Игорь Григорьян - Иллюзия

— И в этом двухмерном Мире будут свои законы физики?

— Конечно. И их точно так же будут открывать какие-то двухмерные отпечатки высшего для них, трехмерного Сознания. Понимаешь? — Артак улыбался, — точно так же как вы, люди, открываете законы трехмерного Мира и путаетесь в них, придумываете исключения, разделяете физику своей Вселенной на атомную, квантовую, ядерную, на статистическую, на физику конденсированных сред, физику высоких Энергий и даже на физику элементарных частиц, словно не подозревая, что все законы каждого из разделов физики поэтому и разные, — дракон показал мне свою переднюю лапу и тень, падающую от нее на свое тело, — потому что они лишь проекция чего-то большего. А проекция, как ты сказал, как ни крути, — он покрутил лапой в воздухе и тень тут же поменяла свои очертания, — всегда разная — хоть лапа остается одной и той же.

Артак опустил лапу и продолжил ковырять поверхность звезды.

— Что ты делаешь? — я придвинулся поближе к дракону и приблизил лицо к звезде, чтобы увидеть то что он там искал. Артак был в меру сосредоточен, он пришёптывал про себя какие-то слова, и как ни странно, я совсем не слышал его речь в своих мыслях.

— Девять, семнадцать, три, потом сорок пять, двенадцать и опять три, — Артак, казалось не замечал никого вокруг себя, по крайней мере не обращал ни на кого внимание, словно демонстрируя нам с Агафьей Тихоновной, что он занят чем-то важным. Чем-то, что нельзя отложить. Чем-то, что должно быть сделано именно сейчас. Чем-то, что должно быть готово ко Времени.

— Нет, совсем не важным, — он вдруг мысленно ответил на мой незаданный вопрос, — просто один человек как-то попросил меня кое о чем.

— Как-то? Когда? Кто попросил? О чем попросил? — вопросы сыпались один за одним, и я даже не давал дракону времени на ответ. Он выдержал паузу, подождав, пока я закончу, и произнес:

— Когда-то. Сейчас. Ты. Именно ты. Ну и Агафья Тихоновна, — дракон подмигнул ей желтым глазом, — а вот о чем, ты вполне сможешь догадаться сам.

— Но я вроде ничего не просил… — только успел я произнести, как в этот самый момент поверхность звезды лопнула, испустив звук, отдаленно напоминающий треск от разрыва старой ткани, и из этой трещины, из этого вновь образовавшегося разлома, появилось какое-то черное, сам не знаю, почему, но я бы даже сказал — влажное свечение. Вода, или какая-то водная субстанция незримо присутствовала в этом угольно-черном, мокром свете. Оно было осязаемо материально и чем-то напоминало дымку или утренний туман. Черный цвет из разлома сменил теплый, но тяжелый инфракрасный свет, который испускала звезда; темная туманная дымка поднялась конусом от поверхности, немного видоизменилась и в этот момент в разломе показалось пламя. Несильное, но все же пламя. Как от газовой горелки. Горячее и мощное. И было непонятно к чему оно может привести.

— Огонь, смотрите, огонь! — я закричал и вскочил на ноги, не зная что предпринять, но до краев наполненный уверенностью в том что нам всем угрожает какая-то неведомая, но реальная опасность.

— Огонь, — тихо произнес дракон. Ничто не изменилось в его действиях, и он продолжал расковыривать трещину как ни в чем ни бывало, — какая же звезда без огня, — он улыбался и тут его спокойствие каким-то совершенно непостижимым для меня образом передалось мне сначала в руку, потом прошло по руке вверх, к шее, и уже оттуда, распространилось вверх и вниз по моему телу, вытеснив все остальные чувства, — звезда обязательно должна быть с огнем, — Артак все еще смотрел на меня и спокойно улыбался, — иначе какая же это звезда.

Благодаря его действиям трещина еще больше расширилась и теперь в нее спокойно могла пройти моя рука. Даже две, если сложить их вместе.

— Видишь, — Артак посмотрел на меня и продолжил: — Стоило тебе успокоить свои мысли и страх прошел сам, не правда ли?

— Успокоить свои мысли? — я машинально повторил за драконом, потом будто сбросив с себя наваждение, добавил: — Но я ничего не делал…

— Ты беспокоился, даже боялся, а я это чувствовал, — он сел рядом с разломом породы и Время от Времени заглядывал внутрь, казалось, он чего то ждал, — можно даже сказать переживал, но так как я точно знаю что беспокоиться нечего, я был спокоен. Более того — я не просто знаю что беспокоиться не о чем, я в этом уверен, — дракон смотрел то на меня, то на разлом в звезде, — а ничто так не заражает, как уверенность другого человека, особенно если он твой собеседник. А еще больше — если он — твоя мысль, — Артак вздохнул, но как-то легко, словно хотел просто набрать в легкие больше воздуха, — и именно поэтому ты и успокоился.

— Я…

— Ты молчал, — Артак вопросительно глянул на Агафью Тихоновну, словно убеждаясь в том что она не произнесла ни слова, и в ответ акула безмолвно и утвердительно кивнула, — ты молчал, и в этом молчании родилось нечто новое для тебя. На одно мгновение ты стал мной, а если сказать другими словами — стал своей мыслью, и даже начал постигать прежде закрытую для тебя, — он кивнул на темную дымку, выходящую из разлома, — закрытую для тебя этим туманом саму природу мышления. Мышления, которое приведет тебя к каким-то выводам, и в конце концов, к пониманию. А понимание — такая штука, — дракон сделал паузу, — она рождается лишь в одиночестве, — Артак улыбнулся и погладил меня по голове, взъерошив мои волосы, — мы с Агафьей Тихоновной не в счет.

— Я что-то совсем запутался…

— Ничего, ничего, — Артак еще раз ласково провел рукой по моей шевелюре, — скоро все разъяснится.

— Но что ты имел в виду?

— Я лишь имел в виду, что имея спокойные мысли совершенно невозможно волноваться, и точно так же и наоборот.

— Как это?

— Если страх накрывает тебя, — дракон смотрел мне прямо в глаза, — а страх, чтобы ты понимал — это искусственная эмоция, которая направлена лишь на сохранение твоего иллюзорного тела, — он поддел ногтем меня за подбородок, как раньше подковыривал поверхность звезды, — и эта эмоция направлена, как бы это ни звучало странно, на то, чтобы лишить тебя настоящего. Того, что ты не можешь увидеть глазами. Ведь настоящее в твоем теле — лишь Энергия, из которой ты состоишь. И вот он, страх, проникая в твои мысли, начинает высасывать твою реальную Жизнь, твою настоящесть, тем самым лишая тебя способности к мышлению, блокируя какие-то творческие задатки, страх отсекает тебя от всего того, что может быть действительно важным, — Артак немного устало выдохнул:

— Отсекает от общего Сознания, от твоей собственной Природы.

— И как с этим бороться?

— Никак. Борьба вообще бессмысленна. Бороться ты можешь только сам с собой, а надо ли? Просто прими это и успокой свои мысли. Это так, как есть. Это не может быть иначе. Не поддавайся на провокации. Нигде в реальном Мире нет ничего такого, чего следовало бы бояться.