Александр Лиса - Повелитель Песков

Пройдя в первую комнату, где стояли компьютеры и мониторы, я вспомнил, что отключил все оборудование, вместе с осветительными приборами. В комнате была непроглядная тьма, и я остановился, вспоминая дорогу к комнате с огромной розеткой.

— Света здесь что ли нет? — удивленно спросил Миррилиус за моей спиной.

— Был, я выключил, как уходил. Неужели не знаешь требований безопасности? Уходя — гасите свет. — ответил я ему.

За моей спиной послышалось шуршание ткани, после чего сзади меня появилась полоска белого света. Посмотрев назад я разглядел в руках моего спутника мобильный телефон с включенным фонариком. Я уже и забыл о такой роскоши, как мобильный телефон, а еще и сенсорный, да к тому же со встроенным фонариком.

— Давай. — протянув руку вперед потребовал я.

— Только давай быстрее, а то говорят, что от фонарика вспышка портиться. — смущенно ответил Миррилиус. Этими словами он заслужил от меня такой удивленный взгляд, который он смог рассмотреть даже в кромешной тьме.

— Что? — непонимающе спросил он.

— Временем повелеваешь, а срок вспышки продлить не можешь? — с иронией спросил я.

— Нет, не могу. — вполне серьезно ответил он.

— Тогда купишь новый. — ответил я ему, и развернувшись стал искать путь.

Не могу сказать, что фонарик светил лучше, чем цветок Тенериса, освещавший мне путь в последний раз, когда я тут был. Мы снова прошли сад, бассейн, как-то попали в кабинет, из которого долго не могли выбраться, и спустя примерно пол часа я нашел то, что искал. Подозвав Миррилиуса ближе, я попросил его подсветить мне фонариком, а сам принялся втыкать лежавшие со всех сторон вилки электропроводов. Провозившись минут пять дело было сделано, и в жилище Антона воцарился свет.

— Можешь гасить свой фонарик, пока вспышка не сгорела. — сказал я.

— Очень смешно, юноша. — ответил он, и это обращение словно отрезвило меня. Он был могущественнее меня в разы, понимал больше, чем я, и знал намного больше. С чего это я так легко стал с ним шутить, как с человеком, слабее себя?

— Вот и мне это непонятно. — пробурчал Миррилиус вслух ответ на мой вопрос. Я совсем забыл, что он и мысли мои читать умеет.

— Перестань читать мои мысли. — попросил его я.

— А ты не думай так громко. — спокойно ответил мне он. — Показывай, рассказывай, что и где тут у Антона.

И я стал рассказывать. Показал старенький телевизор, показывающий черно-белое изображение, показал комнату с бассейном, которую мы проходили, комнату с компьютерами и мониторами, кабинет, спальную, кладовую, сад. Нашел еще несколько помещений, которые ранее мне на глаза не появлялись. Экскурсия заняла около полутора часов, после чего Миррилиус довольно хмыкнул и сказал, что мы можем возвращаться наверх.

Снова выключив все вилки с розеток и найдя с помощью фонарика путь обратно, мы вышли в Храм Тенериса. Миррилиус еще на одно мгновение остановился около огромного сердца, после чего продолжил осторожный путь по полированным черным плитам. Поднявшись наверх, в шатер Эллирии, он было остановился для диалога, однако я прервал его фразой «не здесь», и первым направился к выходу. Мне казалось, что разговаривать в ее шатре с Миррилиусом будет не уважительно к ее доброй памяти.

Выйдя на улицу, я остановился у входа, и дождавшись Миррилиуса, спросил его.

— Ты доволен тем, что увидел?

— Насколько это возможно. — нейтрально ответил он.

— Скажи, только давай начистоту, ладно? — повернувшись к нему лицом и посмотрев прямо в глаза сказал я. — Что ты там искал?

Наверное, впервые за мое знакомство с этим странным человеком на его лице я разобрал борьбу между искренним желанием ответить мне честно, и желанием по привычке уйти от ответа. Однако увидев это, я с удивлением ответил на свой вопрос сам.

— Неужели вы и правду боялись, что Антон, унаследовавший часть памяти Александра, сможет своим желанием создать устройство для перемещения между мирами? — спокойно спросил я, и по взгляду Миррилиуса понял, что попал в самую точку.

— Мы этого опасались. — немного помедлив, ответил он. — Шансы были ничтожными, однако узнав, что он не умер, и что у него под песком целая производственная фабрика высоких технологий, мы предположили, что он мог бы его создать.

Вот и все. Мое эпическое и героическое появление на этом Острове Песков, предсказанное сказаниями и былинами для великой войны стихий на деле оказалось более прозаичным. Могущественные люди, чей эксперимент пошел не по плану, испугались, что подопытный может их найти и дать сдачу. Что же делать, спросите вы? Ну конечно же, нужно найти молодого, влюбчивого, наивного, честного, доброго, и не потерявшего веру в людей парня, который с энтузиазмом бросится в самую гущу событий в надежде получить сахарок за свои якобы заслуги, на которые этим могущественным людям наплевать, и устранит угрозу под эгидой красивой сказки!

— Кто вы такие? — тихо спросил я, не отводя взгляда от его глаз. Миррилиус смотрел прямо на меня, и в эти мгновения передо мной сложилось истинное понимание происходящего. Миррилиус пришел не только для того, чтобы убедиться в отсутствии возможности у Антона отыскать их в другом мире. Он приходил для того, чтобы узнать, понял ли я это. И от того, что именно я понял и узнал будет зависеть мое будущее. Зная о том, что чисто теоретически возможность создания такого устройства имеется, он понимал, что я могу ею воспользоваться, а значит безопасность его Круга Избранных под угрозой. По всему получалось, что оставлять меня в живых им просто не выгодно и не безопасно. И все, чтобы я сейчас мог сказать о том, например, что у меня беременная жена, и что мне не до создания устройства перемещения между мирами, что мне нужно заботиться о ней и о нашем малыше, или о том, что мстить им мне не зачем, что они подарили мне любовь и семью, пускай обманом, но все же… все это пропускалось бы мимо ушей. Не первое столетие Миррилиус живет и занимается этим, все еще не понятным для меня, делом, чтобы поверить юноше на слово. Сегодня у меня нет мыслей мстить, а через год они могут появиться. И как ни странно, с деловой точки зрения я его понимал. Только легче от этого мне не становилось ни капли.

— Люди. — тихо ответил он мне, после чего перевел взгляд в небо и тяжело вздохнул.

Тишина. Абсолютная, не имеющая даже молекулы звука. Чистая и идеальная, всеобъемлющая и вязкая, плотно давящая на тебя всем пространством. Никогда себе не мог представить, что абсолютная тишина может оглушать сильнее крика, и давить на перепонки сильнее звуковой волны. Остров накрыла тишина. Ничто не двигалось с места по причуде этого старика, внезапно появившегося в своем старомодном вычурном смокинге с его дурацкой тростью. Ветер не колыхал огромные листья Тенериса, не подгонял по пляжу песчинки, не гнал волну. Солнце застыло огненно-розовым кругом над водной гладью, будто бы размышляя, стоит ли продолжать свой спуск к горизонту, либо снова устремиться в высь, к зениту. Жители деревни, находящиеся на острове почти с его сотворения, и ничего не подозревающие о том, что творится сейчас посредине их деревни, которая стала им домом по причуде какого-то свихнувшегося умника, пожелавшего найти ответ на свой наверняка идиотский и совсем не важный вопрос. Все вокруг застыло, и мне на миг стало жутко. Стало жутко от того, что во всем, что меня окружало, искрилась жизнь и энергия, сила и желание жить, а по велению Миррилиуса эта жизнь во всем замерла. Они не были мертвы, ни люди, ни море, ни ветер с песками, однако их жизнь поставили на паузу, и возможно, тем самым лишили конца. Волна так и не дойдет до берега, не вгрызется в песок своим пенным гребнем. Солнце не опустится и не родится вновь, а так и будет вечно догорать алыми лучами над морем. Ветер не потревожит больше ни пески, ни листья Тенериса, ни волну, ни пряди черных волос девушек воинов. И навсегда останутся недоплаканными слезы, недосказанными признания в любви или мольбы прощения. Ладони, тянущиеся друг к другу, возможно никогда уже не почувствуют родного тепла, и навсегда останутся на расстоянии сантиметра. Это предательство по отношению к жизни — лишить ее конца, а значит и смысла.