Екатерина Кармазина - Время года — зима

У Галки была единственная лучшая подруга, и ею была, как ни странно, Томка. Об этом было известно всем и каждому. Несмотря на свою разность, что-то их все же связывало. И это была преданность в дружбе. Ради нее обе могли пойти на самые глупые и немыслимые поступки, которые порой доходили до абсурда. Энергии и азарта им не занимать. Если они о чем-нибудь договаривались, знали, что заднего хода не будет. В чаше молодости и беспечности они утоляли жажду жизни, а совершая ошибки, шли дальше, не оглядываясь. Бывали периоды, когда, как в стихотворении Агнии Барто: «Мы с Тамарой ходим парой», они не расставались дни напролет, и таких дней было много. А бывало, их интересы расходились, и они подолгу не виделись. Дружбе это никак не мешало. После долгой разлуки они наверстывали упущенное. Но со временем что-то начало меняться. Сначала повзрослела Галка. Она первая начала встречаться с мальчиками и однозначно лидировала по части опыта, перенимать который Тамара не спешила.

Если Галя долго не появлялась во дворе, это означало только одно — подруга-сорвиголова снова с кем-то познакомилась и объявится только через неделю-другую. Так бывало уже не раз. И когда она наконец снова появлялась, ей было что рассказать. Слушать о ее похождениях любили все: и парни и девушки. Галя становилась центром внимания. Она много курила, активно жестикулировала и абсолютно все преувеличивала.

Для близкой подруги у нее всегда было кое-что припасено, на закуску. И только когда они оставались тет-а-тет, звучала правда. Уже не раз от Гали поступало предложение оставить этих малолеток (так она именовала своих сверстников) и отправиться гулять с ней вместе к «серьезным пацанам». Тамара только слушала, сама же предпочитала оставаться с «этими малолетками», которых уже знала не первый год и к которым привыкла. Похождения Гали нравились ей только в теории, на уровне рассказов, практически же она радовалась, что ничего подобного с ней не происходит. Ни к каким «серьезным пацанам» ее не тянуло. Пару раз Томка видела, как знакомится Галя, как она себя ведет, свободно и раскрепощенно, вульгарно и необузданно, зачастую пошло. Этого Тома точно не умела, да и не хотела уметь. Она была иначе воспитана. Играть на публику, флиртовать, пошло шутить и пускать дым кому-то в лицо, было не в ее привычках. Но Галя ничего плохого в этом не видела.

После занятий в школе вместо того, чтобы делать уроки, Тома отправлялась гулять. Они собирались во дворе на детской площадке и, как правило, не делали ничего. Ничего криминального, ничего интеллектуального. Шатались по дворам, подъездам, чердакам и крышам. Играли в футбол, в «квадрат», в «пекаря» и в «бомбу». Ходили «на видики». С удовольствием дразнили бабулек во дворах, лазили в автопарк, делали «дымовуху», привязывали ручки двух противоположных дверей чьих-нибудь квартир, звонили в обе и убегали. Приблизительно так проходили дни.

Бывали и созидательные периоды, когда, например, все поголовно начали учиться играть на гитаре. Пришла такая мода. И теперь на чердаках или в подъездах зимой всегда наличествовал инструмент. Бренчание стало таким же постоянным и органичным, как сигаретный дым. Нет, ноты никто не разучивал, играли по аккордам, да и тех было три-четыре. Увлечение это прошло так же внезапно, как и началось. На смену ему пришел следующий период — полового созревания. Парни, окружавшие Тому, вдруг, сосредоточились на ней, все разом старались услужить, стали ухаживать. Тома оказалась в центре внимания, ничего для этого не делая. Поначалу ей это даже нравилось. Потом надоело и даже стало раздражать. Теперь ей нужно было держать ухо востро. Перед тем, как что-нибудь сказать, она прокручивала в голове все варианты возможных шуток на определенные темы. Но это не помогало. Парни любые слова интерпретировали по-своему. Их былая дружба обернулась войной полов, в которой Тома была в абсолютном меньшинстве. Ей все меньше хотелось бывать в их обществе. Постоянное напряжение, в котором она теперь находилась с ними рядом, доставляло ей дискомфорт.

На выручку пришел Арсений, который объявил их парой, и они начали встречаться. Все тут же вернулось на круги своя. Ребята стали вести себя, как прежде. Их внимание тут же переключилось на поиск других объектов женского пола, кроме близкого друга Сени, Сергея. Выходило так, что, где бы они ни были, Сергей всегда оказывался рядом. Они так и ходили везде втроем — Арсений, Тома и Сергей. К этому все привыкли. Тамаре такой расклад был на руку. То, что ухажеров было сразу двое, не давало событиям развиваться по общей схеме, когда подростки остаются наедине. Ее границы, таким образом, не были нарушены ни Арсением, ни Сергеем. И, тем не менее, изо дня в день Тома испытывала неловкость.

Сергей был парнем тактичным и крайне робким. Он всегда нравился Томе. Он был чист душой, и у него было большое сердце. В остальном же ее привлекал Сеня. К Сергею она не чувствовала всего того, что обычно чувствуют девушки к парням. Внешне и на ощупь ей был приятнее Сеня. Ей нравилось быть с ним рядом, нравилось, когда он ее обнимал.

Как-то они сидели на чердаке одного заброшенного дома. Это место отыскал и обустроил Сергей. Какое-то время он где-то пропадал, а когда вновь появился, всем представил свое детище. Забираться нужно было по дереву, от дерева к основанию крыши были проложены дощечки, внутри он сделал перегородки и лавочки для сидения. Входить нужно было через дверь на пружинах, которую он придерживал, пока все не попадут внутрь. Но главным образом все это было, конечно же, для Томы. Освещением служило проделанное им небольшое окошко и свечи. А еще периодически вспыхивающие огоньки от сигарет.

Они сидели в своем убежище. Свеча догорела, свет с улицы пробивался еле-еле. Тамара находилась между Сеней и Сергеем, как обычно. Вдруг она почувствовала, как со стороны Арсения по ее предплечью поползла рука, он хотел обнять ее. В тот же самый миг точно такое же движение последовало со стороны Сергея. Тома затаила дыхание и не шевелилась. Она понимала, что их руки сейчас встретятся и нужно что-то делать, но не знала, что, а потому бездействовала. Руки парней таки встретились. Оно и к лучшему. Наступил момент выбора. И тогда Тома, не задумываясь, выбрала Арсения.

Календарь Тома вела тщательнейшим образом. Сутки через трое были аккуратно обведены кружочком. Она могла бы воспользоваться одним из календарей, которых дома было множество и которые использовались как закладки для книг, но Тома предпочла писать даты в своем маленьком блокноте вручную. Его она всегда носила с собой.

Выходило около семи-восьми дежурств Нины Дмитриевны в месяц. Конечно же, не на каждое дежурство получалось выбраться. В дни, когда Нина Дмитриевна дежурила, а Тома была вынуждена оставаться дома, девочка не находила себе места. Она ничем не могла заниматься, ни о чем не могла думать, кроме как о маленькой теплой комнате в отделении, об окне с решеткой, о падающем за ним снеге и о старом накренившимся фонаре. Каждый раз перед сном Тома прокручивала в голове все их прошлые встречи и каждый раз представляла, какой будет эта встреча в следующий раз.