схватив оружие — завернуть его в носовой платок ему и в голову не пришло, — Иван, прыгая через две ступеньки, вернулся в свою незапертую квартиру. Он был в трусах и майке. Вскоре послышался шум мотора, внизу остановился «уазик» с мигалкой...

Потом было долгое и нудное разбирательство, каждодневные беседы со следователем, суд над преступниками — схватили и третьего, что находился на крыше. Он должен был принимать вещи. Кстати, выброшенный им, Рогожиным, с балкона бандит с пистолетом еще два дня прожил и умер в тюремной больнице, не приходя в сознание.

Следователь, его звали Тимофеем Викторовичем Дегтяревым, посоветовал Ивану все-таки не пускать в ход десантный нож — оставшийся в живых бандит тоже изрядно пострадал — на что разозлившийся Рогожин ответил:

— Я жалею, что не привез из своей части автомат. Столько развелось кругом разной нечисти, а вы мне предлагаете быть к ним милосердным и голову подставлять под их пули! Он же успел, мразь, два раза в меня выстрелить!

— Но наши законы...

— Плевать я хотел на законы, которые преступников и убийц защищают! — взорвался Иван. — О его воровской башке печетесь, а ведь никто не поинтересовался, как я себя после всего этого чувствую? Он же меня в ногу ранил. Хорошо, кость не задело.

— По нашим законам, — упорно гнул свое следователь в чине капитана, — существуют пределы допустимой самообороны.

— Как же это я им не подставился! — язвительно усмехнулся Иван. — Уложили бы они меня, ограбили, а их — я уверен — не расстреляли бы.

— Если бы они убили вас, мы бы их, возможно, и не нашли, — добродушно заметил Тимофей Викторович. — Сами знаете, что по горячим следам раскрываем из двух десятков краж дай Бог одну-две.

— Нож я вам не отдам, товарищ капитан, — твердо заявил Рогожин. — Может, я его уже и потерял. Был в лесу...

— Вы не потеряете...

— Если даже предъявите мне ордер на обыск все равно никогда не найдете.

— Спорим, что найду? — улыбнулся Дегтярев. Встал, прошел в комнату — он в квартире Рогожина уже прекрасно ориентировался, даже привозил сюда раненного в голову бандита — подошел к постели, засунул руку под матрас и извлек нож в металлическом чехле. Повертел в руках, вытащил из ножен, попробовал пальцем наточенное лезвие.

«Кретин! — ругнул себя Иван. — Не мог получше спрятать!» И тут ему пришла в голову другая мысль. Оглядев крепко сбитую фигуру капитана, спросил:

— Десантник?

— Бывший десантник, — ответил Дегтярев. — Полгода воевал в Афганистане. Было там у меня одно интересное задание... — Какое — распространяться не стал. — Да вы не расстраивайтесь, коллега... — это слово он выделил. — Я не отберу у вас эту штуковину... Признаться сам держу на даче такую же.

— Я в Афганистане не был, но нас усиленно готовили, — получив нож, подобрел Иван. — Сейчас я не жалею, что не попал туда.

Дегтярев разорвал на несколько частей протокол изъятия холодного оружия и завертел головой, ища куда выбросить клочки.

— Я сам, — сказал Иван и высыпал их в плетеную корзинку у письменного стола.

— Шли бы к нам работать, а? — предложил следователь. — Нам зарплату повысили, обещали машины, криминалистическую технику.

— У меня сейчас хорошая работа и зарплата — тоже, — улыбнулся Иван.

— Знаю, «Аквик»... Что это такая за хитрая фирма? — проявив осведомленность, поинтересовался капитан.

— Почему хитрая? — возразил Рогожин. — Международная. Мы сотрудничаем с англичанами.

— Точнее, с англичанином по имени Уильямс Вильсон, — уточнил следователь. — Мы его раз задерживали в ресторане «Универсаль» на Невском с девочками... Напился, скандалил. Мы его утихомирили и отпустили... — И прибавил, не скрывая иронии: — Не осложнять же международные отношения!

— Я про это не слышал, — озадаченно произнес Иван.

— Ваш шеф Бобровников примчался через полчаса и вызволил иностранца. Наш начальник сам их провожал до машины... — капитан протянул руку. — Надумаете к нам — звоните.

— Вряд ли надумаю, — сказал Иван. — В милицию меня никогда не тянуло, хотя мой покойный отец и был следователем...

— Фотография следователя Рогожина висит на стенде у нас в музее, — сказал Дегтярев. — Честный, справедливый был человек. О нем старики с большим уважением вспоминают.

— Он тоже был не в восторге от милиции...

— Думаете у нас мало разного сброда? — вдруг вырвалось у Тимофея Викторовича, — Причем на разных уровнях: внизу и вверху.

— Ну вот, а зовете в милицию...

— Потому и приглашаю, что хочу чтобы наша питерская милиция стала другой... — явно в душе коря себя за несдержанность, совсем другим тоном произнес капитан.

Уже попрощались, а он все еще стоял в прихожей и, задумчиво глядя на хозяина, продолжал разговор. Поговорили и о том, что для защиты честных граждан от бандитов и грабителей неплохо бы разрешить им продавать огнестрельное оружие, как это делается в Америке. Давать разрешение, потом продлевать его. Не палят же наши охотники, имеющие ружья, в честных граждан?

И строгий суд признал действия Рогожина правомерными и даже заслуживающими одобрения, но нет- нет в душе Ивана поднималась какая-то муть, чувство вины, что ли? Разумом понимал, что поступил правильно, не будь у него десантной выучки, его бы труп обнаружила милиция в квартире. На суде выяснилось, что по наводке своего человека бандиты какое-то время последили за окнами квартиры Рогожина. Когда шли на дело, были уверены, что он отсутствует. Знали они, что он работает в «Аквике», что ездит за рубеж, имеет видеосистему, кассеты с фильмами, другую технику, а все это теперь стоит бешеных денег. За два дня до его приезда намеревались совершить ограбление, но помешали соседи, что жили в доме напротив и тоже на четвертом этаже. Они что-то шумно отмечали с гостями, выходили на балкон курить. Конечно бы они обратили внимание на возню на крыше, заметили бы и веревку. И вот выбрали другой день. Несчастливый для них — 13 июня 1991 года. Да еще в белую ночь. А для Рогожина всегда число «13» было счастливым...