Виталий Бабич - Шахматный дуэт

— Игорь Максимович обещание свое выполнил. Следователь вычислил и даже расколол воришку. Вот только портрета у него не оказалось.

— Неужели успел его сбыть коллекционерам из числа твоих фанов?

— Если бы так… Портрет просто ветром сдуло.

Виктор повернулся к Олегу и от недоумения развёл руки в сторону.

— Серьёзно?..

— Серьёзней не бывает. Похититель — мужчина из соседней общей палаты — спешно уходя на процедуры, оставил рисунок под газетой на подоконнике. Пришла уборщица, стала мыть палату, открыла окно. Кто-то открыл входную дверь. Ветер был очень сильный. Ну и портрет тут же оказался за окном.

— Ветер украл у вора твоё творение, — усмехнулся Олег.

— И унёс его в неизвестном направлении. Всю территорию больницы осмотрели. Не нашли.

— Думаешь, эту сказку выдумал похититель?

— Даже не знаю. Зачем вообще ему понадобился незавершённый портрет девушки, он сам толком объяснить не может.

— Незавершённый — это для тебя. А для него он мог показаться вполне готовым. Да и нужен был ему портрет, возможно, как средство шантажа Виктора Алмазова.

— Ну, да. Он мог меня узнать… Стоп! Если заведут уголовное дело, я буду рассекречен.

— Это точно. Папарацци завизжат от восторга.

— Ну, уж нет. Сейчас позвоню Игорю Максимовичу. Надеюсь, он объяснил следователю деликатность ситуации.

12

Женька попала в безвыходную ситуацию. Идеал (она даже не помнит его имени) мигом возымел над ней власть. Принудил выполнять его поручения в залог на её жизнь. Его взгляды, движения, слова — всё это пугало, давило. Она и не пыталась сопротивляться. Стресс перешёл в шок.

Они уже сидели в машине Никиты. Идеал протянул ей небольшую бутылку.

— На, выпей этот напиток. Быстрей! — сдавленным, металлическим голосом повелевал он. — Это придаст тебе сил. Достаточно несколько глотков. Пей!

Она взяла бутылку дрожащими руками (так не хотелось пить ЭТО, да ещё из горлышка) и, закрыв глаза от неприязни, сделала один глоток. А увидев пристальный взгляд Идеала, глотнула ещё раз… Питьё оказалось с терпким, приятным вкусом. И от этого вкуса, и от голода у Женьки закружилась голова. Через несколько мгновений дрожь в теле стала затихать, а чувство голода, словно смыло. Она даже взбодрилась.

Идеал протянул руку к её сумочке. Расстегнул, достал оттуда сотовый телефон и дал его в руки Женьке.

— Звони Каролине. Узнай, где она сейчас находится. А потом будешь ей говорить то, что я тебе скажу.

От неожиданности, услышав из уст этого человека имя своей подруги, Женька поперхнулась и закашляла. Поймав на себе его свирепый взгляд, она покорно, но нехотя взяла телефон. Откашлялась. Руки её уже не дрожали.

— Бодрее! Давай! Действуй! — прошипел Идеал и, схватив её за плечи, встряхнул. — Улыбайся! Говори спокойно! Если вспугнёшь её, я тебя растопчу! Ясно?

— Я-ясно! — чуть ли не заикаясь, простонала жертва.

— Говори весело! Ну же, дура! — крикнул он и встряхнул её ещё раз.

«…и Женьку жизнь скоро встряхнет-научит, как следует…» — эти слова Мамы-Марии и её вселюбящий образ на миг пробудились в сознании Женьки.

«Вот уж встряхнуло, так встряхнуло!» — только и смогла «ответить» она себе и тут же бодренько, как послушная собачонка, пролаяла своему Хозяину:

— Ясно! Ясно! Ясно!

У Каролины на душе стало ясно и спокойно, когда они с Николаем Петровичем оценили факт появления на Острове её портрета как знак-поддержку Высших сил и как подтверждение тому, что Виктор («Ура!!!») всё-таки видит аналогичные сны и дорожит образом незнакомки.

— Так рисуя, невозможно не дорожить! — улыбался Петрович. — В портрет вложено столько любви! Столько творческих сил! От этой потрёпанной ветром и снегом бумаги исходит мощный поток света. Чувствуешь?

Каролина взяла из рук Петровича рисунок и сосредоточенней посмотрела в это зеркало:

— Да, Петрович! Чувствую. В самое сердце проникает!.. Как живая… Но… мне и верится, и не верится, что тут изображена именно я. Странно!

— Да, дочка, странно. Ведь этот образ — уже не только ты.

Каролина вопросительно посмотрела на него. Петрович, вспоминая что-то, продолжил:

— Даниил Андреев в «Розе Мира» писал о том, что среди живописных и скульптурных портретов есть такие произведения, которые, например, как «Джоконда» Леонардо да Винчи или Венера Милосская неизвестного автора, кроме своего человеческого прототипа, связаны с прообразами человекоподобных существ, обитающих в Жераме — одном из слоев Шаданакара.

Увидев очередной вопрос во взгляде Каролины, он пояснил:

— Шаданакар — это имя системы слоёв нашей планеты. А эти существа — даймоны — крылатые люди, напоминающие ангелов. И только гениальный художник способен интуитивно проникнуть в Жерам и созерцать своего будущего героя.

Сделав короткую паузу, Николай Петрович добавил:

— Виктор созерцал твой образ, скорее всего, не в Жераме, а в том слое, где вы встречаетесь в сновидениях. А мощный заряд жизненных сил, сокрытый в портрете, — подтверждение того, что он подпитан энергиями обитателей светоносных слоёв.

Две пары глаз ещё раз окунулись в портрет… Плотный лист бумаги был наклеен двухсторонним скотчем к картону. Это помогло сохранить заднюю часть рисунка от снега и грязи. Но его передняя часть, абсолютно открытая для любого воздействия, была потрёпана немного и только по краям. Лицо героини (оно было нарисовано карандашом), её волосы и обруч на голове, шея и плечи (их успели коснуться краски) — всё это осталось, как ни странно, чистым, неприкосновенным, сохранившим даже мелкие штрихи.

— Каролина, а этот обруч со звездой был на твоей голове всегда в сновидениях?

Она внимательнее посмотрела на золотисто-бирюзовый обруч, одетый на голову её отражения на бумаге:

— Нет, ни разу его не было… Точно помню — нет. Мои волосы были всегда распущены. Ни обруча, ни любого другого украшения не было… Так, может, на рисунке всё-таки не я?..

От этой неожиданной мысли Каролина вздрогнула и добавила:

— Не я, а похожая на меня…

— Нет, дочка, это ты. Кто-то сказал бы, что обруч — художественная деталь, додуманная автором. Но я скажу больше: или обруч — это одно из убранств, попавшее в поле зрения Виктора, созерцавшего, например, в Жераме, близкий к твоему образ; или обруч — это то, что Виктор видит у тебя на голове, и это дано видеть только ему.

Переваривая услышанное, Каролина потянулась к сотовому телефону, издавшему такой редкий (в новых условиях жизни его хозяйки) сигнал. Переключив полностью своё внимание на телефон, она увидела, что в течение дня было четыре пропущенных звонка от Мамы-Марии («Но я ведь не слышала ни одного звонка. Странно…» ). А теперь ей звонит Женька («Женька! Женька! Я так хотела узнать о тебе хоть что-нибудь!» ).