Елена Блонди - Цветок для двоих [СИ]

В узкой, как школьный пенал, спаленке, разделась, наскоро расчесала длинные волосы, заплетая их в косы, чтоб утром не сидеть, полчаса продирая щеткой спутанные пряди. И не умываясь, легла, закрыла глаза, надеясь, что Крис обнаружит — она была в беседке, взяла свои вещи и ушла спать.

Выпитое вино легко кружило голову, казалось, в ней все еще лопались светлые пузырьки. Нужно спросить, проваливаясь в сон, думала Шанелька, из чего оно. Такое невероятное. Утром. Или позже, потому что утром работа, много. Крис наверняка не выспится. Но Асам сделает им своего невероятного кофе. А Джахи нальет этого… кассама. Тоже — невероятного. И все будет. Невероятно хорошо.

Крис вернулась в коттедж быстро. Шанелька была бы разочарована, их отлучка заняла, пусть не десять минут, как обещал Джахи, но изрядно меньше получаса.

И, проведав подругу (та безмятежно спала, раскидав по плоской подушке длинные косы), Крис медленно переоделась в тишотку и пижамные шортики, умылась, разглядывая в зеркале с пристальным новым вниманием свое смуглое лицо, широкие, приподнятые скулы, немного слишком глубоко посаженные глаза — темно-карие, почти черные, обведенные легкими тенями от усталости последних суматошных дней. Провела пальцами по стильно состриженной челке, убрала ее со лба, и застыла так, пытаясь изменить выражение лица. — Полуприкрытые глаза, губы без улыбки, покой, кажется, собранный из тщательно спрятанной настороженности. Или ей показалось? Она убрала руку, позволив черным волосам упасть, прикрывая брови.

Отвернулась от зеркала и ушла к постели. Легла, вытягиваясь на спине. Потолок смотрел на нее, нависая белым орнаментом на белом фоне, отбрасывал сам на себя тени завитков и петель. И вдруг исчез, погружаясь в полную темноту. Крис моргнула, напрягая мышцы, готовая вскочить. И тихо рассмеялась своей пугливости. В саду погасли лампы. Ночь снова опустилась к самой земле.

Поворочавшись, она легла набок, сунула руку под подушку. И стала думать о том, что показал ей хеб. Размышляя, точно ли было сходство, или он убедил ее. И себя тоже. Под градусом цветочного коньяка из восточной сказки.

…Высокие двери открылись медленно, и Крис вошла следом, чувствуя, как ступни холодит гладкий каменный пол. Тут было темно, в узкие окна мягко светил сад, но света хватало лишь нарисовать цветные полосы на полу, смешав рисунок плитки с мозаикой просвеченных витражей. Джахи вежливо взял ее под локоть, направляя влево от двери, в другой его руке засветился фонарик телефона, показывая путь.

В узком коридоре они молчали, слушая собственные шаги, а потом шум изменился, отдаваясь шепотным эхом. Коридор вывел их в зал, догадалась Крис. Были еще какие-то ступеньки, вниз, и ей было страшновато и одновременно забавно. Если бы не Шанелька, она, наверное, испугалась бы сильнее, но мысль о том, с каким упоением ее подруга немедленно вытащит из мрака и ступеней новую сказку о тайных сокровищах библиотеки, рассмешила и успокоила.

Крис уже совсем собралась спросить, почему нельзя включить свет, как ее проводник остановился. Светя фонариком, провел по кодовому замку ключом-картой. И ступил внутрь первым, делая приглашающий жест.

Комната была невелика, метров двадцати, прикинула Крис, осматриваясь, когда хеб щелкнул выключателем. Желтоватый свет залил стены, уставленные старинными шкафами, полными книжных корешков и бронзовых кубков. В углах комнаты стояли большие напольные вазы, по виду из черного мрамора с золотыми прожилками. А напротив, в центре узкой стены, оставленной без мебели и украшений, висел портрет.

Крис смотрела на женщину, сидящую в кресле, а та смотрела на нее. И ей не казалось, что она смотрит в зеркало, пока сам Джахи не сказал этого.

— Ты видишь отражение себя, анэ Крис? В лице великой Хеит Амизи.

— Н-нет, — после молчания ответила Крис, качая головой и ощущая в ней кружение, — разве? Да ладно. Хотя…

У женщины в кресле были такие же скулы, и рисунок бровей, ясно видимых — черные волосы были убраны вверх и закреплены каким-то блестящим украшением с несколькими камнями. Похожий рот, небольшой, с четко очерченными губами. И форма лица в целом.

Она сидела чуть боком, выставив ногу, укрытую складками тяжелой, тускло блестящей ткани. Руки спокойно лежали на коленях, в одной — небольшая раскрытая книга, пальцы другой обвивают бусины четок с фигуркой, подвешенной на короткой цепочке.

Рядом с креслом стояла такая же высокая ваза черного мрамора, изрисованная золотистыми жилками. И в вазе, склонив тонкий стебель под тяжестью венчика, — единственный цветок, окруженный резными листьями, похожими на сабельные листья ириса.

За спиной женщины в темноте проступал еле видный силуэт, мужской, судя по глухо застегнутому под горло кафтану и развороту широких плеч. Лицо намечено несколькими штрихами, будто еле заметный свет пытается вырвать его из тени, и только глаза выписаны более ярко, внимательные и настороженные.

— Великая принцесса Пуруджистана, небесная пери Хеит Амизи, что ваш язык переводит как… коронованный цветок.

— Королевский? — уточнила Крис, продолжая искать сходство, на которое указал ей Джахи.

— Нет. Королевский цветок вот. Он находится в вазе. А великая анэ — коронованный цветок. Хеит Амизи имеет еще пять имен, но три назначены для близкие, семья. А два для тайны. Ты не видишь сходство?

Крис пожала плечами, заговорила медленно, стараясь не обидеть собеседника.

— Во мне мало славянской крови, уважаемый хеб. Многие женщины у нас имеют смуглую кожу и такие вот татаро-монгольские скулы. Раскосые глаза. У нас есть шутка, что все китайцы на одно лицо. А мы для китайцев тоже на одно лицо. Она похожа… прости, я похожа на великую анэ (называть имена Крис воздержалась, боясь исковеркать и нанести обиду, кто их тут знает), может быть, совсем немного. Как любая женщина с восточной кровью.

Но Джахи не обиделся. Кивнул, улыбаясь. Поклонился портрету, прижимая руку к вышитой груди, и взял Крис под локоть, увлекая наружу.

— Может быть, ты не имеешь выражение лица, которое в твое сердце, анэ. Ее жизнь, она была другая, и прекрасное лицо Хеит Амизи хранит след ее жизни. Твое прекрасное лицо хранит след жизни мадам Кристина. Кристины. Но я уверен в моей мысли. В ваших жилах течет одна кровь.

В моих жилах сейчас течет только твой берим, подумала Крис, спотыкаясь на пороге и качнувшись к плечу Джахи, который заботливо ее поддержал и сразу отпустил, будто обжег руку о женское бедро.

Крис выпрямилась, кусая губы от смеха и неловкости. Кажется, из-за придуманного сходства с принцессой давних времен Джахи не посмеет притронуться к гостье, в жилах которой течет королевская кровь. Вот это поворот…