Игорь Кузнецов - Дембельский блокнот или Фрагменты почётной службы

Здесь жаркий климат и много болезней. Поэтому в ближайшее время все пройдут вакцинацию от чумы, столбняка, холеры. От гепатита защищаемся личной гигиеной. Котелки храним в воде с хлоркой и из чужой фляги не пьем. Кто решит, что служба ему не мила, а без печени он как-нибудь проживет, и решит самостоятельно заразиться желтухой, того ждет трибунал. Выявили недавно нескольких уродов, которые напились мочи больного гепатитом. Поставщик «эликсира» тоже пойдет под трибунал. Не рекомендуется засматриваться на местных дам, хоть они все в парандже ходят, но считаются собственностью мужа или отца, и пристальное внимание к ним, считается оскорблением. Ведь мы попали в 1362 год, по местному летоисчислению. В нашей стране это время Куликовской битвы, раннее средневековье, здесь же, это самое, что ни на есть — настоящее. С оружием, которое здесь будет с нами неразлучно, нужно будет обращаться бережно и осознать некоторые его особенности…. Прежде всего это наш автомат, АКС-74. Пуля в патроне особая, со смещенным центром тяжести. Все это помнят, но не осознают, что это такое. Каждый знает, почему стрела из лука летит прямо и не кувыркается в воздухе, потому, что у нее тяжелый наконечник и центр тяжести смещен вперед. Что будет, если наконечник поставить сзади? При выстреле стрела будет стремиться перевернуться наконечником вперед. Вот эта неправильная стрела и является прообразом нашей пули, калибра 5,45 миллиметра. Не переворачивается же она в полете из-за вращения вокруг своей оси, но при попадании в препятствие стремится перевернуться своей тяжелой частью вперед и начинает кувыркаться в теле, изменяя траекторию своего движения, нанося очень тяжелые раны. Вообще, раньше были патроны под маркировкой МЖВ, так, та пуля, покувыркавшись, даже из кочана капусты не вылетала….

Очень познавательная лекция получилась. Где-то, через час появился замполит дивизии и несколько офицеров с бумагами. Началась перекличка. Называлась фамилия, боец вставал, замполит изучал его взглядом и сообщал ему место службы. Процедура проходила довольно неторопливо, а меня в тот момент на жрачку пробило, сил просто не было. Начал я потрошить сухпаек и в этот момент прозвучала моя фамилия…

— Кузнецов Игорь Николаевич!

— Я!

Поднимаясь, я подхватил, раскуроченную коробку с сухпайком и прижал ее к груди. Комиссар долго смотрел на меня, а потом выдал….

— Этого рас….здяя в артполк, в пятую батарею, пусть Кулаков им занимается!

О смысле фразы я начал догадываться, когда ожидал возле жилого модуля кого-нибудь из начальства. Подошел ко мне незнакомый солдат и спросил.

— Из новеньких?

— Да.

— Куда распределили?

— В пятую батарею.

— У-у-у… Подожди тут, я быстро! Сейчас веревку принесу!

— Зачем???

— Вешаться!!! Считай, что ты в дисбат попал!

Разговор этот услышал, проходивший мимо прапорщик.

— Новенький? В пятую направили? Ты кто на «гражданке» был? Профессия, какая? Учился на кого?

— На геолога учился, а в учебке на наводчика «НОНЫ»

— Значит, ко мне попал. Я, прапорщик Тулупов, командир взвода управления пятой батареи, можно просто «Товарищ Прапорщик». Будешь связистом! Рацию тебе доверим!

— Так, я же наводчик!

— Ничего! Сейчас я исправлю это недоразумение! Наводчиков у нас хватает, а вот корректировщиков мало. Ты ведь геолог, значит, по горам ходить сможешь! Шагай в казарму, знакомься, койку выбирай! Третья комната слева, по коридору.

Слегка обалдевший от происшедшего и от очередного зигзага судьбы, я направился в «модуль».

Встретили меня не очень приветливо. Я вошел в комнату, поздоровался…. В комнате находилось человек шесть достаточно накачанных парней, оказалось, что все они дембеля. Один из них встал и подошел поближе. Вдруг с силой пробил мне кулаком в грудную клетку….

— Что так долго?! И почему один?!

— Ни хрена себе долго! Приказ Устинова только, что вышел!

— Какие борзые молодые нынче пошли! Уже и дедам грубят! Сказано, что поздно, значит поздно. Ты еще улыбнуться попробуй! Если ты один прибыл, значит, будешь шуршать за всех, кто еще в Союзе нежится! Койка твоя вот тут! Вещи свои сдай в каптерку и бегом в автопарк, там «Нюрки» с рейда пришли. Протрешь там все и приберешься внутри. Приду, проверю, чтобы блестело все!..

Так дальше и покатилось. Работа, наряды, короткий сон, снова работа. Однажды мне сказали прибраться в нашей каптерке. Это была выкопанная между жилых модулей землянка. Вещи были свалены в кучу на земляном полу. Такой работе я обрадовался, потому что тут на какое-то время можно было побыть одному. Притомился я что-то от назойливого внимания в последнее время…

Первым делом из снарядных ящиков я сколотил несколько полок и принялся разбирать и укладывать разбросанные вещи. Удивительно, но меня перестали дергать на другие работы. Как-то приводя в порядок каптерку я почувствовал сильный озноб и слабость. Присел отдохнуть, да так и свалился. Был сильный жар и лихорадило тоже сильно. Трое суток просто выпали у меня из памяти. Странно, но отволочь меня в ПМП — полковой медицинский пункт никому и в голову не пришло. Хотя, как я потом узнал, у всех наших медиков были другие заботы, более срочные, чем моя внезапная лихорадка. В дивизии произошло ЧП, один из «молодых», желая свести счеты с «дембелем», заминировал гранатой его кровать. Сам он спал на верхнем ярусе, прямо над ним, но видимо думал, что его не заденет. Не важно, что подумал этот дебил, когда после отбоя и выписанных профилактических дюлей, дернул за веревочку и выдернул чеку…. Погибла половина палатки, другая половина была тяжело ранена. Вот все наши медики сбором крови для операции и занимались, забирая ее у добровольных доноров. Только после этого случая маленько утихла истерия у наших замполитов которые яростно промывали мозги «молодым» на тему борьбы с дембелизмом. Договаривались до откровенных призывов «разобраться» со старшим призывом и снятии с виновных всякой ответственности. Заодно с этими беседами вербуя себе «стукачей». Наверное, эти горе — комиссары не рассчитывали, что кто-то откликнется на их призыв мочить дембелей. Конечно, должности у них такие и именно «работа» с личным составом предполагает вхождение в доверие, а, что как не сочувствие к обиженному сильнее всего сближает и вызывает это доверие, вот и пользовались….

Конечно, «молодые» все ненавидели «дембелей». В учебке сержантов, в части «дембелей», даже не их, а «черпаков» — это тех, кто на шесть месяцев отслужил больше тебя. Это в основном они «молодых» гоняли. Дембеля мелочью не занимались, они иногда «черпакам» внушения делали. Парадокс заключается в том, что самый жестокий дембелизм проявляли те бойцы, которые в «молодой» период никаким образом не притеснялись и могли только наблюдать процесс со стороны, в соседних подразделениях. Вот те меры вообще не знали, но громче всех вопили, что они через все это с честью прошли.