Андрей Сальников - О горах да около

— Давай, — говорю я напарнику, — дойдём сегодня до базы спасателей, переночуем там, а утром закажем машину. Пусть нас везут в Кировск из этого промозглого места.

— Пошли, — сухо отвечает он. — Там есть баня и пиво, — эта фраза должна была прозвучать как шутка, но интонации юмора в ней замечено не было.

В редколесье у ручья Петрелиуса намечалась очередная ночёвка. Тихо проходим через стоянку у тропы и видим наших сегодняшних попутчиков. Забились в палатки, отогреваются, отдыхают. Мы прошли уже шестнадцать километров, но, несмотря на это, решительно готовы идти дальше, лишь бы добраться до уголка цивилизации в самом центре Хибин. Впереди новый, двенадцатикилометровый отрезок пути — к теплу и уюту.

— Что мы ищем? Зачем приехали на север и целыми днями топчем ботинки? Ради чего терпим эту несносную погоду? — пытаюсь придумать мотивы, но убедительных не нахожу. — Хватит! Хотел побывать в Хибинах? Побывал! Это последний мой поход.

Напарник устало идёт впереди. Молчит. Наверняка ищет смысл своего присутствия в этом месте.

— Не просто же так мы здесь? Что-то привело нас сюда? Дома каждый представлял себе подобный сценарий. Это не остановило нас, приехали. Зачем? — продолжаю задавать себе вопросы.

Постепенно гнев становится бессмысленным. Ничего не меняется: дождь льёт, ветер дует, ботинки мокнут. Меняется только время. Оно идёт, мы идём. Я медленно перемещаюсь в пространстве и времени. Думаю:

— Быть может, за этим и ходят? Остаться наедине с собой, обессиленным, но откровенным. Поговорить, вычленить самое важное и отбросить пустое, ненужное, — и вдруг меня осеняет: — Погода! Мы совершенно не в силах её изменить. Её нужно просто принять! — Эта мысль становится откровением. Ведь она применима ко многому в нашей обычной жизни.

Мокрые и голодные, грязные и измотанные, мы вышли к базе спасателей. И как только мои ноги коснулись деревянных мостков, которые ведут к тёплым домикам, внезапная эмоция радости выплеснулась наружу:

— Мы дошли! У нас получилось! — я схватил товарища и, по-мальчишески, костяшками пальцев сделал «тёрку» на его голове.

Я лежу в тёплом бараке сытый и довольный собой. Позади шестнадцать часов и двадцать восемь километров пути: дождь и ветер, курумы и реки, перевалы, болота, леса. Сегодня мы прошли через всё это, но главное, мы прошли через себя.

Глаза непроизвольно закрываются от усталости и, прежде чем уснуть, я подумал:

— Ни в какой город мы завтра не поедем. Сушимся и снова в горы. Маршрут не удался? И что? Мы же здесь не за медалями!

— Фуникулёр не работает! — говорит смотритель подъёмной станции.

— Почему? — удивлённо спрашиваю я.

— Обморожение тросов, — сухо отвечает он.

— И что же теперь делать? — недоумеваю я.

— Можете подняться пешком, — спокойно продолжает смотритель.

— Пешком? — Я задираю голову и смотрю вверх. — Как?

— Езжайте туда, до стоянки. Там есть тропа, — показывает пальцем направление.

— Пойдём? — робко спрашиваю жену, а сам думаю: «Наверх, ногами! Это какая-то авантюра».

— Пошли, — уверенно отвечает она.

Мы садимся в автомобиль и доезжаем до маленькой парковочной площадки. Выходим из машины. Идём по тропе, похожей на грунтовую дорогу. Вокруг снег. На уровне моря тридцатиградусная жара, а тут такое. Чудеса! Весело пытаемся слепить снежок. Не тут-то было — жёсткий, словно лёд. Я беру камень и черчу на снегу буквы: «Привет из России!»

Через тридцать минут ходьбы непроизвольно останавливаемся. Под нами долина из красных песков. Марс, не иначе. Ничего подобного мы раньше не видели. Казалось бы, ну что ещё нужно? Погуляли, потоптали снег, посмотрели фантастический пейзаж, написали «Здесь был Вася!». Пора возвращаться. Но нет! Что-то не даёт мне уйти. Какой-то необъяснимый магнит тянет меня куда-то.

— Давай заберёмся туда? — показываю жене в сторону холма, с которого, по моим соображениям, должна открыться обратная сторона горы.

— Ну давай! — задорно отвечает она.

Идём по тропе около часа. Настроение моей спутницы ухудшается с каждым шагом. Пейзажи уже не радуют, а моя цель кажется ей бессмысленной.

— Пошли напрямую, вот здесь! — говорит она.

— Нет, так ты быстро измотаешь себя.

Но она уже не слушает и бодро шагает «в лоб».

Снова выходим на тропу. Всё тот же холм, как будто вообще никуда не шли. Лица красные, одышка, сердце выпрыгивает наружу. И вот здесь запас настроения моей подруги полностью иссяк.

— Всё! Я больше никуда не пойду, — говорит мне жена и резко останавливается.

— Видишь, так нельзя, надо идти без надрыва. Отдышись, и пойдём дальше не спеша по грунтовке, — мягко отвечаю я и пытаюсь сменить её унылый настрой.

— Нет! Хочешь, иди один. Я подожду тебя здесь, — решительно отрезает она.

Оставить жену — не могу. Упустить возможность заглянуть за горизонт — не хочу. Мечусь в поисках компромисса.

— Послушай. Ты начинай спускаться к машине, а я схожу туда и быстро тебя догоню, — неуверенно говорю я.

— Хорошо, — отвечает она на удивление спокойно.

— Ты не обидишься? — пытаюсь как-то сгладить свой эгоистичный порыв.

— Нет. Иди уже.

И меня понесло. Словно пса, которого вывезли на природу и долго держали на поводке. Я мчусь так, будто за мной гонятся, а когда догонят, уже никогда не отпустят. Смотрю на этот бескрайний перегиб горы, до которого никак не дойти, и шагаю, шагаю, шагаю. Казалось, он движется вместе со мной, только от меня. Но у всего есть пределы. Я на вершине своего любопытства! Эмоции разрывают меня изнутри. Это не больно, это приятно, как сбросить омертвевшую оболочку и обрести новое рождение. Передо мной иной мир — бескрайний. Смотрю на него с высоты — он прекрасен. И пусть я сегодня не дошёл до настоящей вершины этой огромной горы, пусть не преодолел даже десятой части всего пути. Я чувствую, что открыл что-то новое, не ведомое мне доселе, и от этого я непомерно счастлив!

Несусь к автомобилю. От восторга перехватывает дух. Пробегаю мимо своей надписи, оставленной на снегу два часа назад, останавливаюсь и пишу ниже «Я вернусь!». Оглядываюсь, смотрю на вершину вулкана и думаю:

— Я взойду туда! Наверх, ногами!

— Куда ты опять идёшь?

— В горы, дорогая.

— Что же ты ищешь там?

— Не знаю… Наверное что-то важное.

— Не понимаю…

— Я тоже пока не понимаю.

— Это звучит так глупо.

— Возможно… Но я становлюсь там счастливее.

— Зато я здесь не нахожу себе места.

— Тебе пора перестать так сильно волноваться.

— Да я бы рада, но как?

— Просто не думай о плохом.

— Ты же сам говоришь, что там опасно.

— Так и есть, но переживаниями ты мне не поможешь.

— Прекрати! Не хочу думать об этом…