Ирма Грушевицкая - Вызов (дилогия)

— Положено по статусу?

Заинтересованная рассказом, я давно перестала копаться в нижним бельём и, повернувшись к Фиби, внимательно её слушала.

— Эти приёмы, обеды с влиятельными людьми, губернаторские балы и прочая мишура — для Бри всё это очень важно. Её цель — удачно выйти замуж за состоятельного и влиятельного человека. Она выбрала Дилана и чуть ли не во всеуслышание объявила, что открыла на него охоту. Я до сих пор не понимаю, зачем она это сделала. Может, для того, чтобы избавиться от возможных конкуренток?

Фиби скептически пожала плечами, а я подивилась тому, какие сюжеты, порой, выдаёт реальная жизнь. Похлеще сериального мыла.

Я совершенно не представляла, как это — мыслить категориями «выгоднее иметь дом» или «предоставил самолёт». Мы с Майклом не бедствовали, но и особо не шиковали. Основной доход, конечно, был от его автомастерской. Я на паях с Ким и Сандрой держала книжный магазин. Больших денег он не приносил: хватало лишь на то, чтобы обеспечивать свои женские нужды и иногда баловать Макса. В нашей семье зарабатывал Майк: на его деньги мы жили и, что самое важное, выплачивали кредит. Семьи сделали нам поистине королевский подарок, преподнеся на свадьбу чек для первого взноса за дом. На оставшуюся сумму мы взяли ссуду, выплачивать которую предстояло ещё ой как долго. Тем не менее, иногда мы с Майком позволяли баловать себя подарками вроде этой поездки.

Никакого особого пиетета перед людьми с состоянием у меня не было. Особенно перед такими весёлыми и жизнерадостными, как моя новая знакомая и её семья.

Почти вся её семья.

— Ладно, Лив, заканчивай время тянуть. Собирайся.

Соскочив с кровати и хлопнув в ладоши, Фиби положила конец моим размышлениям. Я обречённо вздохнула и принялась рыться в своих вещах в поисках чего-нибудь приличного. Мой, с позволения сказать, гардероб состоял в основном из тоненьких маек и шорт, привычных на отдыхе. Я достала одну-единственную юбку, взятую как раз для таких «приличных» случаев. Она была из белого шитья, почти в пол, и, если бы не цвет, вполне могла сойти за цыганскую. Я выбрала к ней белую хлопковую майку и парусиновые босоножки на пробковой подошве с лямочками-ремешками, бантом завязывающимися на щиколотке. Одевшись, я посмотрела на себя в зеркало: что ж, для страдающей от похмелья не так уж и плохо. Синяки под глазами были ещё заметны, но легко скрывались за солнцезащитными очками в пол-лица. Волосы я сушить не стала: расчесанные Фиби, они начали потихоньку высыхать, привычно формируясь в локоны.

Солнце уже клонилось к закату, когда такси въехало в высокие чёрные ворота, венчающие зелёную изгородь высотой в два человеческих роста. Прошуршав по белому гравию круглой подъездной дорожки, машина остановилась у широкой лестницы, ведущей к дверям этого, с позволения сказать, дома.

Шикарная двухэтажная вилла, построенная из белого камня, с огромными окнами во всю стену, была выполнена в современном стиле. Она будто парила в воздухе, создавая ощущение лёгкости стеклянными стенами, отражающими всё, что её окружает: высокие пальмы, кусты дивных роз, гравиевую дорожку, красиво подстриженную лужайку. Наверняка с другой стороны, освещённой предзакатным солнцем, вид на дом был просто волшебным.

Встречая нас, из дома вышла Кэтрин. На руках у неё сидела очаровательная белокурая девочка. На вид малышке было годика четыре, и догадаться, кто мама этого ангелочка, было несложно: на нас с любопытством смотрела миниатюрная копия Кэтрин.

Едва машина отъехала, на нас немедленно обрушился гнев оригинала:

— Где вас черти носят? Не слушай, солнышко, мама злится. — Она быстро чмокнула малышку в лобик. — Кстати, такси отпустили очень даже зря: твой Майкл, Лив, в обнимку с Саймоном спит в нашей спальне. Так что можно уже грузить!

— Кэтти, имей совесть! — Фиби прошла вперёд, даже не глядя на невестку. — Второй вечер проводить за тасканием пьяных тел, это слишком. Пусть мальчики спокойно поспят, а мы в это время спокойно отдохнём.

Приветствуя, Кэтрин быстро расцеловала меня в обе щёки:

— Да мне-то что, пусть спят. Кровать у нас широкая. Знаешь, Лив, у меня такое чувство, что скоро мужья потребуют у нас развода.

— Зачем? — опешила я.

— Чтоб пожениться, дурочка. — Она громко расхохоталась, затем поцеловала дочку и опустила её на пол: — Прости, детка, мама опять сказала плохое слово.

Малышка, одетая в розовый купальный костюмчик, состоящий из топика и трусиков с оборочками, проковыляла на своих маленьких ножках ко мне.

— Приветь, ты принцесса? — спросила она тоненьким голоском, по-детски коверкая букву «р».

— Нет, детка, я не принцесса.

Присев на корточки, я с улыбкой смотрела в очаровательное личико. Огромные голубые глаза с длинными каштановыми ресницами, маленький носик-пуговка, чуть-чуть сгоревший на солнце, пухлый, приоткрытый ротик, — очаровательная девочка, унаследовавшая красоту матери.

— Меня зовут Лив. Приятно познакомиться.

— А я Элизабет. Ты умеешь надувать жаб, как принцесса Фиона?

Я засмеялась:

— Нет, Элизабет, к сожалению, не умею. Но мне нравится мультик про Шрека. И моему сыну Максу тоже.

— А он где? — Она начала заглядывать мне за плечо.

— Он остался дома со своим дедушкой.

— Ну всё, Лиззи, политес соблюден. — Кэтрин взяла дочку на руки. — Пойдёмте к бассейну.

Идя сквозь дом к внутреннему дворику, я не переставала удивляться тому, с каким вкусом он был оформлен. Сочетание цветов, детали интерьера, цвет стен, мебели — всё было идеально, всё подходило этому дому, всё кричало об изысканном вкусе его владельцев; кричало не о роскоши, а о шике. О потрясающей работе, которая была проведена, чтобы дом поражал изнутри не меньше, чем снаружи. Возглас восхищения вырвался у меня, когда, проходя через красивую гостиную с раскрытыми французскими окнами, я увидела яркое закатное солнце, отражающееся в лакированной крышке стоящего посредине комнаты белого рояля.

— Нравится? — спросила Кэтрин, улыбаясь.

— Очень! — с восхищением прошептала я. Картина, открывшаяся мне, ошеломляла.

— Это Закатная комната. Гордость Фиби.

— Гордость Фиби?

— Я придумала её дизайн, — пояснила та. — Как и всего остального дома.

— Ты? Это всё, — я обвела рукой комнату, — сделала ты?

— Ага, — Фиби с гордостью улыбнулась.

— Господи, Фиби, это потрясающе! Ты настоящий талант! Это… это… — От восторга я забыла все слова. — Это должно быть в каком-нибудь журнале по искусству.

— А оно и было, — Улыбка Фиби стала ещё шире. — В «Двелл» нашему дому посвятили целый разворот. Ну что, пойдём поплаваем?

— Ой, нет, не сегодня! Сегодня я просто смотрю. Здесь так красиво.

— Тогда идём, я покажу тебе остальной дом, — предложила Кэтрин, опуская на пол Лиззи.