Ирма Грушевицкая - Вызов (дилогия)

— Да, Стив, мы идём именно туда, — решительно промолвила я и начала срывать с волос кусающиеся, душащие меня бигуди.

Soundtrack — Silent Night by Sixpence None The Richer

Полностью одетая, причёсанная и накрашенная я стояла перед окном и смотрела на вечерний город.

За толстыми, звуконепроницаемыми стёклами мерцающий муравейник жил своей жизнью. Сигналы светофоров менялись, менялись останавливающиеся перед ними машины, но их поток, как огромная сияющая река, был бесконечен. Он разбивался на части, разламывался, как шоколадная плитка на дольки, чтобы с очередным зелёным воссоединиться и продолжить течь дальше.

Почти всю жизнь я провела в провинциальном Лонгвью, но большие города меня не пугали. Они питали, заряжали энергией, вселяли уверенность в своих силах. Я не была неисчислимой песчинкой — я была частью этой жизни, которая никогда не останавливается; важной частью, которая и заставляет город жить. Здесь я не была одинока. Город не давил. Город поддерживал и давал силу. А сейчас я очень нуждалась в силе, чтобы справится с тем, что ожидало меня за этими окнами.

В комнату тихо вошёл Стивен.

— Звонили снизу. Машина ждёт у входа.

— Я готова.

— Ты потрясающе выглядишь, Лив, — сказал он после небольшой паузы.

— Спасибо.

Прежде чем отойти от окна я закрыла глаза. Ещё мгновение наедине с собой. Вдох. Выдох. Раз, два, три…

Повернувшись к Стиву, я не удержала возгласа восхищения. Смокинг сидел на нём как влитой. Белая рубашка оттеняла смуглую кожу. Атласные лацканы, зачёсанные назад чёрные волосы, лакированные носки туфель — не секретный агент, а дальний родственник семейства Корлеоне. Впервые я увидела в Стивене Хейзе мужчину — красивого, высокого, с отличной фигурой. Каждая женщина была бы счастлива идти под руку со столь элегантным спутником.

— Такое чувство, что ты носишь это ежедневно.

Белозубая улыбка снова сделала Стива похожим на мальчишку.

— Правда? Уф! — облегчённо выдохнул он. — А то я боялся, что действительно похож на клоуна, обрядившегося мафиози.

Я рассмеялась — как совпали наши мысли.

— Идём, Клайд. Нельзя заставлять себя ждать. Мы с тобой не того полёта птицы.

— Да, Бонни. Покажем, как умеют веселиться настоящие крутые парни.

Боясь поскользнуться на натёртых до блеска полах лобби отеля, я держала Стивена под руку. Когда зазвонил мой телефон, нам пришлось остановиться. Это снова была Ким.

В течение дня я несколько раз с ней разговаривала. Помимо обязательного подбадривания, Ким давала подробные отчёты о том, чем занимаются дети. Как и я, подруга понимала, что для меня это своего рода успокаивающая терапия.

Сейчас они пекли печенье. Эбби жаловалась на мальчиков. "Мисяють и такають", — кричала она в трубку. Я хихикала и шепотом передавала наш разговор Стиву.

— Они пекут печенье. Мальчики мешают и толкаются.

Обняв меня за плечи, он наклонился к телефону:

— Пуговица, скажи парням, чтобы оставили и мне парочку.

— Да оставим, не волнуйся. В нас всё и не влезет. — Это был Макс.

Пока я говорила с сыном, Стивен, глядя в лицо, ловил мои эмоции. Он смеялся, когда смеялась я, кивал, когда я просила детей вести себя хорошо; вместе со мной он пожелал им спокойной ночи…

Маленькая пожилая леди, облачённая в нечто, напоминающее торчащий во все стороны гагачий пух, метнулась откуда-то сбоку.

— Молодые люди!

У неё были ярко накрашенные губы и жирно подведенные выцветшие глаза. Артритной лапкой она придерживала на себе мохнатый ужас, на поверку оказавшийся накидкой, скрывавшей ярко-красное блестящее платье. Пальцы с алыми ноготками, были усыпаны кольцами.

— Извините, дорогие мои, но я не могла к вам не подойти. — Мы со Стивом удивлённо переглянулись. — Вы такая красивая пара! Так смотритесь вместе! Я даже прослезилась. — В доказательство своих слов она помахала перед нами маленьким кружевным платочком. — Мы с моим Беннетом недавно отметили золотую свадьбу, и я искренне желаю вам такого же счастья.

Фарс какой-то! Я растерянно взглянула на Стивена. К моему удивлению, он не смутился.

Вежливо поклонившись, Стив вплотную пододвинул меня к себе.

— Большое спасибо, мадам. Нам с женой очень приятно.

У меня отвисла челюсть.

Старушка ещё раз пробормотала извинения и, не сводя с нас обожающего взгляда, начала пятиться вглубь отеля.

— Стив, что за фокусы? — сердито зашипела я, когда она уже точно не могла нас услышать.

— Да ладно тебе! Смешная бабулька, — хохотнул он. — Представь, как она сконфузится, когда узнает что ошиблась. Ещё кондрашка хватит — и прощай бал. Вместо этого будем до утра с полицией разбираться.

Я прыснула и начала выворачиваться из его объятий. Стивен нехотя ослабил хватку.

— Идём, жёнушка.

Его смех на этой фразе звучал не так беспечно, как вначале.

Надо было что-то сказать, как-то отшутиться, но, оказавшись на улице, Стивен развил бурную деятельность по усаживанию меня в такси. Сам же, забравшись внутрь, сразу прилип к окну, и необходимость в разговоре отпала.

Мы ехали по залитому огнями вечернему городу.

Приближалось Рождество. Улицы, деревья, витрины магазинов, рекламные щиты — всё кричало о празднике. Украшенные яркими огнями, мигающими гирляндами, фигурками Санты и ветками остролиста, они создавали в городе поистине волшебную атмосферу.

Я любила Рождество. Всегда любила, и буду любить, хотя, неоднозначность двух диаметрально противоположных событий, случившихся в этот период в моей жизни, кого угодно могла отвратить от праздника. В один день потерять мужа и обрести дочь — что это, как ни насмешка судьбы?

Когда я вернулась домой после больницы, все украшения в доме, которые мы любовно развешивали с Максом и Майклом, а также рождественская ель, были убраны чьими-то заботливыми руками. Но, к сожалению, этот кто-то постеснялся зайти в нашу спальню.

Оказавшись там, я принялась срывать развешенные по стенам гирлянды, с мясом выдирая кнопки, с помощью которых они крепились. Я плакала, когда несла комок этих ни в чём неповинных проводов и лампочек к мусорному баку, и клятвенно пообещала себе, что больше никакого Рождества в моём доме не будет. Но уже концу года я поняла, что не имею права лишать детей праздника. Как и Эбби — дня рождения.

Утром, в первую годовщину смерти Майкла мы с Максом, Марти и папой съездили на кладбище. Потом заехали к тёте Талуле. К обеду вернулись домой, где с Эбби оставалась Ким. Ближе к вечеру к нам пришли друзья, чтобы отметить её первый день рождения. Думаю, это был единственно возможный компромисс.

Так что, несмотря на сложности, связанные с этим временем года, я любила Рождество, и сейчас с большим наслаждением наблюдала за мерцающими за окном яркими красками, которыми в его преддверии был разрисован город.