Вильгельм Мах - Польские повести

Жанр повести имеет в польской литературе давние и прочные традиции. А в последние годы повесть стала одним из наиболее распространенных типов прозы. Ее расцвет во многом можно объяснить оперативностью жанра повести, ее компактностью и емкостью. При этом повесть, что называется, на глазах претерпевает существенные модификации. Стремление писателей объять сложную картину современного мира влечет за собой поиски новых связей внутри художественной структуры произведений. Все чаще в повести используются внутренний монолог, ассоциативность повествования лирического «я», символика деталей, изображение окружающего мира через восприятие героя и другие приемы психологического анализа, что позволяет при сравнительно небольшом объеме произведения раздвинуть его временные и тематические границы, достичь широкого охвата жизненных явлений. В польской критике родилось даже условное определение нового типа повести — «микророман», указывающее на большую концентрацию материала в малом объеме.

Эти черты характерны и для повестей, публикуемых в сборнике. Советскому читателю хорошо известны такие мастера, успешно выступающие в этом жанре, как Ярослав Ивашкевич, Ежи Путрамент, Корнель Филипович, Юлиан Кавалец, Тадеуш Голуй, и многие другие современные польские писатели разных поколений. Публикуемые повести знакомят читателя с творчеством прозаиков, также завоевавших в литературе прочные позиции. Эти повести написаны в разные годы послевоенной жизни Народной Польши. Они отличаются друг от друга темами, способами повествования, художественными средствами. И все же есть нечто общее, присущее им всем — их гуманистический философский и моральный заряд, правдивость, выразительность и пластичность изображения действительности.

В Советском Союзе переведен роман Вильгельма Маха «Дом Яворов», не раз издавалась его повесть «Агнешка, дочь «Колумба». Теперь вниманию читателя предлагается еще одно произведение этого талантливого писателя, безвременно скончавшегося в 1965 году.

Повесть Маха «Жизнь большая и малая», вышедшую в 1959 году, многие польские критики не случайно считают лучшей в творчестве писателя. Это светлое гуманистическое произведение, несмотря на ноты горечи, присутствующие в повествовании «взрослого» героя, несмотря на драматизм многих событий.

Само название повести указывает на два ее плана. В ней совмещаются яркое, удивленное, открывающее радостную полноту жизни восприятие мира глазами ребенка и критицизм в оценке событий прошедших лет взрослого человека, вспоминающего свое детство. Сопоставление двух способов видения мира придает философскую устремленность поискам автором ответа на вопрос о том, как формируется личность человека, что определяет лучшие стороны его души. «Какая из прожитых мною жизней была маленькой, а какая большой? — задумывается герой повести. — Была ли малой далекая жизнь моего детства, когда весь непознанный еще мир виделся мне в радужном свете, и можно ли назвать большой мою теперешнюю жизнь, жизнь взрослого человека, познавшего всю несбыточность мечты, быстротечность времени, и такого беспомощного перед лицом разлуки, вечной разлуки с тобой, Отец?» Главный вывод, к которому приходит герой, — это его убеждение в неразрывности «малой» и «большой» жизни, в значимости личного жизненного опыта для становления духовного мира человека, в том, что каждому в малой и большой жизни необходима вера в добро и справедливость.

Фундамент человеческой личности закладывается в детские годы, и важно сохранить в зрелом возрасте доверие к жизни и верность нравственным критериям, тому идеалу человечества, пусть иногда наивному, но чистому и высокому, который складывается в детстве. «Хорошенько подумай, — размышляет рассказчик, — если тебе придется почему-либо отказываться от того, что принадлежит тебе, от своего, личного. Стоит один раз отказаться — пиши пропало, назад не вернешь…» Верность, постоянство, внутренний моральный императив, готовность переделывать далеко еще не совершенную действительность позволяют человеку оставаться человеком, сохранять достоинство, противостоять враждебным силам.

Один из главных атрибутов зрелости — осознание мира. Маленький Стефек взрослеет в процессе наблюдений над жизнью и размышлений о ней, открывая для себя «других людей, их дела», приходя к мысли о том, что «я сам могу сказать о себе не только «я, Стефан», но и «он». Так, как думают обо мне другие». Мир, воспринимаемый в «малой» жизни в значительной мере как театр, как отзвук услышанных сказок, становится реальной ареной действий и поступков героя, требующих постоянной оценки и самоконтроля. И дело не в утрате мифологического детского сознания взрослым человеком (так пытались прочитать повесть некоторые критики), а в утверждении невозможности жизни без высокого этического идеала. Аналогичная нравственная коллизия рассматривается в известной повести Ч. Айтматова «Белый пароход», смысл которой тоже ведь не в гибели сказки, а в жажде героя видеть мир прекрасным и совершенным. «Малая» и «большая» жизнь героя повести Маха символизирует человеческое существование и его нравственные основы в целом.

Жизнь, изображенная в повести Маха, далеко не идиллична. Герой видит «отталкивающую обыденность человеческих страстей и пороков». Его отец ведет суровую и даже жестокую борьбу со своими врагами. И все же то, что в мире существует зло, не может быть причиной разочарования в жизни. В природе человека заключена потребность жизнеутверждения, гуманность мысли и чувства. В заключении повести герой говорит о своем стремлении познать то, что «поддерживает и укрепляет мою веру в жизнь, мою добрую веру». Это стремление определяет и все творчество В. Маха.

При всей сказочности многих страниц повести, объясняемой преломлением жизненных конфликтов в доверчивом и непосредственном, хотя иногда необычайно прозорливом восприятии ребенка, ее философичности — это глубоко реалистическое повествование. В нем запечатлены конкретные приметы жизни польской деревни в трудные для страны первые послевоенные годы, когда устанавливались новые общественные отношения. Мах обратился к «деревенской» теме, именно в ней видя источник дальнейшего развития современной прозы. Действительно, процесс изменений в жизни деревни — одна из существеннейших черт кардинальных социальных преобразований в Народной Польше, и литература не могла пройти мимо этого процесса.