Василий Кузьменко - Мы серые ангелы — 2

Он сидел на крыше и ждал её. Звёзды, мерцая, сходили с ума. Иногда небольшой метеорит прочерчивал чёрное небо, было тихо и волшебно. Наконец он увидел Ларису, она парила на фоне Луны. Прохор взлетел и направился к любимой. Они встретились, их поцелуй был долгим и горячим. Даже какая-то ночная птица, часто маша своими крылышками, застыла рядом в любопытстве. Лариса засмеялась:

— Проша, мы с тобой не виделись всего три дня!

— И три дня бывают, как вечность, — ответил Прохор, оторвавшись от жены.

— Куда полетим?

— Не знаю, давай просто полетаем!

— Тогда догоняй! — Лариса спикировала в сторону реки.

Прохор бросился за ней. Они дурачились, играли в догонялки, затем садились отдохнуть на стог или на дерево и целовались, всё время целовались…

Прохор проснулся в отличном настроении. За окном уже светило солнышко. Стоял птичий гомон, где-то промычала корова, за ней следом подал голос запоздавший петух. Прохор босиком выскочил на улицу и, пробежав до бани, сделал лёгкую зарядку. Затем зачерпнув из колодца холодяночки умылся. Вернувшись в дом, он быстро позавтракал, выпил свои обычные две чашки кофе и прыгнул в машину. Проехав пару десятков километров, Прохор услышал звон колоколов и свернул на этот звон. За аккуратной изгородью возвышалась своими куполами небольшая деревянная церковь. Прохор вышел из машины и сразу увидел отца Димитрия, который о чём-то беседовал с двумя женщинами. Он тоже увидел Прохора и через некоторое время подошёл к нему:

— Здравствуй Прохор, приехал всё-таки!

— Да, вот решил заглянуть, святой отец, — улыбнулся Прохор.

— Внутрь заходить будешь?

— Тороплюсь, в следующий раз как-нибудь.

— Торопишься к жене, — улыбнулся священник.

— Да!

— Ты знаешь, заходи всё же в храмы, даже если не молишься, просто зайди и постой под самым высоким куполом, свечки за здравие и за упокой поставь, храмы ведь не просто так строят!

— Хорошо, святой отец, буду заходить, — с улыбкой ответил Прохор.

— Лик у тебя сейчас очень светлый, а значит, и грехов на тебе никаких нет, так что иди с Богом! — произнёс отец Димитрий и перекрестил Прохора на прощание.

Прохор летел на машине к своей любимой. Мелькали деревья, посёлки, километровые столбы, душа его пела. В его голове внезапно стали рождаться строки, он переставлял слова, подгонял рифмы и наконец, на заправке он смог записать в свой мобильник:

Прохор нажал отправить и его стих полетел к Ларисе. Прохор улыбнулся и поехал дальше. Через несколько минут пришёл ответ: «Ты угадал, я возле зеркала и вся горю!», Прохор надавил на газ…

Лариса лежала рядом с мужем. Космос внутри неё потихоньку успокаивался, и она погружалась в волну такой приятной неги. Прохор, судя по всему, тоже уже отдышался. Лариса, положив ему голову на грудь, пальцами гладила его лицо. Он целовал её пальчики. Лариса, приподняв голову, посмотрела на мужа. Прохор повернулся к ней и с улыбкой произнёс:

— Я люблю тебя.

Лариса прижалась к его плечу и тихо сказала:

— Ты знаешь этих слов уже не достаточно, чтобы рассказать о моих чувствах к тебе, — немного помолчав, она произнесла, — ты, вся моя жизнь!

Прохор молчал, потому что именно эти слова он сам собирался сказать своей жене. О том, что он не представляет своей жизни без неё, без дочек, поэтому Прохор просто нежно гладил жену по волосам, затем стал целовать её плечи, шею. Лариса сначала отвечала лёгкой дрожью, потом внезапно повернулась к нему и, глядя в глаза произнесла:

— Проша, я хочу сына!

Прохор, немного опешив, спросил:

— Что прямо сейчас?

— А что нам мешает?

— Да, собственно, ничего, а почему именно сына?

— Прохор, ты даже не замечаешь, как избаловываешь наших девчонок! Софья у тебя с рук не слазит! Ты живёшь в окружении одних женщин! — во время этой тирады Лариса села верхом на мужа.

— Прошу заметить, самых красивых женщин в мире! — улыбнулся Прохор.

— Я хочу сына!

— Ну, не знаю, — закатив глаза, произнёс Прохор, — надо подумать.

— А мне, любимый, собственно уже твоего согласия и не надо, — прошептала Лариса, правильно усаживаясь на мужа.

— Дорогая, это похоже на изнасилование.

— Заявление в полицию писать будешь, — шептала Лариса, начав ритмичные движения.

— А надо? — шептал Прохор.

— Лучше напиши, я буду это делать с тобой каждую ночь, пока не забеременею…

— Я согласен, — тихо промычал Прохор…

Утром Прохор очень осторожно убрал руку Ларисы со своей груди и выполз из их любовного гнёздышка. Лариса лежала, разметавшись и сверкая голыми красивыми ягодицами. Прохор вздохнул и отправился в душ. Затем сварил кофе для себя и жены, но зайдя в спальню, нашёл её сладко спящей. Он со вздохом прикрыл её одеялом и, улыбнувшись, вернулся на кухню, что бы написать ей пару строк. Через десять минут, надев костюм в этот раз почему-то с синей рубашкой, Прохор выскользнул за дверь.

Лариса проснулась, не открывая глаз. Её тело ликовало каждой своей клеточкой. Она улыбнулась и открыла глаза. Прохора рядом не было, но очень вкусно пахло свежезаваренным кофе. Лариса отбросила одеяло, чтобы сразу соблазнить мужа… Полежав так несколько минут, она набросила халатик и вышла на кухню, Прохора не было, но под чашкой кофе лежал листок бумаги. Лариса прочитала:

«Сбежал, гад, но ничего вечером он получит самую развратную в мире ведьму!» — улыбнувшись, подумала Лариса выпила ещё тёплый кофе и пошла будить дочек…

На работе, Прохор между делами созвонился со знакомыми главными редакторами и довольно быстро нашёл себе вакансию журналиста. После этого он написал заявление и пошёл к представителю собственника. Прочитав его заявление об увольнении, тот поднял на него удивлённое лицо и произнёс:

— Возможно, вы были не в курсе, но через полгода мы планировали перевести вас в московский офис!

— Мне это не интересно, — ухмыльнулся Прохор.