Виржини Гримальди - День, когда я начала жить

– Я не собираюсь продавать вам мечту, – продолжала старая дама, – это просто сама жизнь. Мой Роже и я, мы любили друг друга до его последнего вздоха. Я надеялась, что мы уйдем вместе, но Бог распорядился по-другому. Я думала, что я никогда не оправлюсь от этой потери и буду жить в ожидании встречи с ним.

– Скажите, а вы надеялись, что еще встретите мужчину и у вас будут отношения?

– Конечно, нет! Я придерживалась того же мнения, что и вы, и считала, что уже вышла из того возраста, когда смогу полюбить. Но единственное, что я могу вам гарантировать, так это то, что бабочки в животе будут реальными. Я знаю, что мой Роже сейчас наблюдает за мной и что ему приятно видеть меня счастливой. Знайте, любовь может вас настигнуть в любом возрасте и повсюду. Даже когда ее не ждешь. И было бы неправильно повернуться к ней спиной. Мы все идем одной дорогой в одно и то же место. Так пусть же наш путь будет счастливым.

Мари лежала в постели в ожидании сна, который никак не шел к ней. Она еще и еще раз прокручивала в голове слова Марианны. Ей тоже хотелось бы, чтобы ее сердце трепетало от радости.

Родольф сумел ей внушить отвращение к мужчинам. Отношения? Она была почти уверена в том, что любовь – это выдумка режиссеров романтических комедий.

А потом вдруг в ее жизни возник Лоик со своей ямочкой на щеке. И панцирь, в который она упаковала свое сердце, дал трещину. Она могла бы сколь угодно долго убеждать себя в обратном, но на самом деле между ними что-то происходило.

Ей было жарко. Мари сбросила с себя простыню, которой накрылась, и встала с постели. Она наконец решилась. Накинув на себя легкое платье и сунув ноги во вьетнамки, вышла из каюты, тихо прикрыв за собой дверь.

В коридоре никого не было. Отлично, никто не должен был ее увидеть. Мари дошла до лестницы, спустилась на палубу «В» и подошла к каюте 810. В лифте раздался смех, ей нужно поторапливаться. Она глубоко вздохнула и постучала в дверь.

Лоик встретил ее с заспанными глазами и голым торсом. Мари ворвалась в каюту, не говоря ни слова. Он тоже ни о чем ее не спросил. Он все понял.

Лоик провел рукой по ее щеке, и она задрожала, ощутив прикосновение его пальцев.

Его рука медленно скользила вдоль шеи, дошла до плеча, сбросив тонкую бретельку платья. Потом вторую. Платье упало к ее ногам.

Он молчал, не сводя глаз с ее тела, потом привлек к себе и пристально посмотрел в глаза. Они не отрывали взгляда друг от друга, чувствуя, как ускоряется их дыхание.

Она прижалась губами к его рту, сгорая от желания.

Он обнял ее, потом очень медленно повернул ее лицом к стене, приподнял волосы и принялся тихонько покусывать шею, лаская пальцами грудь.

Не чувствуя под собой ног, она направилась к кровати.

Он положил ее на живот и пробежался губами по спине. Она зарылась лицом в одеяло и застонала, когда он сдернул с нее трусики.

Гнетущая тишина стояла в каюте Анжелики. Мари вместе с ней наблюдала неправдоподобную сцену, разворачивающуюся у них на глазах. На софе, низко склонив голову, сидел Янис. Перед ним со скрещенными на груди руками стояла Камилла.

– Я жду, – требовательно заявила она.

День начался неплохо. На подходе к Дубаю температура значительно понизилась, и Мари с Камиллой решили отправиться в спортивный зал. Возвращаясь в свои каюты, они столкнулись с Анжеликой. После обычного обмена банальностями девушка поблагодарила их за то, что обе форсировали ее сближение с Янисом. У нее загорались звезды в глазах, когда она произносила его имя; Мари и Камилла были рады, что способствовали зарождению их отношений.

А потом Анжелика сообщила им нечто такое, что подействовало как удар током.

– Я рассчитываю на ваше молчание, но у нас действительно сложились хорошие отношения: одни и те же интересы, и он такой милый. Я его очень люблю.

– Поздравляю! – сказала Мари. – Вы будете встречаться?

– Не знаю, я не строю никаких планов на этот счет. Он работает в Париже, а я живу в Тулузе…

– Но, вполне вероятно, он сможет получить перевод в Тулузу. Он кем работает?

Анжелика подняла голову и с гордостью сообщила:

– Он журналист в глянцевом ежемесячнике «ELLE» !

Склонившись над Янисом, Камилла пылала злобой.

– Признавайся, нет смысла врать. Я знаю, что это ты подложил мне свинью!

Он глубоко вздохнул.

– Ок, ок, признаюсь.

– Но, черт возьми, зачем ты это сделал? – орала она. – Ты отдаешь себе отчет, какие последствия твоя статья вызовет в моей жизни?

– Нет, я об этом не думал. Я просто делал свою работу.

– Я стала самой известной потаскухой во Франции, мой отец ежечасно получает грязные сообщения и звонки, и все потому, что ты делал свою работу! А в чем она, собственно, заключается? В том, чтобы портить людям жизнь?

Янис молча провел рукой по волосам.

– Я долго думала об этом, – продолжала Камилла. – И я догадалась: это ты однажды тайком пробрался в мою каюту. Все встало на свои места!

Он согласно кивнул.

– Сначала мне на глаза попалась интересная тема, и я сразу ухватился за нее. Мне предложили написать статью о круизе «Вокруг света в одиночестве». Когда мои коллеги услышали о твоем блоге, они поняли, что автор находится на том же судне, что и я. Меня попросили провести расследование. Я прочел твой блог. Ты воздерживалась от описания городов, но даты и страны совпадали. И мне, таким образом, осталось только выяснить, кто из пассажиров автор блога. В Пуэрто-Лимоне [33] Город на восточном побережье Коста-Рики. , когда я тебя увидел в объятиях одного местного парня, у меня еще были сомнения. Но в Кабо Сан Лукас, когда ты любезничала с тренером, работающим с дельфинами, последние сомнения отпали…

– Ты отвратителен! – воскликнула Камилла. – Ты выставил на всеобщее посмешище мою личную жизнь и даже не чувствуешь за собой вины!

Он покачал головой.

– Я правда не подумал об этом. Мне очень жаль. Сейчас, когда ты мне говоришь об этом, я понимаю, насколько тебе тяжело. Но в любом случае, рано или поздно все бы обнаружилось. Людям нравится копаться в чужих тайнах.

– Но у них не было бы моих фотографий, на которых я целовалась взасос с едва знакомыми парнями. А ведь я-то думала, что ты таскаешься за мной, потому что влюблен. Маленький мерзавец! На самом деле тебе больше двадцати лет?

– Да, мне двадцать пять.

Камилла села на кровать, обхватив голову руками.

– Прошу тебя, прости меня. Я искренне прошу у тебя прощения. Я не хотел причинить тебе столько горя. Я только думал о сенсации, о той шумихе, которая поднимется. Ничто другое мне даже в голову не приходило.

– Ок. В любом случае, что сделано, то сделано. Моя репутация вконец подмочена. Мне остается только ненавидеть тебя.