Лили Коллинз - Без фильтра. Ни стыда, ни сожалений, только я

Когда-то я предпочитала помалкивать о своих проблемах с едой, но впредь я клянусь быть честной и открытой. Я бы ни за что не хотела, чтобы мои дети пережили то, что пережила я. Я бы ни за что не хотела, чтобы они в одиночку справлялись со своими страхами и комплексами. Никто не чувствует себя совершенным постоянно. Это естественно — иногда хотеть изменить то, что видишь в зеркале. Но отыгрываться на своём теле и наказывать себя — это не решение. От обмана не жди ничего хорошего. И на самом деле я не хотела быть худышкой. Я хотела ощущать контроль над своей сумасшедшей жизнью, хотела чувствовать себя счастливой в своём теле, быть в гармонии с ним. Как только ко мне пришло осознание, что скрытность ни на миллиметр не приблизит меня к этим целям, я позволила себе принять помощь и признать, что что-то не так. Я наконец прислушалась к маме и друзьям и всерьёз восприняла их тревоги. За время наших бесед я стала больше ценить себя и придавать большее значение тем вещам, которых хотела добиться в жизни, а не сиюминутным достижениям. Я решила найти психотерапевта, чтобы вместе с ним справиться с теми проблемами, с которыми не могла справиться самостоятельно. Для человека, который хочет, чтобы другие приходили к нему за помощью, это огромный шаг вперёд. Если ради этого мне нужно было открыться людям и захотеть принять помощь, то я была готова принять эти условия с распростёртыми объятиями и открытым сердцем.

Исцеление — процесс непрерывный, и я буду работать над своими расстройствами до конца своих дней. Но теперь я знаю, что в этом мире мне предстоит достичь величайшего счастья: счастья наслаждаться собой в течение всей моей жизни и принимать себя такой, какая я есть.

Моя мама привила мне любовь к жизни, научила принимать себя и понимать, что значит быть матерью.

Моя мама — суперкрутая рок-звезда. Всегда такой была и всегда такой останется. И честно, я даже представить себе не могу, что бы я делала без неё. Не проходит и дня, чтобы я не говорила себе, как мне повезло, что у нас с ней такие прекрасные отношения. Она моя лучшая подруга, моё вдохновение, моя ролевая модель. Она та, кому я могу доверить все свои секреты, моя сообщница. Джилл и Лил! Конечно, бывает, что мы действуем друг другу на нервы и сводим с ума (как и любые мать и дочь)… Но все это пустяки — без неё я бы пропала.

Благодаря маминой тяге к исследованию всего нового я так ценю жизнь и культуру. Что бы я ни проходила в школе — историю Древнего Египта, африканских слонов или далёкие страны типа Индии и Японии, — мы отправлялись путешествовать в эти новые места, чтобы увидеть всё своими глазами. Она была убеждена, что лучший способ узнать о других культурах — это погрузиться в них и посмотреть изнутри, глазами их представителей. Мы стали дуэтом путешественников-профессионалов, преуспевших в искусстве наполнения чемоданов по минимуму, и экспертов в техниках выживания.

В тысяча девятьсот девяносто девятом году мы сели на поезд в Лос-Анджелесе и отправились в Санта-Фе, штат Нью-Мексико, где ездили на экскурсии в города-призраки, исследовали город и, в частности, церковь Сан-Мигель [3] Церковь, построенная в 1610 году, в период колонизации Америки испанцами. Считается самой старой церковью на территории США. — и всё это ради школьного проекта по миссионерской деятельности в Америке, над которым я работала. Позднее в том же году мы научились не обращать внимания на нависающих над нами огромных пауков в Африке, где путешествовали на каноэ и в открытых джипах, наблюдая всевозможных красивых животных, и проехались на историческом паровозе по дикой местности. Мы праздновали наступление нового тысячелетия в Эквадоре, встав по обе стороны экватора. В 2001-м мы осматривали руины, затерянные в джунглях Белиза, летали на очень сомнительных крошечных самолетах и научились-таки ловить скорпионов после того, как на протяжении нескольких ночей обнаруживали их у себя в простынях.

Мы с мамой у входа в лагерь слонов в Африке

Тот самый период

Мы разобрались в сети железных дорог в Японии в две тысячи третьем году (хотя не понимали ни слова на японском), молились в древних храмах и приходили в пять утра на знаменитый рыбный рынок или аукцион. В две тысячи пятом мы посетили Тадж-Махал, а потом отправились на лодке по штату Керала в Индии, наблюдая за повседневным бытом местных, проживающих вдоль берегов реки. Свой пятидесятый день рождения (в две тысячи шестом году) мама отпраздновала, исполнив свою давнюю мечту — увидеть египетские пирамиды (мы начали эту миссию из нашего номера в отеле и завершили, оказавшись в одной из пирамид). Мы побывали в гробнице фараона Тутанхамона и прокатились на верблюдах по пустыне. В Канкуне она стояла рядом и наблюдала, как мне плетут наикрутейшие африканские косички — да, в моей жизни был и такой период.

Когда речь идёт о путешествиях с моей мамой, «приключение» — это не просто сесть на самолёт и улететь в дальние страны. Мы должны исследовать и самих себя. Ещё с тех пор, как я училась в начальной школе, мама возила меня и моих друзей в такие места, которые их родители никогда бы не отважились посетить. Ну сами подумайте, что такого страшного в Венис-Бич? Она водила нас на мюзиклы, шоу иллюзионистов, блошиные рынки, цирковые выступления, концерты и художественные ярмарки. Она знакомила нас с людьми из разных слоёв общества и побуждала нас выйти из зоны комфорта и испытать неизведанное. Может, она и не была похожа на других мам, но она была моей мамой: всегда самой классной, самой передовой из всех знакомых мне женщин, той, кто могла найти ответ на любой вопрос и поддерживала мои творческие начинания и индивидуальность.

Просто прелесть! Две лучшие подружки на фоне египетских пирамид

Ещё мама всегда была рядом, чтобы помочь мне принять важнейшие в жизни решения. Никогда не давила, но всегда выслушивала, поддерживала и добавляла свои пять копеек. Когда я выбирала школу для учебы в старших классах и подавала заявления, то сразу же влюбилась в заведение «Гарвард-Уэстлейк» в Лос-Анджелесе. Кампус для первокурсников, где мне предстояло учиться, пока не перейду на следующую стадию и в другой кампус, располагался в бывшем кампусе Уэстлейкской школы для девочек, где двадцать лет назад училась моя мама. Она поехала со мной на вступительное собеседование, и оказалось — просто сумасшедшее совпадение — что его проводил один из её старых учителей. Он всё время шутил и спрашивал, пошла ли я в маму, потому что если так, то тогда немного удачи им точно не помешает. Он рассказывал мне истории, почему её считали бунтаркой — она украшала вышивкой свою форму, носила туфли на платформе и красила волосы. Мама плыла против течения и никогда не боялась выделяться из толпы. Но её прежний учитель специально подчеркнул, что она была отличной ученицей и все любили её. Просто у неё всегда была на всё собственная точка зрения.