Эли Фрей - Везувиан

– Что? Помыть мне волосы? Нет, дружок, они чистые, мытье головы два раза в день – это перебор.

Ян пытался увернуться от Бухса, который изрядно распушил ему прическу.

Теперь мы часто ходили на прогулки втроем. Я вела Бухса на поводке. Он носился вокруг, нырял в снег, расчищал его лапками, а потом вдруг прыгнул Яну на штанину и забрался по нему как по дереву. Ян полюбил Бухса, это было заметно по его улыбке, которую теперь можно было видеть гораздо чаще, чем раньше, и по глазам, в которых весело плясали огоньки радости.

На одной из прогулок Ян рассказал мне шокирующую новость. Он должен был уехать по работе на два месяца. Эта новость сильно подкосила меня, хотя я знала, что Ян по работе часто в разъездах. Он приезжает сюда примерно три раза в год, а остальное время живет в других местах. Где? Я не знала. Это всегда было одной из его тайн. Но тут он внезапно решил рассказать мне.

– Я работаю в английской компании, ее офис находится на острове Мэн. Мне можно работать удаленно, поэтому я часто приезжаю сюда. Здесь живет моя семья, я не могу уехать отсюда насовсем. Но половину времени провожу там.

Я долго думала об этом. Мысли о том, что где-то далеко, на загадочном острове, о котором я раньше не слышала ничего, у Яна есть вторая, настоящая жизнь, была невыносимой. Лучше бы он не рассказывал мне об этом. Я не подала виду, что эта новость убила меня, лишь сказала, что мы с Бухсом будем скучать.

– Я могу взять вас с собой, – серьезно сказал Ян.

– Нет, я не могу, – покачала головой я. – Мне нужно быть на связи с родителями и поддерживать свою легенду. Я не смогу скрывать, что уехала. Если уеду, правда может вылезти наружу. Да и денежный вопрос…

– Об этом не беспокойся, – перебил меня Ян.

– Все равно не могу.

– Тогда я бы хотел, чтобы ты жила здесь. Во время моих отъездов квартира пустует. Здесь нет бабушек, а гречка хранится в плотно закрытых контейнерах.

Я засмеялась.

– Здесь никто не будет тебе мешать. Конечно же, я не возьму с тебя плату.

– Спасибо, Ян. Но я сама хочу решать возникающие трудности. Когда я уезжала из дома, то знала, что будет нелегко. Во всем нужно полагаться только на себя. Так что я хочу сама справиться со всем.

– Твое упрямство и гордость часто граничат с глупостью, – он покачал головой.

– Пусть так. Но это мой выбор. А как же твоя сестра? Ты говорил, она приезжает сюда в твое отсутствие?

– Очень редко. – Ян махнул рукой. – Она уже давно живет со своим парнем, так что последние полгода здесь не была. Вот только она никак не заберет свои вещи и не отдаст мне ключ от комнаты. Я бы хотел, чтобы ты взяла запасные ключи. – Он вытащил из кармана связку ключей, снял два и протянул мне. – Это от квартиры и домофона. На всякий случай. Вдруг так случится… Что тебе будет некуда идти. Я хочу, чтобы ты знала, что этот дом тебе всегда рад.

Я не хотела брать и упрямо отказывалась. Ведь если я возьму ключи – это будет означать, что я согласилась. Но Ян настаивал.

– Давай так, ты просто будешь моим хранителем ключей. Тебе не нужно здесь жить. Просто будешь хранить ключи до моего приезда.

И только тогда, немного подумав, я согласилась. Я не приду сюда в его отсутствие. Ни за что.

После прогулки мы грелись чаем у Яна дома.

– Я бы хотел дать тебе еще кое-что, – сказал он и протянул мне пластиковую карту. Я на автомате взяла ее.

– Что это? – Я взглянула на нее и нахмурилась. Это была банковская карта. – Зачем мне она?

– На всякий случай. Вдруг тебе понадобятся деньги.

– Я не возьму твои деньги, – холодно сказала я и положила карту на барную стойку.

– Стефа, не надо, – сказал Ян с болью в голосе. – Прошу.

Он взял мою сжатую руку, раскрыл пальцы и положил на ладонь карту.

– Мне будет спокойней, если она будет у тебя. ПИН-код я напишу. Я даю тебе ее на сохранение, как и ключи. Прошу, возьми.

– А если я все потрачу? – хитро спросила я.

– Можешь тратить все, – улыбнулся Ян.

Я вертела в руках карточку и сгорала от любопытства: а сколько на ней может быть денег? Конечно, я не возьму ни рубля. Чтобы не расстраивать Яна, взяла карту.

Ян уехал в середине декабря и обещал вернуться в феврале.

Эти два месяца были для меня сплошным мучением. Я как никогда чувствовала собственное одиночество. Оно разрасталось в груди огромной черной дырой, которая засасывала в себя чувства и выплевывала их под совершенно другим углом. Оно лишало меня всего: удовольствия от съеденного десерта, радости от солнечной погоды за окном, наслаждения отдыхом после утомительного рабочего дня, блаженства от горячего душа.

Единственное, за что я боролась и что никогда бы не бросила в эту черную дыру безразличия и апатии, – мою любовь к Бухсу. Это единственное, что у меня осталось.

Мы переписывались с Яном, как и прежде. Его сообщения вызывали у меня улыбку. Я скучала по нему, ведь он был моим другом. Я ложилась спать, обнимала подушку руками и с тоской думала о том, что будет, если он больше не приедет? Что тогда? Вдруг он передумает приезжать? А если с ним что-то случится? Я не знаю о нем ничего, я никогда не смогу его найти.

Я берегла те два снимка. Берегла воспоминания о прикосновении к его пальцам. Это все, что у меня было.

Я в одиночестве ела сыр с базиликом и думала о Яне.

Где-то далеко у него была своя жизнь. Друзья, работа и… девушка? У него наверняка есть девушка. А здесь семья. Я представляла субботний семейный ужин. Ян, его родители, сестра со своим парнем. Как Ян ведет себя с ними? Уж наверняка не так закрыто, как со мной. Почему мысли об этом были мне так неприятны? Может быть, потому что до сих пор я наивно думала, что Ян принадлежит только мне? А на каком основании? Ведь мы даже не состояли в отношениях. Я не имела на него никаких прав. Как было хорошо раньше, когда я считала, что мистер Дораку принадлежит только мне, а теперь… Нет, мистер Дораку по-прежнему мой и только мой, а вот Ян – нет. Мистер Дораку – это выдуманный мной образ, а Ян – реальный. У него своя жизнь, даже две. Почему я ревную его? Ведь я никогда не могла представить себя девушкой Яна, одна эта мысль вызывала во мне отвращение. Ян – всего лишь друг. Или нет? Что я чувствую к нему? Я по-прежнему не хочу от него ни ласки, ни поцелуев, ни чего-то большего. Но мое отношение к нему определенно изменилось. Неужели наступит такой момент, когда я пойму, что хочу быть его девушкой? Думать об этом было так странно.

А что думает сам Ян? Почему мы ни разу не говорили о наших отношениях? Последний раз мы затрагивали эту тему еще до самой первой встречи. С тех прошло много времени, и мы ни разу не возвращались к тому разговору. Что Ян чувствует ко мне? Со стороны кажется, что его устраивают наши сегодняшние отношения. Вдруг я нравлюсь ему как девушка, но по непонятной причине он не может мне открыться? Боится или думает, что я откажу ему. Вдруг он настолько тонко чувствует людей, что лучше меня понимает мое внутреннее состояние? Знает, что пока я не готова ни к чему большему. А когда стану готовой? И как я пойму это? Что, если этот момент наступит спустя много лет, когда уже будет поздно? Вдруг Ян охладеет ко мне? Любовь часто рождается из дружбы, вдруг мне нужно сейчас показать ему, что я хочу вступить с ним в отношения, а позже симпатия перерастет в любовь. Ведь Ян хороший, очень хороший, несмотря на все свои тайны.